Академия Грейд-Холл. Ведьма по призванию

Айрин кивнула.

— Ну, почти. Мне вдруг пришла мысль в голову, а что если мама вовсе не хотела забрать мою силу себе, а хотела лишить меня ее, чтобы она не досталась Асмодану? Ведь сами посудите: он — древнее зло, где-то пропадал все это время, пока я не покинула Пустошь. А нам уже известно, что дома я была под защитой, значит, меня попросту не могли достать. Или… Асмодан сейчас слаб, но мое появление в академии заставило его активизироваться. Возможно, именно моя сила, потому что он слаб и она ему необходима, — переступила последнюю ступеньку и огляделась.

— Присаживайся, — любезно предложил ректор и сам устроился в глубоком плетеном кресле. Айрин выбрала из всего великолепия в этом загадочном, но уютном месте, гамак. Не тот, в котором принято лежать, этот гамак тоже висел, но имел форму капельки, и в него можно было только сесть. — Нравится? Мое тайное убежище, — доверительно шепнул он и, с помощью магии, достал с верхней полки стеллажа записную книжку: черная обложка, никаких узоров, желтые листы.

— Что это? — поинтересовалась Айрин, хотя догадывалась, что ей сейчас расскажут.

— Ничего особенно, — хмыкнул ректор. — Некоторые моменты той войны с темными архимагими, я предпочел забыть, и поэтому кое-что записал, чтобы вспомнить, — он раскрыл книжку и пролистал. — Вот! Нашел. Например, я записал, как нам тогда удалось одолеть Асмодана и его последователей. Я раздобыл заклинание, лишающее силы, А Шэно Мойер, как самый сильный из драконов на тот момент и единственный выживший Кристальный, применил его на практике. Выведя Асмодана из строя, мы перебили большую часть теней, остальным удалось уйти и затаиться. Еще долгое время магический патруль искал спрятавшихся и уничтожал. Жнеца так найти и не удалось, хотя… Наверное, тебе будет неприятно это знать.

— Ничего, — тихо ответила Айрин, хоть внутренне напряглась. — Справлюсь.

— Во время войны, Жнец, то есть твоя мама, принимала активное участие и забрала души десятка драконов. И не только…

Айрин не сразу нашлась с ответом. В груди щемило: она сглотнула и убрала волосы с лица.

— Выходит, вы тоже сражались в той войне? На стороне драконов?

Даниэль мечтательно улыбнулся, будто что-то вспомнив.

— У меня было много друзей на Материке. С некоторыми, я раньше вместе служил на благо королевства. Так же я был знаком с родителями Шэно.

Айрин задумалась и вздохнула.

— Вы так ничего и не ответили, по поводу моего предположения.

Ректор грустно улыбнулся.

— А я-то надеялся, ты уже не вспомнишь, — потер лоб и поднялся. — Думаю, твое предположение верно. Но даже если так, мы не должны лишать тебя силы. Она может, стать оружием против Асмодана.

Айрин оживленно подскочила.

— А что если нет? Что если ему удастся добраться до меня? Тогда… тогда снова война. Но на этот раз, драконов почти не осталось…

Ректор подошел и ободряюще потрепал Айрин по голове.

— Не волнуйся. Мы найдем способ защитить тебя. Сейчас большая опасность исходит от Ванессы Хилл — жрицы Материка. Рано или поздно она узнает и не позволит вам с Шэно быть вместе.

Айрин залилась краской и опустила голову, осыпаясь водопадом черных волос.

«Стыдно-то как…» — мысленно страдала Арийн, не понимая, что стыдиться-то нечего.

Лежа, после отбоя, в своей кровати и обнимая Кота, Айрин думала, что все-таки счастлива, что попала в академию. Узнала так много нового, завела друзей и познакомилась с Кристальным. Пусть между ними огромная социальная пропасть, но порой чувствам невозможно сопротивляться.

* * *

* * *

Едва солнечный свет украдкой проник в комнату, осторожно касаясь лучами пола и края кровати, Айрин подскочила, ощущая, как колотится сердце. Ее первый в жизни бал. Уже совсем скоро…

Она безуспешно пригладила волосы, вспоминая, куда спрятала подарок льдинки. Кажется в шкаф. Но сначала отправилась в душ, надеясь, что Шэно не последует ее примеру. Почему-то совсем не хотелось с ним сталкиваться.

Эти красноречивые взгляды… Мысли. Сбившееся дыхание. Ни к чему хорошему не приведут. Попросту, Айрин струсила.

Ей повезло. Спокойно вымылась, почистила зубы, даже покривлялась зеркалу и, надев, свежею форму отправилась обратно. Соседки по комнате уже проснулись и медленно, будто нехотя, заправляли постели. Хотя казалось, что, такие как Кейра и Алин должны первыми собираться на бал.

Кот сидел на подоконнике и лениво умывался. Айрин повесила влажное полотенце на спинку стула и погладила рыжего. Естественно пришлось уделить внимание и остальным питомцам. Гера уже ревниво клацала бутоном.

— Уже смотрела платье? — поинтересовался Кот и широко зевнул.

Айрин мотнула головой, с тоской поглядывая на шкаф.

— Не хочу делать это при соседках, — шепнула осторожно и высыпала на блюдечко мух для Моти и Геры. — Да и страшно как-то. Вдруг размер не тот. И что я тогда льдинке скажу?

Рыжий наглец хмыкнул и спрыгнул на пол, вильнув хвостом.

— У тебя есть подруга, иди к ней. А на счет размера… не беспокойся, — и деловито вышел из комнаты.

Айрин фыркнула и достала спрятанный сверток. Где комната Милены она уже знала и очень удивилась, увидев Костерка выходящим от подруги.

— Ты… Дверью ошибся? — иронично усмехнулась она, а дракон снисходительно улыбнулся в ответ.

— Зашел пожелать удачи.

— Так рано? — не унималась Айрин. — Удивительно, что Роза не пустила тебя на половые тряпки.

— Поумничай еще, — деланно сердито фыркнул он. — Увидимся на завтраке, — подмигнул и, весело что-то насвистывая, пошел дальше.

Айрин несколько раз постучала и вошла. Милена потрошила шкаф, глухо ругаясь.

— Вот, орочья порода, и что надеть?

— Я видно не вовремя, — улыбаясь протянула Арйин, и села на стул у окна. — Ты же говорила, что у тебя есть платья.

— Есть, — отмахнулась подруга. — Но теперь мне ничего не нравится. Красное — банально, черное — грустно, есть еще голубое, но хочется чего-то такого… А ты что притащила?

Айрин посмотрела на сверток в своих руках и вздохнула. В комнате никого, кроме них, не было. Можно говорить открыто.

— Подарок от Кристального. Платье, кажется.

— Ого! — улыбаясь воскликнула Милена, и выползла из недр шкафа. — Так открывай, чего ждешь? Хорошей погоды? Так все… закончилась она.

Айрин усмехнулась и покачала головой. А за окном и, правда, моросил дождь и воздух с каждым днем становился все прохладней.