Александр Башлачёв - Человек поющий
Шрифт:
12 и 13 апреля проходила студийная запись Башлачёва в «Клубе любителей звукозаписи», находившемся в Институте белка Академии наук СССР в Пущино. За первый день удалось записать полторы песни, однако во второй день работа спорилась.
В апреле Александр дал концерт в Московском физико- техническом институте.
Башлачёв нескольким людям говорил, что 26 апреля, в день аварии на Чернобыльской атомной электростанции, он находился на Николиной Горе и как будто почувствовал произошедшую катастрофу. Марина Тимашева рассказывает с его слов: «...Все было чудесно, голубое небо, и вдруг он услышал звук трубы. Стало понятно, что он имеет в виду апокалипсис, что он слышал звук архангеловых труб, что он понял, что наступает конец света. И именно в этот момент, как потом оказалось, в Чернобыле рванул реактор». Однако, по воспоминаниям207 Вячеслава Егорова, запись альбома к это-
207 Из интервью Александру Липницкому для буклета к альбому «Вечный пост». Этот эпизод остался за пределами опубликованного в буклете фрагмента, однако
му дню уже была завершена. Возможно, Александр просто так приезжал на дачу Липницкого.
2 мая Башлачёв записал только что законченную песню «Когда мы вдвоём» у Михаила Шапиро208 в Бусиново. По всей видимости, это была не первая и не единственная запись Александра у Михаила.
Башлачёв вернулся в Ленинград и 5 мая уволился с должности рабочего по благоустройству.
Весной или летом состоялся концерт Александра в Москве, в районе станции метро «Юго-Западная».
Вспоминает Александр Агеев: «Иногда они с Костей [Кин- чевым] приходили ко мне... У них был любимый фильм — „Весь этот джаз" Боба Фосса, а у меня он был на видео. Они несколько раз приходили, и Жанну [Агузарову] как-то брали, смотрели этот фильм... Они его любили. И если сейчас этот фильм посмотреть, он многое объясняет... Они ко мне приходили, такие тихие. У Кости значок был, „электрическое сопротивление", а у Саши был такой советский значок, на нем было написано „Змей Горыныч". То ли рыба, то ли гусь, с тремя головами».
11 мая в Москве Башлачёва, Кинчева и Задерия снимали для легендарной телепередачи Андрея Кнышева209 «Веселые ребята». Снятые кадры не попали в эфир, однако сохранилось интервью, данное Кнышеву (третье интервью Александра). Кроме того, именно в этот день Башлачёв познакомился с Анастасией Рахлиной [см. фото 45], будущей матерью его сына Егора. Анастасия родилась в Туле, училась в ГИТИСе. Она вспоминает: «Я собиралась ехать ночевать к своей подруге, Оле Швыковой, болталась в районе ГИТИСа, в начале Калининского проспекта и Гнездни-
208 участник московского подпольного рок-сообщества. В частности, помогал редакции журнала «УрЛайт» с тиражированием издания.
209 Московский писатель-сатирик, один из создателей цикла передач «Веселые ребята».
