Актуальные вопросы судебных экспертиз

Во-вторых, непонятно, почему разработка единых подходов получения доказательственной информации с использованием специальных знаний возможна лишь в рамках экспертологии? Аргументы, которые приводит автор в доказательство своего вывода, весьма уязвимы и вовсе не дают основания для него. Кстати сказать, профессора Ю. Г. Корухов, И. А. Алиев, К. Н. Шакиров тоже включали в структуру своих концепций правовые и организационные проблемы, однако от этого не изменилось название науки – общей теории судебной экспертизы.

Что касается организационного обеспечения судебно-экспертной деятельности, то оно, как было отмечено выше, также регулируется законами и подзаконными правовыми актами, среди которых процессуально-правовые акты и, в большинстве случаев, административно-правовые акты, регулирующие порядок подготовки и осуществления экспертных исследований, техническое и технологическое производство экспертиз и исследований, сроки их производства и т. п.

Попутно заметим, что в предложенной нами концепции общей теории судебной экспертизы эти вопросы предусматривалось рассмотреть в учении о судебной экспертизе как разновидности практической деятельности, где организационным проблемам экспертной деятельности, решаемым с привлечением положений нау ки управления и ее раздела – научной организации труда эксперта, отведено основное место. Но, включая в данное учение вопросы рассмотрения организационных проблем судебно-экспертной деятельности, мы четко отграничили управленческую составляющую (организация системы и структуры экспертных учреждений) от организации деятельности судебного эксперта, отдавая предпочтение последней.

Подводя итог сказанному, отметим следующее.

Включение в структуру концепции правовых и организационных проблем не является достаточным аргументом для переименования общей теории судебной экспертизы в экспертологию, тем более, что организационные закономерности, обозначенные Е. Р. Россинской в определении предмета экспертологии, относятся к компетенции такой науки, как наука управления, ее разделу – научной организации труда эксперта, а правовые – это сфера исследования процессуально-правовых наук.

Рассмотрение судебной экспертизы как процессуального института, процедур ее проведения на разных стадиях судопроизводства в уголовном, гражданском, арбитражном, административном судопроизводствах не может быть предметом общей теории судебной экспертизы, да и вообще не является предметом теории, а есть не что иное, как изложение нормативного материала, хотя бы даже с комментариями.

Закономерности формирования и развития отдельных родов и видов судебных экспертиз, входящие в предмет экспертологии, – это предмет не общей, а частных теорий экспертизы. Здесь скорее следовало бы говорить о закономерностях, обусловливающих общность основ объединения отдельных видов судебных экспертиз в единую систему.

В определение предмета науки не следует включать группу закономерностей, касающихся «постоянного обновления и видоизменения судебно-экспертных знаний». Это закономерности функционирования экспертной деятельности, а не самой экспертной деятельности.

Есть и другие проблемы в судебной экспертизе, но ограниченный объем статьи не позволяет здесь на них остановиться.

Нужна ли «внесудебная экспертиза»?

Белкин А. Р.профессор Московского гос. ун-та информационных технологий, радиотехники и электроники, д-р юрид. наук, профессор

Продолжающаяся дискуссия о так называемой внесудебной экспертизе, которую могли бы назначать сами стороны, в том числе сторона защиты или представитель потерпевшего, не обращаясь с ходатайством к следователю или суду [17] , требует серьёзного внимания. Масла в огонь подлило и появление проекта Федерального закона «О судебно-экспертной деятельности в РФ» (далее – проект), проекта откровенно сырого и недоработанного, а также вступление в силу Федерального закона № 23-ФЗ от 04.03.2013, содержащего очередной пакет поправок к УПК РФ, что стимулировало всплеск интереса к проблемам назначения и производства экспертизы в уголовном процессе. Однако проект, хоть и представлял собой определённый шаг вперёд по сравнению с действующим законом «О государственной судебно-экспертной деятельности» [18] , сам отличается спорностью ряда ключевых положений, что может далее породить немало проблем. Последующие поправки, внесённые в проект при обсуждении, кардинальных улучшений не принесли.

