Александр II и его время: Кн. 2

Вопрос о Приамурье и Сахалине стал особенно важным для российского правительства в осложнившейся международной обстановке в период «опиумных» войн (1840—1842, 1856—1860 гг.)⁴² и обострения противоречий России с Англией и Францией на Ближнем Востоке. В Петербурге были также весьма озабочены хозяйничаньем американских китобоев в Охотском море.

Во время Крымской войны по разрешению Николая I вниз по Амуру для усиления обороны Тихоокеанского побережья были отправлены около 150 больших и малых судов, три отряда русских войск (1 000 солдат и офицеров) с оружием и снаряжением⁴³.

Н. Н. Муравьеву еще в 1854 г. были даны полномочия для ведения переговоров с Китаем о присоединении к России Приамурья.

Александр II, вступив на престол, подтвердил полномочия, данные Муравьеву императором Николаем I.

Уже летом 1855 г. Муравьев предъявил требования китайским уполномоченным, прибывшим в Мариинский пост, о возвращении России левого берега Амура. Но представители Китая отвечали на это уклончиво и условия Муравьева переслали в Пекин. Весной 1856 г. в Петербурге Муравьев получил от Александра II дополнительные полномочия, которые дали ему возможность действовать более энергично и решительно⁴⁴. Вскоре по левобережью Амура были расставлены охранные казачьи посты, превратившиеся в дальнейшем в казачьи станицы и первые русские города. Результаты усилий Н. Н. Муравьева по заселению региона были настолько успешны, что уже в конце 1856 г. было принято решение учредить Приморскую область (с центром в г. Николаевске), включавшую в свой состав низовья Амура, Камчатку и Удский край⁴⁵.

Правительство Китая, не выражая протеста в отношении мероприятий Муравьева на Амуре, предложило ускорить начало переговоров о разграничении приамурских земель.

В октябре 1856 г. Англия предприняла новое нападение на Китай, подвергнув варварской бомбардировке г. Кантон. Внутри Китая набирало силу Тайпинское восстание⁴⁶.

Накалявшаяся обстановка в Китае побудила Петербург ускорить разрешение пограничного и торгового вопросов в переговорах с Китаем. В Китай в 1857 г. был направлен полномочный посол России вице-адмирал Е. В. Путятин. Ему было поручено стремиться к мирному разрешению спорных вопросов, к сохранению дружественных отношений с Китаем и решительно отмежеваться от политики насильственных действий, проводимых в Китае Англией и Францией.

Характерно, что британские дипломаты в Китае еще до второй «опиумной» войны всячески пытались воспрепятствовать русско-китайским переговорам. Чиновник одного из английских консульств в Китае Т. Мидоуз призывал правительства Англии, Франции и США, не теряя времени, открыть навигацию по Амуру «независимо от того, будет ли на это предоставлено право или нет»⁴⁷. Эти планы выдвигались под лицемерным флагом «защиты» Китая от России в то время, когда Англия и Франция готовились ко второй «опиумной» войне и старались отвлечь внимание Китая на север, обострив его отношения с Россией. Французский представитель в Китае Курси, чтобы принизить влияние России, послал цинскому правительству копию Парижского трактата 1856 г. Однако китайское правительство в определенной мере рассматривало Россию как противовес Англии и Франции.

К середине 1858 г. победа Джона Буля над Китаем была уже совершившимся фактом. Начались англо-китайские переговоры, по условиям которых Уайт-холл открывал для своей торговли пять новых портов, приобретал право консульской юрисдикции для своих подданных и свободу деятельности для миссионеров. Британский капитал пробивал в «китайской стене» новую брешь. Следом за сынами Альбиона в Китай спешили французы и американцы. Россия не могла спокойно взирать на эти события.

В 1858 г. Н. Н. Муравьев подготовил очередной «сплав» по Амуру для усиления русских гарнизонов в устье Амура и на побережье Приморья. МИД России получил лист трибунала внешних сношений Китая с уведомлением, что на Амур направлен уполномоченный для переговоров о разграничении — князь И Шань. Встреча с И Шанем Муравьева, получившего полномочия вести переговоры с Китаем, произошла 11 мая 1858 г. в Айгуне (южнее Благовещенска) во время движения по Амуру очередного каравана русских судов⁴⁸. В результате переговоров через 5 дней, 16 (28) мая генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев и цинский уполномоченный Амурский главнокомандующий князь И Шань подписали так называемый Айгунский договор. В преамбуле договора говорится, что он заключен «по общему согласию, ради большей вечной взаимной дружбы двух государств, для пользы их подданных и для охранения от иностранцев...».

