Алитет уходит в горы

Он побранил себя за горячность и решил как-нибудь поправить дело.

Мистер Томсон окриком позвал к себе Мэри. Но никто не явился на зов.

– Бэн!
– закричал он.

В комнату вбежал мальчик, нарядно одетый в меха.

Бэн любил бывать в комнате отца и всегда ждал, когда тот позовет его.

Черноволосый, с правильными чертами лица, с песцовой опушкой на кухлянке, мальчик остановился у порога, ожидая, что скажет отец.

– Иди сюда, мой мальчик!

Бэн подошел к отцу и стал около качалки. Мистер Томсон обнял его своей большой рукой и ласково спросил:

– Бэн, Мэри ушла?

– Нет, она сидит в пологе.

– Почему же она не пришла? Я звал ее.

Мальчик помотал головой и ответил:

– Не хочет.

Наступило молчание. Мистер Томсон задумался. Еще никогда не было, чтобы кто-нибудь пренебрег его распоряжением. Он тяжело вздохнул: "А может быть, она права?"

– Бэн, - сказал он, - подай мне вон тот альбом.

Мистер Томсон нашел свой портрет, снятый еще в детстве, и долго глядел на него.

– Бэн, смотри. Лицо - как твое.

Мальчик с интересом смотрел на этот портрет. Он взглянул на себя в зеркало и улыбнулся.

– Бэн, ты хочешь поехать в Америку? Совсем уехать отсюда?

– Нет!
– решительно ответил Бэн, покачав головой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Охотники толпились около склада Чарли, с большим нетерпением ожидая начала торга. Все обычные сроки давно прошли, а Чарли все нет и нет. Когда же покажется Чарли Красный Нос? Любопытные уже разглядывали его раззанавешенное окно. По всему было видно, что Чарли давно проснулся. Но почему-то сегодня он даже не вышел прогуляться к берегу - что бы это могло значить? Что-то неладное случилось с Чарли. Уж не заболел ли он?

Ярак, не желая портить настроение приехавшим торговать сородичам, умолчал о происшедшей перемене в своей жизни. Строго-настрого запретил он Рынтеу рассказывать о том, что его выгнал Чарли: стыдно было сообщать людям такую унизительную новость. Надо сначала попробовать самому разобраться в законах белого человека.

Чтобы скрыть от людей обиду, нанесенную ему Чарли, Ярак заставил себя быть веселым. Он вошел в толпу охотников и принял живое участие в их разговоре.

Ваамчо рассказывал о своей встрече с белым медведем, шкуру которого он еле-еле довез. Люди делились новостями, тут же менялись собаками с придачей и без придачи.

В стороне, прямо на снегу, молодые парни затеяли борьбу. От оголенных до пояса, разгоряченных тел шел легкий пар.

Из толпы выступил еще один силач. Он сбросил с себя кухлянку и, потирая руки, вызывающе стал похаживать на виду у всех. Он прошел уже два круга, но любителя схватиться с ним не находилось.

Парень начал сердиться. Громко, задорно и насмешливо он спросил:

– Что же, или здесь перевелись сильные люди? Гляди-ка, из такого множества народу не найдется даже одного храбреца! Хоть бы девушек постыдились!

"Ой, подходящее у меня настроение проучить этого хвастунишку!" подумал Ярак.

Он рывком сбросил с себя кухлянку, вышел на площадку и крикнул улыбаясь:

– Почему же не найдется? Найдется!

– Таньгинскую матерчатую рубашку сбрось. Мешать будет.

Ярак снял рубашку и медленным, размеренным шагом направился к противнику.

– Ого-го, даже девушки сбежались!
– крикнул кто-то из толпы.
– Ох, эти девушки! Они всегда являются причиной или радости, или большого конфуза. Пожалуй, стоит посмотреть на эту борьбу!

Борцов окружили. Мальчишки в меховых одеждах, стремясь посмотреть на борьбу, настойчиво пробирались вперед, путаясь в ногах взрослых.

Долго ходили борцы, вцепившись и не напрягая усилий. Они словно ощупывали упругие тела друг друга. Внезапно Ярак занес руку и со всего маху ударил ладонью по шее своего противника. Раздался звук, схожий с ударом весла по воде. Но в тот же момент противник схватил Ярака за ногу пониже колена, и в воздухе мелькнули тела борцов. Но это продолжалось всего лишь один миг, и парни опять крепко стояли на ногах.

В самый разгар борьбы вдруг послышался голос Чарли.

– Ящик табаку сильному!
– крикнул Чарли, не узнав Ярака.

Борцы схватились с яростью. Глаза их налились кровью. Вдруг Ярак поднял в воздух своего противника, бросил его на снег и в одно мгновение уложил на спину под неистовые крики толпы.

Ярак торжествующе сидел на побежденном, а тот, всенародно посрамленный и проигравший целый ящик табаку, терпеливо ждал, когда слезет с него победитель.

Тут только мистер Томсон разглядел Ярака.

"Ол райт! Табак не даром пропал! Работнику достался!" - подумал он.

Все направились в магазин. Мистер Томсон достал двухфунтовый ящик плиточного душистого табаку и торжественно вручил его победителю.

Ярак взял табак, смущенно глядя на Чарли. Трудно понять белого человека. Ведь совсем недавно Чарли очень сердито разговаривал, тащил его за ногу, как убитую собаку, а теперь весел и дал целый ящик табаку. Нет, даже он, Ярак, не может понять белых людей с их законами. А ведь он немало видел их на китобойных судах.

– Торговать будем потом, - весело сказал мистер Томсон, - сначала попьем чаю.

Хорошее настроение Чарли передалось всем охотникам. Все видели, что дух у Чарли сегодня совсем необыкновенный.

Приехавшие охотники уже напились чаю в яранге Рынтеу. Но кто же откажется от чаепития в гостях у самого Чарли? Никто! Даже если бы человек был налит водой до самого горла.

– Мэри, хорошо угощай людей чаем!
– кричал мистер Томсон.

Такое радушное отношение к охотникам очень нравилось Мэри и ее матери. Они быстро вынесли большой чайник с крепко заваренным чаем и посуду.

Охотники сидели полукругом, грызли содовые галеты, прихлебывали чай и восторженно переговаривались:

– Хороший Чарли!

– Очень хороший!

Галеты из одного ящика были съедены вмиг, и Чарли распорядился принести другой ящик.

– Еще кав-кав! Больше кав-кав!
– кричал Чарли, требуя галет.

Жена и дочь мистера Томсона с радостью обслуживали приезжих. Кому же не доставит удовольствия угощать людей по-настоящему, до отвала, угощать так, чтобы у человека вспучило живот!