Аксель в три с половиной оборота

– Черт, вы не человек, вы – глыба льда! – в голосе уже звучали слезы, но Элис держала себя изо всех сил в руках.

– Ну что вы. До глыбы льда мне, к сожалению, далеко! – усмешка стала злой. – А у нас с вами просто есть задачи. И первая – пройти дальше регионального отбора. Если завтра мы ее решим, то следующий этап – секционный отбор.

Элис развернулась и первой вышла из зала, не видя, что Джаспер провожал ее долгим взглядом, в котором очередной раз застыло странное выражение: то ли сожаление, то ли досада. Но чего точно в этом взгляде было много, так это борьбы с самим собой…

На следующий день все удалось как нельзя лучше. Может быть, год назад соперники оказались сильнее, или всё-таки изменившиеся методики тренировок принесли свои плоды, но результат был на лицо: Элис выиграла с легкостью, с большим запасом по баллам.

Еще до отбора она обещала себе в случае выигрыша сделать подарок. У Элис давно крутилась в голове одна задумка, но до этого момента не было возможности ее реализовать. А тут всё совпало как нельзя лучше, не говоря о том, что обещания, данные самой себе, стоит выполнять…

Ее путь лежал в Нижний Манхэттен, на Стантон-стрит, в один из известных тату-салонов Нью-Йорка. Мать узнала бы – в обморок бы грохнулась, но ее нет рядом. Раз решила – надо делать. Всего лишь буковка на предплечье. Одна-единственная. Зато сделанная мастером. Он один умеет настолько красиво оставлять следы на теле. Так что пусть будет. На память о собственной глупости, наверное.

***

Секционные отборочные соревнования месяц спустя Элис тоже выиграла. Тут итоговый разрыв был уже минимален – малейшая оплошность или просто антипатия кого-нибудь из судей – и прощай надежды участие в чемпионате континента. После короткой программы Хейл не сказал ей ни слова – она шла четвертой. Перед произвольной она услышала только тихое «ты можешь». И она, действительно, смогла! Но добрых слов опять не дождалась. «Тренировка послезавтра в семь» – вместо поздравлений. А она же только что отобралась для участия в чемпионате США!

Элис вылетела на улицу, мысленно уговаривая себя не думать о Джаспере. Поведение тренера говорило о том, что его главная задача – вырастить чемпионку. Как человек она нисколько его не волнует. Но почему-то верить в очевидное не хотелось. А вот натворить каких-нибудь глупостей, выбросив из головы Джаспера хотя бы на время, – с удовольствием.

Она стояла перед зданием спортивного центра и смотрела в высокую синеву неба, когда знакомый мужской голос с шутливыми интонациями выдернул ее из раздумий:

– Элис, я же говорил, что ты умница!

Джеймс, как и всегда при виде Элис, сиял улыбкой и источал неисчерпаемый оптимизм. После арктического льда в общении с тренером беседы с Джеймсом доставляли истинное удовольствие. За последние недели они успели перейти на «ты», хотя выпить кофе в компании друг друга так и не удавалось. Краткие встречи на тренировках не всегда давали возможность даже толком поговорить, но между молодыми людьми возникло некое подобие симпатии.

– Тебя ведь тоже можно поздравить? – Элис вопросительно посмотрела на Джеймса. Она выступала позднее него и только мельком слышала, что молодого фигуриста тоже отобрали на чемпионат континента.

– Второй… – в голосе молодого человека скользнуло разочарование: он очень не любил проигрывать.

– Главное – не тут! – покачала головой Элис. – Главное – прошел, и впереди у нас чемпионат!

– Поедешь праздновать? – Джеймс не умел долго грустить. – Или опять дела? Помнишь, ты обещала! И уже добрых два месяца не можешь этого обещания сдержать!

– А поеду! Но куда?

Кажется, творить глупости не придется. Они будут твориться сами. Или не будут?

– Есть одно интересное место… Посидим, кофе попьем, – взгляд Джеймса стал хитрым. – Или, может, что-нибудь покрепче?

– Может. Поехали. Показывай свое место, ты меня заинтриговал!

Им оказался небольшой бар в нескольких кварталах от центра, где они занимались фигурным катанием. Темное, полуподвальное помещение, обшитое деревом. Длинная деревянная стойка бара. Несколько столиков. Малолюдный зал – двое в углу и какой-то парень у дальнего конца стойки бара не в счет.

Джеймс поздоровался с барменом, заказал кофе. Пройдя в дальний угол, они уютно расположились за столиком, освещенным лампой под зеленым абажуром. Играла негромкая музыка – Элис явно нравилось это место! Джеймс не преминул это заметить:

– Вижу по улыбке, что угодил.

– Да-а-а! Мне здесь нравится! – Элис ощутила, как напряжение соревнований отпускает ее, что хотя бы один вечер она может побыть обычной девушкой, которая с другом сидит в уютном баре.

– А раз нравится, – Джеймс выдал одну из своих фирменных улыбок, – то я буду поить тебя кофе, а ты будешь рассказывать.

Он подпер подбородок руками и уставился на нее внимательным взглядом.

– Рассказывать?

– Ага! – кивнул он головой в ответ на удивление Элис. – Обо всем. Как ты дошла до жизни такой. И особенно – что у вас такое с моим другом.

– Другом?

– Ну да, – кивнул Джеймс. – И по совместительству тренером. С Джаспером!

Элис вздрогнула и подняла на него глаза:

– Ничего у меня с ним. Кроме его дурного характера!

– Эли-и-и-и-ис! – протянул Джеймс, качая головой. – Он мне хоть и друг, но рассказывать я к нему не побегу, а тебе высказаться надо!

В его голосе звучала насмешка, но добрая. Но зачем ему это? Да и думать о Джаспере не хотелось совсем – от этого портилось настроение.

– Джеймс! – нахмурилась она.

– Что? Думаешь, я слепой? Он пытается строить из себя расчетливого тренера, ты – примерную ученицу, но это же спектакль чистой воды.

– Джеймс, пожалуйста.

Элис ощущала, что слезы подступают к глазам, а плакать при Джеймсе ну совсем не хотелось.

– Душечка! – успокаивающе проговорил он. – В том, что ты влюблена в своего тренера, нет никакого криминала.

– Я не влюблена в него! – со злостью отрезала Элис. – Любить айсберг невозможно!

Она почти плакала. Сознаваться себе в еще живущих чувствах упорно не хотелось, особенно на фоне отношений, которые между ней и Джаспером установились здесь, в Нью-Йорке.

– Джаспер? Ты его айсбергом обозвала? Да ты смеешься, дорогуша! – в голосе Джеймса вдруг послышалось настоящее удивление. – Он, скорее, огонь, чем лед…

– Джеймс, если не хочешь видеть девичий плач…

– Я не боюсь!

– Я боюсь, – Элис сдалась, и слезы прорезались в голосе. – Я Джаспера не понимаю, чем я провинилась, что он так со мной?..