17

См., например: Внуков В. И., Зайцева Е. А. Независимая экспертиза в уголовном судопроизводстве России. Волгоград, 2008; Лазарева Л. В. Об использовании специальных знаний стороной защиты при производстве по уголовным делам // V Межд. науч. – практ. конференция: «Теория и практика судебной экспертизы в современных условиях». М., 2015. С. 322–325.

18

Укажем хотя бы на то, что проект предназначен, судя по его названию, для регулирования не только государственной, но и негосударственной судебно-экспертной деятельности.

Так, положения ст. 13 проекта, определяющей понятие и виды экспертных организаций, вызывают целый ряд вопросов.

Часть 1 данной статьи под государственными судебно-экспертными организациями понимает специализированные организации и экспертные подразделения федеральных органов исполнительной власти, Следственного комитета РФ, созданные для организации и производства судебной экспертизы.

Следственный комитет РФ, как и любое федеральное ведомство, тоже относится к исполнительной власти; но раз он выделен отдельным упоминанием, имело бы смысл поименовать и иные федеральные органы, наделяемые правом создавать судебно-экспертные подразделения, – иначе возникает ощущение, что такое право проектом предоставляется любым федеральным органам исполнительной власти (министерствам, ведомствам, службам и т. п.).

Далее, если так – почему только федеральным органам? Статья 77 Конституции РФ разрешает субъектам РФ устанавливать систему органов государственной власти в соответствии с основами конституционного строя РФ. Конечно, уголовное, гражданское и арбитражное процессуальное законодательство отнесены Конституцией исключительно к федеральному ведению; однако проект касается и административного судопроизводства, а оно находится в совместном ведении Российской Федерации и её субъектов (ст. 72 Конституции РФ).

Ещё больше вопросов возникает при знакомстве с ч. 2–3 ст. 13 проекта, касающимися негосударственных судебно-экспертных организаций. В качестве таковых проект признаёт только некоммерческие организации (НКО), и то далеко не любые. Но почему? Напомним, что Конституция РФ провозглашает равенство всех форм собственности (ч. 2 ст. 8). Почему же экспертная организация не может существовать в форме, например, ООО или даже АО? Очевидно, проект считает такие формы ущербными или неполноценными?

У истоков этого подхода лежит известное Постановление Пленума ВС РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», п. 2 которого содержит такое же определение. Однако Постановление Пленума ВС РФ, при всём к нему уважении, представляет собой всего лишь толкование Закона. Тогда как появление в тексте федерального закона столь явного противоречия с Конституцией РФ выглядит, по меньшей мере, странно.

Чем же вдруг «провинились» коммерческие организации? Оказывается, всего лишь тем, что смеют извлекать прибыль из своей хозяйственной деятельности. Приведём характерную цитату из труда известного специалиста в области судебной экспертизы: «Принципиальным отличием коммерческой и некоммерческой организации является та фундаментальная цель, ради которой они создаются, – извлечение максимальной прибыли для первой и служение общественному благу – для второй. Публично-правовой характер, задачи, цели и принципы судебно-экспертной деятельности несовместимы с целями коммерческих организаций, направленными на извлечение прибыли» [19] .

19

Из уважения к данному автору мы воздержимся от упоминания его имени, поскольку вполне разделяем его позиции по большинству других исследуемых им вопросов.

Отбросив ненужную патетику, обратимся к прозаическим нормативным документам. ГК РФ никаких «фундаментальных» целей, «максимальной» прибыли, «служения общественному благу» и прочих красот высокого штиля не использует, упоминая лишь организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности (коммерческие организации) либо не имеющие извлечение прибыли в качестве такой цели и не распределяющие полученную прибыль между участниками (некоммерческие организации) (ст. 50). Теми же формулировками оперирует и ФЗ «О некоммерческих организациях», в ст. 2 которого НКО определена таким же образом. В части 2 той же статьи указано, что НКО могут создаваться для достижения социальных, благотворительных, культурных целей, оказания юридической помощи, а также в иных целях, направленных на достижение общественных благ. Отметим, что нет совершенно никаких оснований полагать, что для достижения тех же целей не могут быть созданы и иные организации [20] .

20

Например, в форме ООО или ЗАО вполне может существовать вуз, научно-исследовательский институт, лечебное учреждение, музей, театр… Что же, они не могут служить общественному благу?