Алька - любовь моя

– - Но они сохранили нашу любовь, - сказал Валентин.
– Не забывай.

– - Мы сами её сохранили, Валя, - твердо ответила Алина.
– Я сильнее этих колец, я их больше не боюсь. Ты же со мной.

– - Я понял, - вдруг сказал Валентин.
– Я только теперь понял, что говорила мне перед смертью старая Анна, когда просила передать моей жене, что просит прощения. Ведь она просила прощения не у Кати, а у тебя, Алина. Это тебе она передавала, чтобы ты её простила. Она знала, что мы будем вместе. Она уже тогда назвала тебя моей женой. А я думал, что она говорит о Кате. Все сходится. И детей вроде трое получается, с Жорой четверо. Опять что-то не так.

– - Ты лучше посмотри на Ирку, - ответила жена.

Ирина, как зачарованная, смотрела на новое украшение на пальце. Взгляд её затуманился, молодая женщина радовалась, словно ребенок, получивший желанный подарок.

– - Какой красивое! Это мне?
– она подняла глаза на мать.
– Не Ленке?

– - Тебе, тебе, - улыбнулась старшая сестра.
– Тебе, наша рождественская елочка.

Все засмеялись. Ирка, уже успокоившаяся, встав в величественную позу, подошла к столу и, любуясь новым украшением, (оно сразу пришлось ей по душе и по пальцу тоже), прочитала отрывок из сценария, который Жора аккуратно сложил на столе у отца.

– - Заглянувшая в окно Лунная богиня медленно произнесла: "Кончилась твоя сила, Ральф. Трижды соединились орлы и соколы. Твое зло исчезнет навсегда".

С молодой женщиной к столу подошла огромная собака, что не отходила от обожаемой хозяйки и, положив морду на стол, незаметно стянула пироги с бутербродами и сожрала (Иркина наука - она научила есть её со стола, с тарелки), а потом оглушительно чихнула. Со стола слетели бумаги, и исчезло куда-то тоненькое колечко, что было внутри мужского. То ли Анночка съела, то ли куда упало. Бумаги собрали, а про колечко не вспомнили. Зло Ральфа пропало, растворилось в неизвестности.

– - "Радостно засмеялась, исчезая, женщина в древних одеждах" - продолжила Ирина цитировать сценарий и уже совсем обиженно добавила: - Но это же для меня. Пусть я не богиня, но Ирену я должна сыграть.

– - Точно, - сказал Жора, к которому уже вернулся его насмешливый тон.
– На богиню Алина больше похожа.

– - Давайте бросим говорить про богиню, - раздался решительный голос старшей дочери.- Давайте жить сегодняшним днем. Поговорим о земном. Послушайте лучше нашу новость. Говори, Коля.

– - Папа, Алина Григорьевна, мы тоже ждем ребенка, - радостно выпалил Николай.

Валентин, помня предупреждение жены о сюрпризе, поспешно бросился обнимать Елену и Николая.

– - Это несправедливо, - думала Ирина, глядя на них.
– Я все-таки его родная дочь, а меня он не обнял, только так ласково смотрел. Так даже папка не умел. А Ленку еще и расцеловал. Он и на Ленку также смотрит. Ну и ладно, у нас опять с Ленкой один на двоих отец будет.

Но Валентин шел уже к младшей дочери, Ира сама обняла его, но не назвала отцом, как Елена. Даже её задорное "папаня" больше не прозвучало.

– - Все будет хорошо... Валентин, - она как-то жалко и вымученно улыбнулась.

– - Все хорошо и так ...дочка, ты все-таки моя дочка, я тебя можно так буду называть?

Ирина кивнула. Валентин обнял и поцеловал младшую дочь.

– - Аля, Аленький мой, у нас с тобой будет сразу два внука. Я - дед!
– Валентин глуповато улыбался.

– - Лена ждет ребенка, - пронеслась в голове Али совсем нелепая, как ей показалось мысль.
– А ведь она старшая дочь, они по легенде не должны рожать. Но я же родила в свое время! И я была единственная женщина из рода Соколовских - единственная хранительница, хоть и не Соколовская. Все, значит, Жора сделал правильно. А Ирку никакое колдовство не возьмет. Это я точно знаю. Кончилось время несчастий. Давно кончилось, в тот день, когда я увидела в больнице Валентина.

А Валентин опять вспомнил старую Анну. Её последние слова отчетливо прозвучали в памяти: "Дочь назови Зосей!"

– - Лена, Ира, - спросил он.
– А кто из вас ждет девочку?

– - У нас будет мальчик, - сказал Николай.
– Мы с Леной вчера УЗИ сделали.

– - У нас тоже будет мальчик, - заявила Ирина.
– Я и без УЗИ знаю. Правда, Жора?

– - О какой же тогда Зосе говорила старая Анна?
– в раздумье проговорил Жора, который сразу понял мысли отца.
– Может, Ира, у нас все-таки девочка родится?

– - Нет, я мальчика рожу. А Зосю пусть Валентину мать рожает, - брякнула Ирина.

– - Я не возражаю, - засмеялся отец.

– - Сплюньте, - замахала руками Алина.

Примирение.

Окончательно поднял всем настроение маленький Митя.

– - Ну пусти меня, бабушка, ну пусти, - звучал за дверью его возмущенный голосок.
– Неужели ты не понимаешь, там живая Ирина Соколовская сидит. Я её узнал! Она такая красивая. Вы с дедушкой каждый день про неё фильмы смотрели, а мне не давали. А я все равно подглядывал из-под одеяла. Я её портрет хочу нарисовать. Ну, пусти меня, бабушка, хоть в щелочку чуть-чуть посмотреть.

Голос мальчика стал жалобным, сорвался, он всхлипнул. Ирина и Жора вопросительно смотрели на мать и отца.

– - Марина Тимофеевна, - засмеялся Валентин.
– Пропустите немедленно поклонника.

– - Только ненадолго, - раздался строгий голос бабушки.

И радостный Митя вбежал в комнату, робко остановился и с детским обожанием устремил взгляд своих голубых глаз на Ирину. Вместе с ним вальяжно зашла уже не тощая, а упитанная черная кошка и стала с недовольным видом обнюхивать Жору. Тот пытался оттолкнуть её ногой, но, глянув на жену, передумал.

– - Ты кто такой?
– спросила Ира, вздрогнув.
– Как тебя зовут?

На Ирину с любовью глядели... небесно-голубые глаза её любимого папки, её отца Дмитрия.

– - Митя, - радостно ответил малыш.

– - Митя, - задумчиво повторила Ирина.
– Дима, значит. Иди ко мне, Дима, я хочу тебя поцеловать.

Она протянула руки и расцеловала ребенка. Митя был на седьмом небе от счастья. Мальчику надо было поделиться своей радостью с кем-нибудь. Он вскочил, побежал, весело крича:

– - Бабушка! Дедушка! Меня сама Ирина Соколовская поцеловала! Бабушка! Дедушка!

Мужчины засмеялись, пошли в гостиную за стол, где уже все подготовила Марина Тимофеевна. Женщины чуть задержались.

– - Мама, - спросила Елена.
– Я давно хочу это сказать. Тебе Митя никого не напоминает?

– - Мама, мальчик на папу нашего очень похож, - грустно сказала Ирина.

Она, уже совершенно успокоившись, сидела на диване, гладила прыгнувшую ей на колени кошку. Ирка вообще любила животных.