Александр Первый и Наполеон. Дуэль накануне войны
Шрифт:
Но в начале 1808 г. до его сослуживцев по Главному штабу гвардии в Петербурге доходят слухи – Витт предатель Он, оказывается, «завербован» наполеоновской разведкой о время пребывания в Тильзите, сбежал во Францию и там поступил на службу к Наполеону. Все оказалось верным, – Витт действительно оказался в Париже, более того, был принят с сохранением чина полковника в наполеоновскую армию, вскоре вошел в доверие к маршалу Мюрату, а затем – и к самому Наполеону. Тот даже делает русского полковника начальником своей временной походной канцелярии и берет с собой в 1808 г. в Испанию.
Затем Наполеон поручает Витту ряд деликатных секретных заданий тот едет с тайной миссией на Балканы (вспомните,
Но за две недели до вторжения Наполеона Витт исчезает из Варшавы и «всплывает» в штабе 1-й русской армии М. Б. Барклая-де-Толли с целым портфелем сверхсекретных бумаг французской армии (дата и маршруты вторжения, основные места переправы через р. Неман, списки завербованных шпионов на русской стороне и т. д.).
К удивлению некоторых бывших сослуживцев Витта по Главному штабу гвардии, еще в 1808 г. требовавших разжалования молодого полковника как «дезертира», Барклай не только не арестовал «шпиона Наполеона», а, наоборот, заперся с ним у себя в кабинете и проговорил всю ночь. Изумленным сослуживцам «дезертира» он затем объяснил, что Витт не только не вычеркнут из списков русской гвардии, но и все эти годы числится в «длительной заграничной командировке» по штабу 2-й армии Багратиона, а вся его «отставка» в 1807 г. не более чем мистификация.
Только тогда сослуживцев «дезертира» вдруг осенило. Когда в 1808 г. они «сигнализировали» лично Александру I от имени полкового гвардейского суда офицерской чести о «предательстве» Витта и требовали его разжаловать, судить и сослать «в Сибирь навечно», царь на их бумаге почему-то начертал:
«В ходатайстве отказать, оставить [Витта] в списках [русской] гвардии».
И уже совсем были добиты завистливые сослуживцы, когда от Барклая-де-Толли Витта с фельдъегерем доставили в Петербург прямо к самому царю, и тот, закрывшись, проговорил с «дезертиром» целых пять часов! Да еще вышел Витт из царского кабинета уже не полковником, а 30-летним гвардейским генерал-майором!
И было за что. Витт ведь не только выкрал сверхсекретные оперативные документы «Великой армии» накануне ее вторжения в Россию, но и еще в 1808–1811 гг. являлся активным связником между Мишелем, Талейраном, сестрой Наполеона Полиной Боргезе (ее парижский салон в 1808–1810 гг. был легальным местом встреч между Чернышевым и Виттом) и Нессельроде.
Последний же сыграл не менее важную роль как связник между Талейраном и Александром I.
Любопытно, что Витт успел предупредить Барклая – «Дрисский лагерь» прусского генерала на русской военной службе Карла Фуля (Пфуля – о нем саркастически писал Лев Толстой в эпопее «Война и мир») – ловушка.
В марте в Париж был послан советник русского посольства по финансовым вопросам Нессельроде. Неофициально его миссия была аналогична миссии Чернышева, только много шире – он должен был информировать царя не только о военных, но и о дипломатических мероприятиях Наполеона. И самое главное – Нессельроде был тайным посредником между царем и основным агентом Александра I во Франции – Талейраном.
Запустив пробный шар в Тильзите, Талейран в октябре 1808 г. в Эрфурте уже прямо предложил свои услуги царю. В ноябре 1808 г. – феврале 1809 г., во время пребывания Румянцева в Париже, Талейран сообщал некоторые, хотя и
второстепенные данные о планах французской дипломатии. Позднее, в мае 1809 г., он даже написал Румянцеву письмо, в весьма осторожной форме советуя уклоняться от строгого соблюдения условий континентальной блокады.В тот период Александр I до поры до времени опасался вступать в слишком тесный контакт с Талейраном – в случае раскрытия Наполеоном таких связей это был грандиозный скандал: союзник за спиной союзника собирает секретную информацию через опального министра! В 1810 г. обстановка изменилась. Услуги Талейрана были весьма кстати, и Александр I послал в Париж Нессельроде. Последний находился во Франции с марта 1810 г. по август 1811 г. и все это время через Сперанского регулярно информировал царя.
Письма Нессельроде из Парижа – интереснейшие документы русской дипломатии накануне войны 1812 г. Они были написаны по всем правилам конспирации, несмотря на то, что наиболее важные из них отправлялись только с Чернышевым. Все главные действующие лица были зашифрованы. Талейран именовался в них то «Анной Ивановной», то «наш библиотекарь», но чаще всего – «мой кузен Анри». Наполеону было присвоено исконно русское имя-отчество «Терентий Петрович», а иногда Нессельроде называл его даже на английский манер – «Софи Смит». Под условными именами были скрыты: Куракин («Андрюша»), Румянцев («моя тетя Аврора»), Шампаньи («наш племянник Серж»). Александр I именовался «Луизой», а сам Нессельроде скрылся под псевдонимом «танцор».
По содержанию и объему информацию Нессельроде можно разделить на три неравные части: большую часть составляли его личные соображения о политике Франции и России, затем шло изложение бесед с Талейраном и, наконец, копии важнейших документов французской дипломатии. Наибольший интерес представляли копии документов. Судя по письмам Нессельроде Сперанскому (к сожалению, добытые французские документы в мемуарах не публикуются), это были, как правило, секретные обзоры отношений Франции с ее «союзниками» (Россией, Австрией, Пруссией), отчеты о войне в Испании и внутриполитических настроениях в империи Наполеона.
Немало места в письмах Нессельроде было уделено отчетам о беседах с Талейраном. Правда, они были не так интересны, как копии секретных докладов Наполеону, но содержание этих отчетов заставляет думать, что Талейран если и не был посвящен царем в Эрфурте в тактику двойной игры с Наполеоном, то во всяком случае раскусил ее довольно давно, возможно, уже в Тильзите.
Талейран советовал начать с Австрией секретные переговоры, тайно поддерживать Пруссию, быстрее заключать мир с Турцией, мешать действиям французской дипломатии в Швеции. «Пока будет длиться испанская война… – резюмировал Нессельроде слова Талейрана, – французам не нужно ускорять события, и они думают только о том, как помешать нам изменить занимаемую сейчас позицию (пассивного нейтралитета. – В . C.), столь устраивающую французское правительство, ибо эта позиция значительно ослабляет Россию и лишает нас всякой возможности сопротивления к тому времени, когда Франция решится сбросить маску».
Конечно, Наполеон не знал всех деталей деятельности Нессельроде, Чернышева и, тем более, Витта, но принимал уже некоторые предупредительные меры. Так, не случайно 15 июня 1810 г. он неожиданно уволил в отставку министра полиции Фуше. Вряд ли было случайным, что Наполеон все меньше и меньше считался с официальным послом России Куракиным. Не случайно также и то, что на процессе Мишеля наполеоновский прокурор располагал секретными материалами о связях Чернышева с Мишелем, причем уже в апреле 1812 г. утечка об этот закрытом процессе была намеренно сделана в парижскую печать.