Академия Драгон. Станешь моей истинной!
Шрифт:
Я уже раз взял контроль над драконицей, успокоил зверя. Она подчинится мне снова. Но кто поможет Асгару?
Я знал, какой сделаю выбор. Да простит меня Драго милостивый, единый в трёх лицах.
Меня остановил голос Шаардана. Это его портал, оказывается светился сбоку.
— Что здесь происходит, мать вашу?
— Асгар, — закричала Ландия и бросилась к молодому дракону.
Снова засмеялась Беляна:
— Ох, вся семейка в сборе. А мне пора… Засиделась я тут с вами, — уходя в собственный портал, она как ни в чем ни бывало пропела: — Заа-рик, мои двери открыты. Для тебя, милый …
Портал
Я внутренне выдохнул при виде Архимага, упал на колени перед Эдной, поймал за плечи, сильно сжал, вынуждая смотреть мне в глаза. Пока налаживал контакт и брал под контроль зверицу, Шаардан сориентировался.
— Ландия, не реви. Давай, контролируй жизненные потоки Асгара, как тебя учили ведьмы. Всё будет хорошо. Мы сейчас заберем его в замок. Там мама тебе поможет. Приведем в сознание, обернется и будет, как новенький.
Он встряхнул дочь:
— Да, возьми ты себя в руки!
Ландия перестала всхлипывать и сосредоточилась на Асгаре.
Я контролировал драконицу Эдны через контакт глаз. Зверина всё еще била хвостом по полу, но чешуя постепенно исчезала, когти втянулись обратно, а потом затих и хвост. Осталось лишь громкое шипение.
Девушку в моих руках трясло от напряжения. Буквально. Ее била крупная дрожь, шипение прерывалось стуком зубов. Аура плясала вспышками, взрываясь и лопаясь. Поломанные контуры трещали по швам –их распирала энергия трансформации, запертая изнутри. Оборот помог бы. Но, что-то его сдерживало, не давало трансформироваться.
Шаардан полез с советами:
— Ей нужна инициация. Надо выпустить запертый поток силы. Давай, Зар. Ты сможешь.
—Шарди, она же совсем еще девочка. Я не могу так поступить.
Друг кивнул дочери идти в портал, сгрёб с кресла невменяемого братца и потащил следом.
— Я сказал, Зар. Ты отвечаешь за своих студентов, — уже шагнув в портал он выругался и бросил: — В любом случае, ей нужна разрядка. Ну, попробуй сначала другие способы, раз такой жалостливый.
Мы остались одни в комнате. Эдну продолжало трясти, она пыталась подавить рвущиеся всхлипы. Ее драконица поджала хвост и спряталась на дальний слой восприятия. Я крепко прижал к себе девушку, погладил по спине, успокаивая.
— Тихо, тихо, маленькая.
Девочка уткнулась лицом мне в плечо, вцепилась в меня дрожащими ручками.
— Расслабься, маленькая, — продолжал гладить по спине.
Ну, что ж. Как бы я не жаждал заняться ее инициацией прямо здесь и сейчас, не мог перешагнуть через моральный фактор. Я хотел ее так, что штаны лопались от напряжения. Но я хотел, чтобы она понимала, что происходит, чтобы сама захотела заняться со мной …не инициацией. А заняться любовью.
Я стал аккуратненько поднимать юбку, шептал при этом:
— Надо попробовать. Не бойся. Я только потрогаю.
Я залез под юбку рукой. Если она сможет кончить от моих пальцев, может получится обойтись без инициации. Может, этого будет достаточно, чтобы выпустить скопленное напряжение.
Рукой трогал ножку, а перед глазами мелькали голые коленки, которые я видел, когда девушка бежала по полю. Драго знает, как же я ее хотел. И знает, чего мне стоило сдержаться.
— Расслабься, не бойся, тшшш…
Я медленно вел по ноге рукой выше и млел от прикосновения к нежной коже. Пальцы коснулись краешка
кружевных панталончиков. Я судорожно втянул воздух. Надо держать себя в руках. Еще чуть-чуть, капельку. Пальцы скользнули под влажное кружевное бельё.Ты, кончишь, моя девочка. Такая влажная киска. Моя чувствительная девочка. Влажная для меня.
___________________
Большая благодарность читателям за наградки!!! Сильно поднимают настороение))))))) вроде мелочь, а как приятно! Благодарю от всей души.
Глава 14
Эдна Корвейн
Я корчилась от боли, катаясь по полу, а в кресле откинул голову невменяемый Асгар. Должно быть, молодой дракон был мертв. А еще в ушах стоял звонкий смех его белокурой любовницы.
Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА.
Дракона.
Нет, это моя драконица сделала.
Ну, так это же я ее не контролировала.
Ненавижу свою вторую часть, которая досталась от «папочки»-дракона, предавшего маму. Как же больно. Почему она продолжает мучать меня? Надо было выпить больше снадобья, чтобы заглушить зверицу.
Надо выпить всё снадобье, которое прислал папа, чтобы избавиться от драконицы раз и навсегда.
Она шипела в голове: «Я тебе помогла. Этот урод издевался, унижал, заставлял делать ужасные вещи… Ты бы предпочла развлекать его? Стать подстилкой и посмешищем?»
МЫ УБИЛИ ЧЕЛОВЕКА!
Сознание не покидало, лучше бы я уплыла в обморок. И даже ломающиеся кости так не сводили с ума, как понимание того, что я убила человека. И на помощь не позвать. Может, богинечка смилостивится, и я тоже умру в этой комнате? Внутри бесилась драконица, и бушевал поток силы, скручивался вихрем, распирая изнутри. Казалось, меня просто разорвет.
Я видела девушку с рыжими волосами, которая плакала над Асгаром. Ландия? Видела незнакомого мужчину, который взял на руки тело молодого дракона и исчез с ним в портале. Нос уловил запах сандала с привкусом …ректора.
Меня кто-то встряхнул, а драконица оглушила шипящим рыком. Ректор смотрел мне в глаза. Он словно разговаривал с моей зверицей, без слов, через хмурый строгий взгляд –властный, подчиняющий, нетерпящий возражений. Радужки с фиолетовым ободком сыпали искрами по сторонам. Привидится же от страха.
Страшно стало не только мне. Рык драконицы постепенно стихал, превращаясь в скулеж с недовольными завываниями. Пока она окончательно не сдалась и не улеглась глубоко в сознании, прячась от ректора.
Боль схлынула, но напряжение, рвущее изнутри, никуда не делось, заставляло тело биться в конвульсиях. Казалось только крепкие руки ректора, сжимающие за плечи и не дают телу развалиться на куски.
Он притянул, уложил мою голову себе на грудь и сжал еще крепче, сдерживая мою дрожь, стал гладить по спине. Шептал, успокаивая.
Как вкусно пахнет господин Луцер. Как хорошо в его крепких объятиях, когда он не сверкает злыми фиолетовыми глазами, а нежно шепчет на ушко и ласково гладит по спине. Стало не разобрать –дрожу я от силы, скопившейся внутри и рвущейся наружу или по телу бегут мурашки незнакомого предвкушения, превращаясь в мелкие волны удовольствия, вызывая пульсацию в животе.