Алекс и Алекс

И вот мы рыскаем по дорожкам в поисках сектора приёма учащихся, для знакомства с местными бонзами кадрового учёта.

* * *

Парень был борз не по заслугам. Честно говоря, заслуг у него вообще за спиной не числилось никаких — тот самый пресловутый и хрестоматийный Чистый Лист Бумаги.

В единой базе его самостоятельная биография начиналась ровно два месяца назад, в каком-то периферийном окружном суде, откуда его тут же законопатили на максимальный для его возраста срок в Квадрат.

В принципе, случались в этой жизни ситуации и поинтереснее (особенно если такой вот персонаж был выходцем из кланов первого уровня), но все подобные деятели хотя бы знали, как общаться и вести себя С НЕЙ. И не отмахивались от искренних и добрых советов сотрудницы, пережившей не один десяток поколений учащихся.

Дело было даже не в том, что этот тип в языке по минимуму использовал вежливые конструкции, предпочитая уличные и обезличенные. Как будто подчёркивал дистанцию и социальную разницу в его пользу, о которой не могло идти речи в его случае. Да что ты вообще возомнил о себе, дворняга!

Он даже смотрел на неё, как на пустое место. Мальчик мой, да ты ровно в четыре раза меня моложе, и не до конца понимаешь куда попал, — со злостью думала начальница сектора приёма абитуриентов и учащихся с родительской фамилией Левин.

Поначалу, честно говоря, она не собиралась тратить на него много времени, поскольку пора было идти домой. Но, уже открыв единую базу, она с удивлением обнаружила: помимо левого имплантата с незаявленными характеристиками, этот тип ещё и только-только выбрался из тюрьмы!

Сюда, при этом, поступал сразу в ранге соискателя!.. Чего не могло быть.

Отчасти, правда, ситуация объяснялась тем, что распоряжение на зачисление наглеца пришло лично от Ли Рени.

Придётся теперь трясти костями под вечер и прогонять его хотя бы по основным тестам. Допустить завтра с утра ко всем процессам кота в мешке Левин не могла — не та репутация, не та должность.

Самый первый медтест (на наличие, характер и силу искры) показал полный ноль. Она сконцентрировалась и перепроверилась повторно: в сопроводительной строчке от самого Рени этом месте стоял знак вопроса и в качестве вероятной искры предполагались кинетика либо энергетика.

Роза выдохнула, проверила калибровку оборудования и запустила повторное тестирование в параноидальном режиме. Через сорок пять вычеркнутых из жизни минут результат только подтвердился: никакими искрами парень не обладал.

Странно. Если он из кланов первого уровня — он не может быть неодарённым по определению.

А если он не одарён, то его не может быть тут в таком статусе и с таким послужным списком.

Гхм. Загадка.

Впрочем, самое главное сделано; его электронная карточка обследования к личному профайлу прилагается. Пусть топает дальше по маршруту, а ей пора домой. А голова на тему нестыковок пусть болит у тех, кому это по должности (и немаленькой зарплате!) положено.

— Выйти на улицу, соседняя дверь справа, последний кабинет по коридору, — максимально вежливо сообщила она странному вечернему посетителю. — Всё, что по моей линии, в дело внесено.

— А кто меня разместит и поселит? — по-деревенски почесал нос наглый пацан.

— Соседняя дверь справа, последний кабинет по коридору — это, кроме прочего, функции коменданта. Они и поселят, — не стала углубляться в инструктаж по структуре безопасности Корпуса Левин.

Она своё дело сделала. А этот паршивец, глядящий на неё, как на пустое место, не заслуживает ничего сверх предписанного инструкциями.

* * *

Кое-что вспомнив, Левин мысленно хлопнула себя по лбу и вернулась обратно уже от двери, ругаясь про себя: было ещё одно небольшое дело, которое, однако, не стоило упускать.

Она заново запустила свой терминал, подключилась к локальной сети, запустила одну интересную программу и только после этого, скопировав целиком файл новичка, загрузила его на внешнее хранилище.

После чего уже повторно выключилась (тщательно соблюдая кое-какие процедуры). И отправила один-единственный плюсик сообщением с комма.

Не то чтоб новый пацан представлял какой-то принципиальный интерес для рекрутёров одного из кланов, но договорённости есть договорённости: всё, выходящее за обычные рамки, своим должно быть известно тотчас. Ну вот мало ли… Всё же, личное вмешательство Рени в судьбу пацана без искр само по себе достаточно необычно. Её дело — подать сигнал. А уж как им распорядятся дома, дело десятое и не её головная боль.

* * *

Бабка, принимавшая меня первой в местных пенатах (и загнавшая меня сходу на добрый час тестироваться по какой-то местной процедуре), явно претендовала на роль местной красавицы. При виде которой все мужики должны падать на пятую точку и биться в истерике от счастья лицезреть её.

Возможно, лет двадцать пять назад оно так и было — не мне о том судить. Слишком большие изменения внесло время с тех пор (Алекс в этом месте снова заржал). Но сейчас её претензии на эксклюзивность её женской ипостаси смотрелись, как по мне, несколько гротескно.

В итоге, направляюсь в указанный бабкой кабинет. Там, не смотря на достаточно позднее время, сидит добродушный на вид старичок-боровичок, лучащийся жизнерадостной улыбкой (показной) и добродушием (наигранным), с «подсветкой от Алекса» это видно ещё чётче.

Подвинув мне маленькое окошечко сканнера по столу (куда я уже привычно впечатываю палец), он тут же погружается в монитор и выбивает по виртуальной клавиатуре дробь похлеще профессионального барабанщика.

При этом, пытаясь разговаривать со мной.

— Как интересно, — он продолжает изображать простоту, если не считать его холодного взгляда. — До Квадрата что, ничего интересного в биографии?

В ответ молча пожимаю плечами. Это вполне нормально по любым меркам, и уж тем более по понятиям самого Квадрата (откуда я только что выбрался).

— Пишет, что искр у тебя никаких нет, — почти искренне огорчается он, в то время как его мозг с лихорадочной скоростью ищет варианты. Безуспешно ищет, как мне кажется. — Тяжело тебе тут придётся, — добавляет он, в первый раз откровенно.