Академия егерей

Что это?

Что я такое?

Меня будто ледяной водой окатили. Настолько я был ошарашен. Зрелище в зеркале меня потрясло и растоптало. Я попытался встать, но ноги меня не слушались.

Жар почти сразу исчез, потемнели шрамы и снова стали тонкими белыми полосами. А я продолжал сидеть в молчании. Милосердная Дис! Как подобное не заметили магистры алхимики и морфологи, которые меня проверяли? Как я не выдал себя на тренировке?

Если хоть кто-нибудь увидит вот это — этот огонь, то дальше лабораторий придворных магов мне не выйти. Ни в одной книге, ни на одной лекции я не слышал ни о чем таком.

Я схватился за голову. Глаза и шрамы больше не светились, но внутри меня будто открылась бездна отчаяния. Мало было десяти лет, мало кошмаров, мало того, что родные люди обходят меня стороной, мало подозрений и косых взглядов. Теперь ещё и это.

Стук в дверь вырвал меня из ступора. Я мог не открывать, мог притвориться, что сплю. Но я услышал голос матери и не сдержался. Кого я еще мог впустить в свои комнаты — пропахшие гарью, темные, с ощутимым присутствием отчаяния, которое витало в воздухе, если не собственную мать?

9. Астер

Разговор с отцом испарился из моей памяти, стоило мне вернуться в свою башню. Были вещи, которые мне стоило помнить — дозы, свойства, теоремы и схемы, имена ученых прошлого и названия реакций — то, что относилось к моей работе и исследованиям... Уже с большим трудом я держала в памяти этикет и правила заполнения отчетности, дни рождения и праздники, генеалогию свою и правителей соседних стран, историю княжества и, конечно же, сюжеты развлекательных романов.

Но также были вещи, которые не стоили моего внимания. В этот перечень входили светская хроника и модные тенденции, разглагольствования придворных, скабрезные предложения некоторые мастеров и магистров, маги-стихийники и мой отец. Если бы не его влияние… Если бы не моя несвобода… Можно было бы окончательно забыть об этом человеке. Но он не отпускал меня и так или иначе напоминал о себе. Ранее простой слежкой, внезапными запретами, письмами, из-за которых меня отчислили из первых двух алхимических школ. Теперь вот он пытался подсунуть мне жениха.

Я раздраженно фыркнула, сорвала с лица надоевшую фату и запихнула в карман платья. Ожерелье давно стянуло мне горло. Я схватилась за массивную безделицу, но только с третьего раза застежка поддалась. Украшение отправилось вслед за фатой. Сразу стало легче дышать.

Наверное, я бы сбросила еще и туфли. Каблук был небольшой, но узкий. Все-таки эта обувь очень отличалась от сапог. Просто я отвыкла носить такие вещи. Благо хоть корсет в платье не затянули до невозможности. Вряд ли я выдержала болтовню о будущей свадьбе со сжатой грудной клеткой. Скорее всего, пришлось бы картинно падать в обморок. Для придворных — бесплатное зрелище и новая порция сплетен, для магов, столпившихся за троном, — возможность оказать помощь и заодно полапать Алскую княжну, так сказать, произведение алхимического и метаморфического искусства.

Но к последнему я относилась с пониманием. Будь я на их месте, то давно попыталась бы познакомиться с такой княжной ближе. Для начала с пробиркой ее крови, а дальше все зависело бы от результатов исследования.

У самой двери в башню меня нагнала госпожа Ферден со свитой.

— Девочка моя, — сказала она, задыхаясь от быстрого шага. Синяки под глазами стали виднее, на шее выступила темная сетка сосудов, а губы побелели и дрожали. Оттого слова казались невнятно произнесенными. Наверное, я была слишком добра, когда навскидку дала Ферден почти три года жизни. Нет, я поторопилась в тот раз. Даже если она займется своим здоровьем, то протянет максимум полтора-два года. Есть такие стадии отравления алхимическими эссенциями, из которых нет возврата.

— Девочка моя, — повторила старуха уже более твердым голосом. — Куда ты так спешишь?

