Аламут

Фатима зашумела в углу. Халима тут же обхватила его за шею и спрятала лицо у него на груди.

"Я не выношу, когда они рядом со мной", - прошептала она.

"Все идите к Фатиме", - приказал он.

Какая она удивительно манящая, подумал он.

Ее руки прижимались к нему все крепче и крепче. Ее лицо было горячим, как кованое железо.

"О Аллах, как она мила", - прошептал он и прижал ее к себе.

Затем Сара предложила ему вина. Пока он пил, Зайнаб быстро поменяла подушки.

"Странно, но ни одна из них не была такой прекрасной или такой милой, - пробормотал он.

Халима отползла в угол и зарылась лицом в подушки. Она сразу же уснула.

Фатима прочистила горло.

"Я собираюсь спеть песню об этом вечере", - сказала она с очаровательной улыбкой. На ее щеках появились ямочки.

"Отлично!" одобрил Сулейман. Он откинулся на подушки, обхватив голову руками.

"А теперь слушайте!"

Фатима начала под аккомпанемент своей арфы.

Сулейман серый сокол

Прилетел в рай, Увидел

прекрасную Фатиму,

Не мог поверить своим глазам.

Он обернулся вокруг нее,

как храбрый белый лебедь,

взял все, что она могла предложить, и

стал ее единственным.

Потом пришла милейшая Аиша,

готовая к любви,

Она украла мужа Фатимы, и

теперь Аиша - его голубка.

Лейла влюбилась в

Сулеймана

и бросилась к нему -

теперь он хочет именно ее.

Но вот Туркан видит это,

и она оказывается у него на коленях.

Она - девушка, которая радует,

он не из тех, кто дремлет.

И вот еще одна

покоряет его непостоянное сердце.

Это темнокожая Сара

с ее похотливым искусством.

Хватит знойной красоты,

хватит темных оттенков,

Зайнаб привносит что-то новое: у

Зайнаб голубые глаза.

Аллах подарил Халиме

длинные ноги и стройные бедра.

Она станет призом для султана, -

юноша приник к ее губам.

Ханум и Шехера вместе

протягивают к нему руки.

Одна берет его за плечи,

другая - за конечности.

Тем временем бедная Фатима

продолжает рвать струны.

Она смотрит на своего неверного возлюбленного,

как больно он ее ранит.

И тут к ней подходит Сулейман,

как прекрасен его герой!

Он целует ее глаза в знак раскаяния,

для Фатимы это сладчайшее блаженство.

Затем все девушки вместе

танцуют вокруг него в кольце.

Они скандируют вслух хором,

в унисон поют:

Небеса были невелики, пока мы не встретили

этого благородного Пахлавана.

Так давайте же воззовем к нему вместе:

Да здравствует наш Сулейман!

Крики, смех и громкие аплодисменты приветствовали песню Фатимы. Девушки привлекли Сулеймана к центру и начали танцевать вокруг него. Они звали его и подбадривали.

Ему едва удалось оторваться от них. Он подбежал к Фатиме и с восторгом обнял ее.

"Какая замечательная песня!" - сказал он, улыбаясь. "Ты должен записать ее для меня. Наим и Обейда будут впечатлены".

"Но ты не можешь ничего взять с собой из рая, - предупредила Фатима. "Тебе придется выучить все наизусть".

Шум окончательно разбудил Халиму. Она озадаченно огляделась по сторонам.

"Что случилось?"

"Фатима сочинила песню", - ответила Сара. "И ты в ней участвовала".

"Тогда это, наверное, глупость".

Она снова зарылась в подушки и попыталась уснуть.

И тут Сулейман заметил ее. Он подошел и потряс ее за плечо.

"Как вы можете спать, когда в доме гость?"

Он сел рядом с ней, и она прижалась к нему. Он чувствовал приятное тепло ее дыхания, и его ритмичная регулярность вскоре усыпила его.

"Какие они очаровательные, - сказала Айша.

"Давайте дадим им отдохнуть".

Фатима обратилась к Зайнаб.

"Давай сочиним о них песню, - тихо предложила она.

Остальные девушки выпили и продолжили веселиться. Они танцевали, прыгали в бассейн, отпускали шутки и смеялись.

Песня была готова, и Фатима велела девушкам разбудить Халиму и Сулеймана. Оба они одновременно открыли глаза, увидели друг друга и засмеялись.

"Боже, если бы старина Юсуф мог меня сейчас видеть!"

Сулейман был безмерно счастлив. Девушки предложили ему еще вина. Он отказался от кубка и выпил прямо из кувшина.

"Ни у одного султана не бывает так хорошо!"

"А теперь слушайте, вы двое! Фатима и Зайнаб споют вам песню".

Он откинулся на подушки и притянул Халиму к себе.

Фатима и Зайнаб начали.

Из всех чаш на небесах

Халима меньше всего владела планом.

Она хмурилась на шестерых и семерых,

если кто-нибудь упоминал мужчину.

Она бежала от змей и ящериц.

То, что она думала о них, было неразумно:

Что Аллах сделал их ползучими

и пожирающими живьем маленьких девочек.

Временами она бросала осторожные взгляды

на нелепые уловки евнухов. По

ночам она втайне мечтала, чтобы

они стали настоящими мальчиками.

И едва Сулейман вошел в дом, как