Акт крика

— А сама Армель на это согласилась?

— А у нее был выбор? — с усмешкой спросил Ран. Парень медленно обернулся к плите, выключая газ. — Сам подумай. Что может сделать несовершеннолетняя девочка-альбинос в трущобах. Ее даже не брали в детский дом из-за малого бюджета и отсутствия мест, а с такой болезнью без лечения она бы прожила еще меньше, чем ее отец.

— То есть, она добровольно согласилась на все это и сейчас держит крест своей семьи?

— Она приняла это, как должное, ведь эти люди никогда и не были ей чем-то обязаны. А в итоге они не только вылечили ее, но еще и отдали все свое состояние вместе с целью в жизни.

— Родители и небыли обязаны? Ты понимаешь, о чем говоришь?

— У богатых свои причуды. Здесь родители ничем не обязаны, а, наоборот, ты обязан им за то, что тебе подарили жизнь.

Осторожно отойдя назад, я с какой-то непонятной тяжестью сел на стул.

— А вы как познакомились?

— Я работал под началом господина Ренэйт. Когда привезли Армель в особняк, вся забота о ней легла на меня и до сих пор я работаю на нее.

— Твой господин знал, что ты никогда не придашь его семью.

— Я бы смог придать господина, но Армель не придам никогда.

Раздался тихий скрип двери. Девушка зашла в комнату в обвернутом полотенце и с мокрыми волосами. Совершенно спокойно пройдя мимо нас, она быстро вытащила бутылку воды из холодильника и вновь ушла в коридор.

— Но, должен признать, у нее довольно своенравный характер, — с тяжелым вздохом пробурчал Ран.

— Хоть где-то я согласен.

— А что насчет тебя? Ты уверен, что не проиграешь?

— Это в моих же интересах, — спокойно сказала я, — к тому же, не хочу заставлять ее умирать из-за меня.

Ран недовольно отвел от меня взгляд, вынимая посуду из шкафа.

— Ты персонаж приходящий. Твоя роль закончится сразу после выступления, и когда ты уйдешь за кулисы, тебя даже на объявление всех актеров не пригласят. Поэтому, ты мне абсолютно безразличен.

— Если это будет решение Армель, то я смиренно приму его.

— А если она не захочет, что бы ты уходил. Останешься ли?

— Обычно я приношу только вред окружающим людям.

— Тогда забрать свой выигрыш и исчезнуть для тебя лучше всего.

— Наверное.

Выйдя из кухни, я медленно направился на второй этаж. Пришло время наконец-то все пояснить.

Постучавшись несколько раз в дверь, я резко раскрыл ее, но не ожидал там увидеть полуобнаженную Армель. Начиная от ребер и до пупка, слева направо, на девичьем теле виднелся длинный рваный шрам. На несколько секунд я замер в изумлении, пока не столкнулся с настойчивым женским взглядом.

Резко повернувшись к ней спиной, я неуверенно пробормотал:

— Я постучался…

— А дождаться ответа никак? Можешь развернуться.

Армель стояла предо мной в одной лишь футболке, неправдоподобно напоминающей ночнушку.

— Что-то хотел?

— Мы говорили с Раном.

— О чем?

— О тебе.

— Понятно, — Армель устало села на край кровати, без интереса поднимая на меня свой взгляд, — это все, что ты хотел сказать?

— Нет, я пришел извиниться. Можно войти?

Получив короткий кивок, я спокойно вошел в комнату, прикрывая за собой дверь.

— Тебе не за что извиняться — это я не рассказала тебе свою историю и сама виновата в твоих ложных представлениях.

— Но ты все-таки обижена на меня?

— Немного.

— За что?

— За то, что ты сравнил меня с цветком. Ненавижу это сравнение.

Задумавшись, я удивленно спросил:

— Из-за имени?

— Да. Имя Армель переводится, как «каменный цветок», а фамилия Ренэйт, как «рожденная заново».

— А тебе не кажется, что это имя полноценно описывает тебя?

— Неужели я так сильно похожа на камень? — холодный женский взгляд напоминал обиженные глаза ребенка.

— Нет. Внешне ты прекрасна, но создаешь видимость, что твое сердце каменное, для того, чтобы тебя больше никто не смог ранить. А рожденная заново напоминает тот резкий поворот в твоей жизни, когда ты решила стать членом семьи Ренэйт.

Армель удивленно похлопала глазами, пытаясь прочитать в моем лице мотивы таких странных слов.

— К тому же, единственное, в чем я ошибался — так это в том, как тебя вырастили, все остальное — чистая правда.

— Ты про то, что я ребенок?

— Несмотря на твои действия, ты для меня всегда останешься тем же ребенком, что по-детски надувает щеки, когда ест неполезную пищу.

Армель недовольно сощурила глаза, машинально притягивая к себе одеяло.

— А ты для меня всегда останешься Борисом, что считал меня старой грымзой до нашей первой встречи.

— А это ты откуда знаешь?

— От Рана.

Засранец.

— Мы пробудем в этом доме около недели, а сразу после этого разъедимся по разным точкам на следующую игру.

— А после игры вернемся обратно?

— Не думаю. Скорее всего, к тому моменту это место уже обнаружат. Ты поедешь к себе на квартиру, а я в особняк.

— Стой, если сейчас нас обоих нет в своих домах, то не кажется ли тебе это подозрительным?

— Вместо тебя я отправила максимально похожего парня. Он сможет постоять за себя в случае чего.

— А я нет?

— А тобой я больше не могу рисковать. Это все, что ты хотел?

— Думаю, да.

— Тогда иди к себе. Иначе Ран скоро дырку в стене просверлит, чтобы лучше нас было слышно.

Значит, ты тоже его заметила…

Хитро улыбнувшись, я резко распахнул дверь, где как ни в чем не бывало стоял парень со стеклянным стаканом возле уха.

— Кхм… — Ран быстро спрятал стакан за спину, выпрямляясь в спине. — Госпожа, я хотел узнать, не хотите ли вы пить?

— Я при тебе зашла на кухню и взяла бутылку воды.

— Вот как, а я и забыл. Ну, хорошо. Вам помочь лечь спать? Взбить подушку, поправить одеяло?

— Нет, спасибо. Я и сама с этим справлюсь.

Парень недовольно взглянул на меня и, громко цокнув, покинул коридор. Хотя я этого и не видел, но думаю, что в этот момент и у меня, и у Армель на губах висели широкие улыбки.