— Домой, — ответила я. Мне действительно очень хотелось вернуться в башню, потому что воздействие магии на состав должно было закончиться. Если уже не закончилось. Решалась моя судьба — продолжать ли приготовления мази или придется корректировать что-то в расчетах и быстро ставить вторую порцию основы. Но вслух я произнесла, конечно, другое:

— День моего отъезда все ближе. Мне стоит подготовиться к этому.

— Тебе нет нужды больше возвращаться в это убогое место, — резко ответила мне Ферден. — Князь был милостив и щедр. Все, что тебе понадобится в замужестве, уже собрано. И комнаты, положенные тебе по статусу, уже приготовлены.

— И что это значит? — я прислонилась к двери в башню и сложила руки на груди. Интересно как все происходило: появился жених — появилась и необходимость потратить на меня деньги.

— Следуй за мной, — важно сказала Ферден. Она даже не сомневалась в том, что я исполню ее пожелание. Так оно когда-то и было, когда я была испуганной девушкой, не понимающей, что происходит. Я могла не любить старуху, но воспитатели были неотъемлемой частью моей жизни. Правда, с тех пор прошло десять лет.

Я фыркнула, а потом уперла руки в бока, запрокинула голову и рассмеялась.

— С чего вдруг мне куда-то идти?

— Князь отдал распоряжение… — закудахтала Ферден. Но я жестом остановила ее.

— Князю все равно, где я буду жить и что носить, лишь бы на свадьбе выглядела в рамках приличия и выполнила договор. Так что я остаюсь там, где мне удобно. А ты можешь идти…

Пока старуха не придумала, что сказать в ответ, я скрылась за дверью своего жилища. Звякнул засов — и на моем сердце стало спокойнее. Впрочем, госпожу Ферден и ее отравление я выбросила из головы буквально в следующий же миг. Ноги уже несли меня в лабораторию. Правда, пришлось задержаться и снять платье — все-таки техникой безопасности я старалась не пренебрегать. Без пальцев я, конечно, все равно останусь невестой неизвестного принца. Но лучше бы мне остаться при пальцах, но без жениха.

***

Мои руки дрожали, когда я брала со штатива массивную баночку с бежево-розовой мазью. Она была великолепна. Я не удивилась бы, засияй состав как звезды на небосклоне, так много усилий и нервов он мне стоил, так много дорогих ингредиентов я на него извела. Но даже не видя внешнего проявления чудесности, я точно знала — у меня все получилось.

Я раздвинула плотные пыльные шторы и поднесла баночку к утреннему свету. Мазь получилась с перламутровым оттенком, наверное, его дали измельченные раковины клаури. Скорее всего, ткань после мази тоже будет поблескивать. Но заменить чем-то раковины — универсальное сгущающее средство — я подумаю потом, гораздо-гораздо позже.

Я пожертвовала свой единственный плащ на проверку мази. Состав наносился легко, сразу не впитывался, из-за чего расход был меньше ожидаемого. Первое заклинание я выпустила с большими сомнениями. По всем признакам мазь вышла именно такая, как мне нужно, формулы были трижды проверены, ингредиенты пересмотрены, но внутри все равно что-то дрожало — нельзя было просто так отделаться от сомнений.

Даже после домашнего обучения, трех лет алхимической школы и еще трех лет посещения академии, даже всех тех сотен составов, которые я сварила без нареканий и погрешностей, я не могла полностью быть уверена в своих действиях. Хотя стоило уже брать пример с магистров, например. Я прекрасно помнила, как на одном из практикумов преподаватель, щеголявший лентой магистра, неправильно рассчитал пропорции и бросил вместо одной мерки катализатора две — ошибка начинающего. В итоге колба задымила, и в считанные мгновения по полу аудитории пополз зеленый дым. Занятие пришлось отменить. Но когда мы выходили в коридор, чтобы не надышаться испарениями, магистр вышел среди всех с таким выражением лица, будто сам все это и запланировал. Мне бы так ошибаться!