Алитет уходит в горы
Шрифт:
– Садись, садись.
– И отец взял ее за руку.
– Очень интересная дочь у вас, мистер Томсон, - сухо сказал Саймонс.
– Она не говорит по-английски?
– Нет, - неохотно ответил Чарльз Томсон.
Играл граммофон.
Мистер Саймонс не спускал глаз с Мэри, которая торопливо допивала кружку кофе. Вдруг она вскочила и побежала.
– О, куда же вы, мисс Мэри? Мы еще будем танцевать!
Но Мэри уже скрылась за дверью.
– Она не танцует, мистер Саймонс.
– О, надо учиться. Девушка должна танцевать. Я могу научить ее...
Они опять закурили "кэпстон", помолчали.
–
– О да, мистер Томсон, вы совершенно правы. Но вы забыли одно: мы имеем дело с русским Министерством торговли. В Советской России сейчас все монополизировано. В России осталось немного представителей частной торговли.
– Мистер Саймонс встал, развел безнадежно руками.
– Мы ничего не можем поделать. Вынуждены подчиниться. Мы здесь не хозяева.
– Как же в России будут жить деловые люди?
Саймонс пожал плечами, что должно было выражать его полное неведение.
В этот вечер они вели особенно дружескую беседу.
– Каковы же ваши планы на будущее?
– Вероятно, летом я уеду в Америку.
– Ну конечно. Меня вообще очень удивляет: как вы, мистер Томсон, могли прожить здесь полжизни? Вот в этой маленькой каморке, без ванны, без автомобиля, без цветов. Я не представляю себе... У меня умерла жена, человек я бездетный, и только поэтому я рискнул поехать сюда за хорошие деньги. Но боже меня сохрани остаться здесь еще на один год! Полжизни! Подумать страшно, мистер Томсон!
– Привычка, привычка, мистер Саймонс. А вы давно остались без жены?
– Два года тому назад. И вот теперь я один как перст. Заработаю здесь немного денег, уеду в Канаду и открою какое-нибудь дело. А вы, мистер Томсон, заработали себе на старость, если это не представляет коммерческой тайны?
– Моя коммерция окончена, мистер Саймонс.
– Томсон вздохнул, помолчал немного.
– Должен сказать вам прямо, что вы мне очень понравились. Я с вами в этом году отдыхаю. Вы порядочный человек, мистер Саймонс. Может быть, поэтому я и поделюсь с вами своей тайной.
– Чарльз Томсон встал и направился к сейфу. Но, не доходя, он остановился и сказал: - Вы, мистер Саймонс, будете первым человеком, не считая банковских клерков, который узнает, что у меня есть.
– Он щелкнул ключом и извлек бумаги. С дрожью в руках он положил бумаги на стол и растроганно сказал: - Мистер Саймонс, не используйте дурно мою откровенность, откровенность старика. Очень прошу вас.
Мистер Саймонс торопливо пододвинул свой стул.
– Вот, смотрите: в одном банке сто тысяч долларов, не считая процентов. Столько же в другом банке. И тридцать семь тысяч долларов - в третьем. Больше нигде ни одного цента.
У мистера Саймонса перехватило дыхание.
– Мистер Томсон! Вы же четвертьмиллионщик, - прошептал он.
– Нет, мистер Саймонс, - со вздохом сказал Чарльз Томсон.
– Я стремился дотянуть эту цифру до четверти миллиона, но так и не дотянул!
– Мистер Томсон! Не хватает каких-нибудь тринадцати тысяч. Это же чепуха!
– Но, мистер Саймонс, все-таки круглая цифра приятней.
– Томсон спрятал бумаги в сейф и спросил: - Может быть, еще выпьем кофе?
– О нет,
благодарю вас, мистер Томсон. Уже поздно.В эту ночь мистер Саймонс долго не мог заснуть. "А не жениться ли мне на Мэри?" - думал он.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Дом пушной фактории стоял на берегу моря, так же как и постройка Чарльза Томсона. Квартира мистера Саймонса соединялась узким коридором со складом. Вся фактория была построена так, что у доверенного "Норд компани" все было под рукой. Склад забит товарами, и мистер Саймонс давно привел его в порядок.
Чукотского языка мистер Саймонс не знал, да и изучать его не собирался. Он говорил немного по-русски. В торговле как переводчик помогал ему Ярак.
Вдвоем они переложили в складе товар, и мистер Саймонс, закрыв факторию, пошел к Томсону. После сытного обеда, извинившись, мистер Томсон вышел в секки и сказал дочери:
– Мэри, ты сегодня пойдешь к мистеру Саймонсу учиться танцевать.
– Я не пойду к Сайму. Мне не надо учиться. Я умею танцевать получше Сайма, - дерзко ответила она.
– Ты дочь американского отца! И должна танцевать по-американски, а не по-дикарски!
Сказав это категорически, Чарльз Томсон вернулся в комнату.
В это время вошел Ярак и сказал:
– Русский бородатый начальник приехал. Там у карты стоит.
Мистер Саймонс заспешил домой.
Около фактории стояли две нарты и толпа охотников.
– О, мистер Лось! Губернатор!
– еще издали крикнул мистер Саймонс и, подойдя, крепко пожал руку ему и Жукову.
– Здравствуйте, здравствуйте, мистер Саймонс! Давно не виделись, с самого лета, - сказал Лось.
– Прошу вас проходить в квартиру. Где ваших собак устроить, вы лучше меня договоритесь.
– Собак я устрою, - сказал Ярак.
– Получше их накорми!
– попросил его Андрей.
– Очень хорошо накормлю!
Американский дощатый дом имел вид солидной, но недолговечной постройки. В комнатах было чисто, уютно и просторно. Всюду стояла новенькая удобная мебель. Около кровати мистера Саймонса лежала шкура бурого медведя, на кресло накинута белоснежная шкура белого медведя подарок Чарльза Томсона. На письменном столе Жуков увидел американские журналы и с жадностью погрузился в чтение.
Лось ходил по комнате, оглядывая ее с пола до потолка. Он постучал пальцем по стенке дома и иронически спросил:
– Тепло?
– Очень хорошо, мистер Лось!
– Хитрый народ - американцы! Договор заключили на три года и постройки возвели точно на это время: ни дня больше, ни дня меньше. Договор кончится - и дом развалится.
– О мистер Лось, дом крепкий, хороший дом. Этот дом будет стоять двадцать лет!
– Двадцать лет! Хотите, я нажму плечом - и стена вывалится? У нас в России такие не строят.
– О мистер Лось, вы слона можете свалить. А вообще дом как дом, в две дюймовые доски... Стена обита картоном и оклеена обоями.
Мистер Саймонс говорил и в это же время разжигал камбуз, нарезал ломтиками бекон, ставил на стол масло, звенел посудой, ножами, вилками. Все у него спорилось в руках.
– По договору "Норд компани" должна строить здесь не только торговые здания, но и школы и больницы, - как бы про себя сказал Лось.
– Неужели из таких же дощечек?
Мистер Саймонс остановился с тарелкой в руках посредине комнаты.