ковского переулка. В это время Башлачёв, Задерий, Кинчев толклись на Калининском проспекте у магазина „Мелодия", где их снимала программа „Веселые ребята". Они там попели, поговорили и разошлись со съемочной группой, пошли гулять по Калининскому, зависли у перехода, у ресторана „Прага", где, собственно, я их увидела, ожидая Швы- кову. Видела я Задерия и Кинчева, потому что их было трудно не увидеть, у них были крашенные в желтый цвет головы и какие-то странные сюртуки, а Саню я не заметила. Ну, увидела и увидела, я с ними знакома не была. Потом я вернулась в институт, пришла Швыкова, и мы все- таки уехали ночевать к ней на „Ботанический сад"... В два часа ночи раздался телефонный звонок. Это был Боря Юхананов, которому вместе с его другом было негде ночевать. Они чудесно провели остаток вечера, Башлачёв ушел с Калининского проспекта, где-то еще побродил, зацепил Юха- нанова, они сходили в одни гости, во вторые гости к драматургу Нине Садур210, которая жила на Патриарших прудах, и им некуда было вписаться». Рассказывает Борис Юхананов: «Мы [с Башлачёвым] бродили по городу, зашли к моему приятелю Андрюше Вишневскому, сыну Андрея Битова211, который имел рядом квартиру в бывшем политбю- ровском доме. Пошли [дальше]... там были девчонки, была Настя Рахлина. Она была подружкой Оли Швыковой. Потом у них с Сашей был роман, родили ребенка, и я оказался, совершенно неожиданно для себя, вписан в какой-то узловой момент мужской биографии». Анастасия Рахлина продолжает свой рассказ: «Боря с Сашей приехали часам к трем утра, потому что у них не было денег и они добирались по Москве на попутках. Они пришли, и мы начали разговаривать. Юхананов поговорил, поговорил и к утру уехал
210 Московский прозаик, драматург, сценарист.
211 Писатель, лауреат многочисленных литературных премий.
на репетицию, а Сашка остался, потому что уже мочи не было. Все поспали какое-то время, опять походили... Тогда все вели такой странный образ жизни, ходили, бродили... А вечером у него был квартирник. Перед уходом он меня спросил: „Как тебя найти?" А найти меня было невозможно, потому что я сама снимала квартиру с подружкой в Москве, без телефона. Можно было только звонить Оле Швы- ковой, которая бывала дома раз в три дня. Я честно сказала: „Никак". А он тогда сказал: „Ну, всё, поехали". И мы поехали. А через день он уезжал в Череповец, а я его уже провожала».
Вечером 12 мая состоялся квартирный концерту Вадима Суровцева-Бутова212 в районе станции метро «Кантемировская». Запись производилась на двухкассетный магнитофон «Sharp» через бытовой микрофон. Концерт организовывал Николай Вишняк213.
13 мая вечером Александр уехал в Череповец, где он написал последнюю из сохранившихся «крупных» песен — «Вишня».
В мае состоялся первый концерт для друзей в Череповце на Соборной горке. Рассказывает Сергей Смирнов: «Как-то мы с ним случайно зашли к общему знакомому, который, кстати,
отрицательно относился к Сашкиному творчеству, но ему нравился, например, „Грибоедовский вальс". Зашли мы туда — квасят ребята. Я говорю: „Ребята, а слабо на Соборную горку?" Пришли мы на Соборную горку. Песня есть — „...как горят костры у Шексны-реки" [«Егоркина былина»]. Вот рядом — храм, вот — Шексна, вот огни горят... Там состоялся хороший концерт. „Егоркина былина" прозвучала так, как будто она там родилась. Какие-то отблески огней, напо-212 Московский устроитель квартирных концертов. У него дома проходило и, что особо важно, записывалось множество выступлений. Бутлеги с концертов в квартире Вадима известны коллекционерам.
213 Участник московской группы «Манго-Манго».
минающие костры... Она так там звучала!» Вспоминает Сергей Герасимов: «Саша был очень честолюбив. Я сейчас понимаю прекрасно, насколько ему было важно услышать два хороших слова. Он ждал этого. Но было как всегда: послушали и послушали».
В мае в Череповце состоялась и вторая запись214 Алек» сандра у Сергея Смирнова. Сергей рассказывает: «У него уже был выстроен своеобразный ряд песен на бумаге, уже была расписана последовательность вещей. Я говорю: „Саня, я купил новые ленты, есть с запасом, будем писаться". У меня тогда был магнитофон „Юность". Он сидел на стуле, я сидел и держал микрофон перед гитарой, а второй микрофон был к спинке стула примотан, на алюминиевом уголке. Микрофон я специально выпросил у Владимира Федоровича Пыльни- кова215. Получается, в театре был украден новый микрофон, в который, кроме Сашки, никто никогда не спел. Но Пыльников в этом отношении был дилетант, и поэтому он забыл губку, которая надевается на микрофон. Беда была в чем? Во-первых, шнуры ловили радио. Особенно это слышно, когда он исполняет „Егоркину былину". Я потом с ужасом это услышал, по радио пел хор, и я подумал: как подходит! Плюс ко всему, отсутствие губки привело к тому, что звуки „б", „п" ударяли в микрофон. Причем записываться мы начали в десять часов утра!» Несмотря на то что Сергей отмечает ряд проблем, возникших при записи, оказалось, что это — одна из самых качественных фонограмм Александра. Несколько песен с этой записи были изданы216 на альбоме «Башлачёв V» (треки 5—11).
