Альфагенез
Шрифт:
Лукас передернулся. Его голова с щелчком поднялась. Он увидел их и вприпрыжку направился вверх по холму.
Искры вокруг Артура затанцевали быстрее. Ступни Артура оторвались от земли. Его тело напряглось, и он поднялся в воздух на три фута, глядя на растягивающую перед ним внизу прерию.
«О боже», - изумилась Карина.
Зверь достиг вершины холма, рухнул вниз в отвратительном распаде плоти и снова поднялся в виде Лукаса, окровавленного и трясущегося. Он дрожал и кренился на ногах, и Карина схватила его. На мгновение весь его вес оставался на ней. Она заглянула в его глаза и
Вдали неистово заревел наутофон. Деодоны приближались. Карина смела Эмили к себе на руки.
Генри обхватил ее рукой:
– Нам пора идти. Вам не нужно этого видеть.
Они поспешили в трещину. Она оглянулась через плечо, как будто ее потянула некая невидимая сила. Метание искр вокруг плеч Артура остановилось. На какую-то долю дыхания они зависли в неподвижности, потом мигнули и сверкнули как бриллиант. Красное сияние вырвалось из плеч Артура двумя потоками, кипящими вспышками белого и оранжевого цвета, разворачиваясь в два громадных, связанных свечением, крыла.
– Идемте, - потянул ее Генри к разрезу, который замаячил перед ними, без света и тревожный, непосредственная дыра в иную реальность.
Сверкнула красная молния. Передний ряд пленников упал на колени. Из их глаз и ртов повалил огонь, словно они испепелялись изнутри. Их лица превратились в пепел. Следом - второй ряд, и следующий, и следующий… Из земли забились струи пламени. Весь холм задрожал, будто был охвачен схватками мощного землетрясения.
«Так вот что делает «испепелитель», - осознала Карина.
– О боже мой…»
– Сейчас же!
– гаркнул Генри.
Карина сделала глубокий вдох и, убаюкивая Эмили, ступила в темноту.
Это было похоже на пребывание под водой. Карина словно проходила через затопленный кристально-чистой жидкостью туннель, наполненный солнечным светом. Ее тело было очень легким, почти невесомым. Это продолжалось целую жизнь, или единственное мгновение, Карина не могла себе сказать, а потом она шагнула на бежевый ковер.
На какую-то секунду она побоялась дальше двинуться и что-нибудь сделать, а потом вспомнила, что надо дышать. На пробу, воздух был приятным.
На нее смотрела Эмили, моргая.
– Ты в порядке?
– натянутым голосом прошептала Карина.
Эмили шевельнулась:
– Я знаю!
– Что знаешь, Эмили?
– Мам, я знаю, знаю! Я - храбрая принцесса. Как в комиксе.
Карина облегченно выдохнула и обняла ее. По какой-то причине ей захотелось расплакаться.
Они стояли в фойе. Вокруг нее были люди, как мужчины, так и женщины. Перед нею стеклянная стена охраняла конференц-зал с длинным столом и соответствующими стульями; а за ним - через окно, высотою от пола до потолка, открывался вид сверху на вечерний город, освещенный электрическими огнями. Они, должно быть, находились на двадцатом этаже.
Они удрали, осознала Карина.
В ее голове все еще горели те извергающие огонь и пепел тела. Кем, черт побери, был Артур? Кем все они были?
– Нам тут не следовало бы быть, - рядом с нею произнес дрожащим от тревоги голосом Генри.
–
Зарычала позади женщина:
– Гребаная «потрошительница» забросила нас не на ту базу.
Мягкий глухой звук заставил Карину обернуться. Лукас рухнул на ковер, а Даниель пытался его поднять. Глаза Лукаса были закрыты. Он выглядел таким бледным, так что его кожа обрела чуть не зеленоватый оттенок.
Она поставила Эмили вниз и опустилась на колени, скользнув рукой по его лбу. Его кожа была холодной, немного липкой. Его корпус в области ребер налился кровью, и большая пурпурная гематома запятнала правую сторону живота. Похоже, он умирал. Тяжелый металлический аромат скатывался с него, такой густой, что она чуть не задохнулась. Он не просто испытывал голод по ее крови. Он умирал с голоду по ней, и ему было больно.
– Что не так?
– Слишком много яда, - сплевывая, сказал Даниель.
– Ему не следовало так быстро входить в фазу атакующего варианта после предыдущего боя.
Из разреженного воздуха на ковер вышагнул Артур:
– С ним будет все прекрасно.
Лицо Даниеля перекосилось в гримасе, растянувшей его шрам. Он был похож на бешеного пса:
– Нам надо было эвакуироваться еще вчера. Ты его перегрузил. Ты знал, что ему нужно, по крайней мере, две недели между фазами, но все равно рассчитывал на него, чтобы сохранить свою жопу, потому что знал - он сделает это. Смотри. Посмотри на него, Артур. Он умирает от яда.
Артур глянул на горизонт:
– Даниель, не сейчас. Где «потрошительница»?
– Ах ты, ебаная жопа!
Генри закрыл глаза, а потом открыл их:
– Ее нет в здании.
– Даниель, прекрати истерику и обыщи здание…
– Пошел ты!
– Не могли бы вы оба заткнуться?
– произнес Лукас.
Его глаза все еще были закрыты. Его охватила дрожь. Он выгнул спину, его пятки были словно вкопаны в ковер, руки не сгибались, а массивное тело напряглось от боли.
«Идиоты», - подумала Карина и обхватила Лукаса руками, пытаясь его придержать, но это больше походило на попытку придержать быка:
– Нам нужно что-нибудь для его рта. Он размолотит себе зубы.
– В убежище, сейчас же, - огрызнулся Артур.
– Поднимите его.
Люди столпились вокруг Лукаса, отметая ее в сторону. Он хлестался в конвульсиях, разбрасывая мужчин как тряпичные куклы. Они приподняли Лукаса и поволокли его по коридору.
Артур наклонился, схватил ее за локоть и потянул, заставляя встать на ноги:
– Идемте с нами…
– Моя дочь…
Пальцы Артура, как тиски, сжали руку Карины. Он потянул ее по коридору за скоплением людей, пытающихся переместить вперед извивающегося в конвульсиях Лукаса.
За нею бежала Эмили и кричала:
– Мама!
Карина отдернулась:
– Дайте я сама пойду! Вы ее пугаете!
– Вы хотите, чтобы ваша дочь жила?
– спросил Артур.
– Да!
– ответила Карина с единственной мыслью: «Ублюдок».
– Тогда делайте, что вам говорят.
Они были уже почти в конце туннеля. Что-то тяжелое распахнулось, издавая металлический звук. Карина мельком уловила стоящую приоткрытой огромную дверь убежища. Люди, несущие Лукаса, нырнули в круглое отверстие и отделились. И Карина увидела помещение за дверью. Оно было большим, а свет флуоресцентных ламп отражался от металлического пола и стен.