По Айгунскому договору левый берег Амура от слияния рек Аргуни и Шилки до морского устья признавался владением России, а правый берег, вниз по течению до р. Уссури, — владением Китая. Вопрос об Уссурийском крае, от Уссури до моря, оставался открытым: «впредь до определения по сим местам границы между двумя государствами» эти земли считать находящимися «в общем владении»⁴⁹.

Таким образом, Айгунский договор юридически закреплял за Россией территорию, с которой она вынуждена была уйти в 1689 г. За Китаем остались русские земли по правому берегу р. Аргунь⁵⁰.

Важно отметить, что договор закрывал доступ английским, французским и американским судам в реки Амур, Сунгари и Уссури и определял, что по этим рекам могут плавать только русские и китайские суда, «всех же прочих иностранных государств судам по сим рекам плавать не должно».

Н. Н. Муравьев за подписание Айгунского договора, утвердившего государственную границу России с Китаем по Амуру, получил титул графа Амурского и звание генерала от инфантерии.

1 (13) июня 1858 г. графом Е. В. Путятиным был подписан другой договор в Тяньцзине, по которому торговля России с Китаем могла производиться не только сухим путем, но и морем. Это соглашение утверждало за Россией все те права, которых добивались англичане, французы и американцы. Русские корабли получили доступ в китайские порты (Шанхай, Кантон, Нинбо и др.), в которые от России назначались консулы. Между Кяхтой (город в Бурятии у границы с Монголией) и Пекином учреждалось почтовое сообщение. Подтверждалось закрепленное еще Кяхтинским договором 1727 г. право России держать Русскую духовную миссию в Пекине⁵¹ (православное церковное учреждение, существовавшее с 1715 г. до 1954 г.).

Таким образом, Айгунский и Тяньцзинский договоры решали вопрос о Приамурье. Однако оба договора оставались неутвержденными в течение двух лет. Назначенный русским посланником при дворе богдыхана, энергичный 28-летний дипломат Н. П. Игнатьев, прибыв в Пекин, убедился, что китайское правительство, вопреки прежним официальным заявлениям, решительно не желает ратифицировать Айгунский договор.

Имея указания Горчакова не осложнять русско-китайских отношений и не примыкать к вооруженной англо-французской борьбе против Китая, Игнатьев выступил в роли посредника между китайцами и интервентами. В качестве «компенсации» за посредничество Игнатьев сумел добиться не только ратификации Айгунского и Тяньцзинского трактатов, но и решения вопроса об Уссурийском крае⁵².

Присоединение Приморья. Заселение берегов Амура и Уссури

2 (14) ноября 1860 г. в Пекине генерал-майором Н. П. Игнатьевым и китайским принцем Гуном (И Синем) был подписан новый русско-китайский договор, закреплявший за Россией весь Уссурийский край. Он устанавливал точную границу между Россией и Китаем по рекам Амур, Уссури, Сунгача, о. Ханка и далее по горам до реки Тумыньцзян.

Договор подробно регламентировал русско-китайские торговые отношения. Вводился режим беспошлинной торговли (аналогично существовавшему в городах Кульджа и Чугучак) на всем протяжении восточного участка русско-китайской границы. Особо отмечалось, что «как русские в Китае, так и китайские подданные в России, в местах, открытых для торговли, могут заниматься торговыми делами совершенно свободно, без всяких стеснений». Договор подтверждал согласие Китая на посещение русскими купцами Пекина (через Кяхту). Россия в свою очередь предоставляла китайским купцам право «отправляться для торговли в Россию».

Подчеркивалось, что «русские купцы в Китае, а китайские в России состоят под особым покровительством обоих правительств». Россия могла «назначить» консулов в Кашгар и Ургу, в свою очередь Китай равным образом мог назначать консулов в «столицах и других городах Российской империи».

Договор 1860 г. принципиально отличался от договоров западных стран с Китаем прежде всего тем, что его статьи о сухопутной торговле, о пограничной и консульской службах основывались на принципах взаимности и равенства⁵⁴.

«Все сомнения рассеяны, — писал генерал-губернатор Восточной Сибири Муравьев 27 ноября 1860 г. Горчакову по поводу Пекинского договора, — теперь мы законно обладаем и прекрасным Уссурийским краем, и южными портами, и приобрели право сухопутной торговли из Кяхты, и учреждения консульств в Уpге и Кашгаре. Все это без пролития крови, одним уменьем, настойчивостью и самопожертвованием нашего посланника, а дружба с Китаем не только не нарушена, но скреплена более прежнего. Игнатьев превзошел все наши ожидания в Китае»⁵⁵.