По всей видимости, две части этой записи стали известны как «Русские баллады» и «Песенки на лесенке». При этом принято считать, что «Русские баллады» записаны в Новосибирске, что не соответствует действительности.
Режиссер череповецкого Народного драматического театра.
На диске запись атрибутирована неверно.
Башлачёв вернулся в Ленинград, где в мае состоялся его квартирный концерту Бориса Гребенщикова. Сергей Фирсов рассказывает: «Я помню, мы вышли из Рок-клуба вместе, уже не помню, что мы там делали... И он говорит: „Пошли к БГ". Не говорил ни про концерт, ни про что, а я не мог тогда с ним пойти». По инициативе Джоанны Стингрей концерт снимался на видео [см. фото 46]. Запись сохранилась и издана. Оператором выступила сводная младшая сестра Джоанны Джуди Филдс. Рассказывает Борис Гребенщиков: «Джоанна была как британский исследователь в Африке. Она попала в среду, где происходила масса всего фантастического, чего со стороны не было видно. Через официальные каналы это было сложно заметить. А она, так получилось, через меня попала в самый нервный центр этого и через две недели со всеми познакомилась. Причем познакомилась близко, все стали говорить: ой, Джоанна, а привези мне тоже кассетный магнитофон. Или там провод для гитары. И она всем привозила провода для гитары, поэтому стала важнейшим и необходимым человеком для двадцати людей, которые, собственно, всю эту музыку и делали. Поэтому, естественно, она могла снимать все что угодно. И ее съемки, в общем-то, бесценны. Только она одна и снимала ту эпоху. Потому что никого другого не подпустили бы: больших, официальных не подпустили бы органы, а неофициальных свои бы не подпустили, потому что не очень понятно, кто это такие. А тут, по крайней мере, все чисто. То есть все знали, кто такая Джоанна... Она специально пришла и сняла Башлачёва у меня. Я сам при этом не присутствовал, то есть, я стоял, в лучшем случае, в коридоре, подходил, слушал. Потому что слушать Сашку много подряд — это достаточно тяжело». После концерта Джоанна взяла у Александра его четвертое интервью. Кроме того, она подарила ему бусы с перламутровыми птичками, которые он потом передарил Анастасии Рахлиной на день рождения.
19 мая начались съемки фильма Рашида Нугманова217 «Йя-хха». Вероятно, не в этот день, но в фильме сняли и Александра. Нугманов рассказывает218, что Башлачёв «лишь эпизодически мелькает в кадре во время свадьбы». Историю дополняет219 Игорь Мосин220, сыгравший одну из главных ролей: «Саша Башлачёв попал туда как-то случайно — его кто-то привел... В фильме практически не осталось кадров с ним, но почему-то именно он олицетворяет для меня эту картину. В кадре Цой, Майк, Гребенщиков, Кинчев, а Саша существует как-то параллельно. Однажды мы приехали к нему в гости в перерыве между съемками. Была бутылка вина, мы разговаривали, а потом он сел и начал петь. Меня поразило, что человек готов так выкладываться для очень маленького количества слушателей. Для трех-четырех человек. Руки — в кровь! Мы с ним беседовали, я рассказывал, как впервые прочитал его стихи — мне Андрей Отряскин221 дал, в психушке было, я обалдел».