Аллекта

У живых детей глаза.

На площадке маленькая девочка спотыкается и падает, разбив колени. Она начинает рыдать. Красный цвет на радуге превращается в кровь, и капает на карусель и детей. Птицы перестают петь; мертвые падают с радуги; перерождаются в диких псов и рычат на детей. Все дети начинают плакать. Коршуны летают над радугой и дерутся между собой за будущую падаль. Ветер подхватил запах детских слез, и сквозь стены купола монстрам преподнес.

Рыцарь:

– Когда дети плачут – плачут их сердца,

Кровью наполняя детские глаза.

На площадке реки красные текут.

Запахи страданий монстров всех влекут.

Кровь, между слез, с их лиц текла, и мерзостные скопища червей ее глотали тут же под ногами. Котята просыпаются и начинают драться за детские сердца. С собаками идет жестокая война.

Рыцарь:

– «Спасибо Вам котята

Не предали вы нас! –

Сквозь слезы кричат дети. –

Мы не забудем вас!»

Со всех сторон купола наступают тени. Дети от страха рыдают сильнее. Когда монстры вышли на свет, то подарили детям надежду на спасение: у монстров нет глаз. Дети перестали плакать и молча затаились в тишине. Но запах кровавых, детских слез предал их. Монстры слепы и глухи, но обонянием не обделены. Одни детей за руки держали, а другие зрения лишали.

Рыцарь:

– И каждый пару детских глаз

Вставил в свои пустые очи.

И был средь них кто вам рассказ

Донес о той ужасной ночи.

У рыцаря сверкают глаза, и он кланяется. Раздаются оглушительные аплодисменты, а за рыцарем лишенные зрения дети ползают по полу, в большой луже крови и бьются в конвульсиях, умирая от страха, боли и потери крови.

Я закричала словно умалишенная. Кричала так громко и сильно, что проснулась в холодном поту продолжая кричать. В комнату забежал отец. Я помнила отчетливо все сновидение. Вспомнила и предыдущее с Аллектой. Я, всхлипывая, рассказала все отцу.

– Самое страшное, что дети даже не позвали на помощь, – сказала я.

– Есть люди, которые ничего не просят и не жалуются, но это не значит, что у них все хорошо. Это значит, что они понимают, что им никто не поможет, – сказал отец и направился к выходу.

Перед тем как закрыть дверь, он добавил:

– Все неправда, все ложь, все обман, все зло!.. Лишь смерть – искренность!

Я легла, закрыла глаза и не заметила как уснула. Часы показывали 04:15. Я так и не смогла понять: приходил отец на самом деле или это был сон? Но об этом мы больше не разговаривали.

Девять месяцев спустя у меня начались роды. Пуповина обмотала шею ребенка, и он родился мертвым.

8

Эпоха крестовых походов.

Папа римский Урбан Чу, в народе более известный, как Урбан две полоски или Урбан Залетный,[3] узнал о том, что Нестор Летописец перевел книгу бытия «Сун-Лу-И» на древнеславянский язык. Она обрела новое название «Древнеславянская книга мертвых». Урбану Залетному донесли, что книгу доверили укрывать неграм[4] в Святой Земле. Для того чтобы заполучить книгу, он решает организовать поход – АнтиЧерная кампания.

Урбан Залетный собрал великий церковный совет, на который пришли более ста тысяч людей. Он знал, что толпа глупа, как маленькие дети, поэтому у нее нет интеллекта, а только чувства. Урбан Залетный шествовал важно среди толпы. Он поднялся на трибуну и развел руки, чтобы толпа затихла. Рыдая, заговорил:

– Негры в Святой Земле оскверняют алтари своими фекалиями. Они избивают и насилуют наших женщин, а мы знаем, что начало мужского позора и бесчестия – избиение женщины. Нам нужно организовать АнтиЧерную кампанию, чтобы напомнить им их место. Все знают, что первого человека сотворили белым. Он странствовал по земле, покоряя все дороги: моральные, духовный и физические, пока однажды не погряз в грехах так сильно, что его душа начала гнить и чернеть. Через некоторое время, когда его душа почернела полностью и прогнила насквозь, в воздухе запахло грозой. Вся земля покрылась тьмой, чтобы никто не видел как прогнившая, черная душа обволакивает белое тело и становится черной оболочкой – так появились грешники, чьи души никогда не спасти. Когда тьма рассеялась, появились новые, чистые, белые души в белых людях. И стали они править грешниками. И формулой счастья грешников стала – быстрая смерть, ибо не было у них другого пути.

Он пытался посмотреть каждому в глаза. Толпа затаив дыхание ждала, когда он продолжит говорить. Урбан Залетный выпил индюшачье яйцо, откашлялся и продолжил:

– Мы добродетельны! В сохранение нас есть смысл, а в сохранение этой скотины – нет! Единственное, о чем мечтает грешник – стать не грешником. Каждый белый рожден для чего-то, а каждый негр рожден не для чего. Всем, кто погибнет во время АнтиЧерной кампании, будет отпущение грехов. Да что там говорить. Всем, кто будет участвовать в АнтиЧерной кампании, грехи отпустятся автоматом. Поэтому, дойти туда необходимо, а возвратиться необходимости нет. Мы должны вступить в бой и отвоевать то, что по праву Логоса принадлежит нам. Убив одного, не останавливайтесь – убивайте остальных! Все из вас достойны того, чтобы погибнуть! Одарит нас та земля молоком и медом. Каждый, кто грабил, сражался против родных и соплеменников – да будет воином. Кто здесь несчастен, там станет счастливым. Кто пойдет, тот освобождается от налогов и от всех обвинений. А если вышесказанное не выполню, то буду проклят я Логосом!

Он выдержал минутную паузу и медленно произнес:

– Logos vult![5]

Этими словами Урбан Залетный вдохновил людей на самую беспощадную кампанию. Он знал, что это легко будет сделать, так как верующие люди нуждаются в страдании, они ищут причины для страдания. Урбан Залетный дал им страдания. Радость охватила его, потому что она всегда там, где есть чувство могущества. Для того чтобы больше людей последовало за его идеей, он украсил одежду и флаг привлекательной эмблемой – красным крестом.

Надпись над крестом:

Белые – хорошо!

Надпись под крестом:

Черные – плохо!

Войска вошли в город в три часа по полудню.

– Вот они – порочные дети тьмы, – закричал Урбан Залетный.

Охваченные жаждой мести и справедливости, они беспощадно убивали женщин, пожилых, инвалидов и детей. Всего за один день убили все население Святой Земли. Урбан Залетный так и не смог найти «Древнеславянскую книгу мертвых». Через несколько дней лежа при смерти, он разговаривал сам с собой:

– Жизнь сильно разочаровала меня. Знаешь, однажды ты проснешься и поймешь, что тебя предали. И чувство предательства будет жить с тобой до тех пор, пока однажды проснувшись, не осознаешь, что сам всех предал. Что?.. Чего я хочу?.. Мне ничего уже не надо в этом мире. Я ничего уже от жизни не хочу. А нет, подожди… Дай подумать… Нет, все-таки хочу.

Урбан Залетный закрыл глаза и произнес предсмертные слова:

– Я хочу, чтобы Бог, когда придет за мной, не застал меня.

9