Альма 2. Точка бифуркации

– Теперь знаешь. Дим, давай поговорим в другой раз, ладно? Я просто хочу сейчас немного отвлечься и не думать ни о чем.

– Да без проблем, - кивнул я, и медленно поднялся на ноги, разминая затекшие от сидения в неудобной позе мышцы. Не надо быть семь пядей во лбу, чтобы понять, что сейчас твориться на душе у девчонки. Тут взрослые мужики порой теряются и уходят в запой на недели, а что уж говорить про нее. Я еще раз взглянул на плавающего в мутной жиже Владимира, - тебе точно не нужна никакая помощь?

– Нет, Дим, спасибо. Я же уже говорила. Если все пойдет нормально, мы с Алисой поставим их на ноги уже через сутки - двое.

– Хорошо, - еще раз поправив простыню, которую Алиса сбросила с себя во сне, я развернулся и потопал к выходу. Уже перед самой дверью умудрился поскользнуться на чем-то липком и вязком и чуть было не растянулся в проходе, но чудом удержался на ногах и, задавив в себе, уже готовые вырваться наружу матюки, тихонько закрыл за собой дверь. Ребятам нужен отдых.

Глава 12

У самой дальней двери подвала, к которой вел небольшой, но довольно просторный коридорчик, привалившись спиной к стене, сидел с самым философским выражением лица живой и здоровый Шаман. Стульчик, на котором он с таким комфортом расположился, явно был безжалостно экспроприирован с и так уже оставшейся почти без стульев кухни, а вот здоровенный нож, который он любовно правил точильным камнем был уже его собственным.

– Ребят навещал?
– участливо спросил он, глядя на мои замазанные бурой жижей босые ноги.

– Угу, - буркнул я, проследив за его взглядом и прикидывая - подняться наверх и помыться в душе или же вернуться обратно к девчонкам и найти у них какую-нибудь салфетку.

– Вон тряпки со шваброй в углу валяются, - усмехнувшись, глядя на мое серьезное от непростых размышлений лицо, проговорил он - протри и все. Остальное в кожу само впитается. Полезно даже будет - лечебная штука же.

Немного поколебавшись, я все-таки внял его совету и, вытащив из-за горы пластиковых ведер кусок какой-то ветоши, принялся ожесточенно оттирать заляпанные в подвале ноги. Уж не знаю насколько эта штука полезная, но на жидкое и липкое у меня всегда еще с детства была моральная аллергия. Особенно если в это жидкое и липкое неожиданно вляпываешься. Наверное, поэтому я никогда и не любил всякого рода мази.

– Чего хотел-то?
– спросил снайпер, не отвлекаясь, впрочем, от своего занятия. Камешек в его руках раз за разом легко и плавно скользил по тонкому лезвию, с каждым движением доводя и так неплохое лезвие до безупречной остроты.

– Поговорить.

– С пленными-то? Так не выйдет, - пожал он плечами, - в отрубе они сейчас. Тем более Митров запретил без него их допрашивать. Уж извиняй.

– Я хотел поговорить с...
– в горле неожиданно пересохло.

– С девицей?
– посмотрел мне в глаза Шаман, - мне Архип сказал, что ты ей жизнь спас в той мясорубке. Зачем ты это сделал? Неужели знал ее при жизни?

– Она не мертвец, - буркнул я, садясь рядом с ним возле стены и отбрасывая испорченную тряпку обратно в угол.

– Ну, тут уж как посмотреть, - философски пожал плечами алтайский снайпер, - к людям-то ее теперь уж точно особо не отнесешь.

– А нас?
– я посмотрел ему в глаза.

– А что нас?
– удивился он, - я человек и считаю себя человеком. Пусть даже и со слегка большими возможностями, чем у большинства людей. Мне кровь пить для поддержания жизни совершенно не нужно.

– И что с того? Это совсем не значит, что при этом надо кого-то убивать. Можно вполне...

– Надо же, такой большой, а в сказки верит, - усмехнулся, перебив меня Шаман, - я, конечно, не такой старый, как некоторые наши с тобой друзья, но и у меня жизненного опыта вполне хватает, чтобы все твои слова назвать полной чушью. Физические особенности и предпочтения формируют сознание. Деятельность формирует сознание. Что уж говорить про жизненно важные для вида потребности? Так что не вешай мне тут лапшу на уши про добрых и сострадательных вампиров. Не бывает таких. Нет, у нас чудики, конечно, тоже встречаются. Вегетарианцы там всякие, веганы... но сколько их, по отношению к прочей плотоядной популяции? Ты знаешь?

– Нет...

– Так я тебе скажу - в среднем это 2% от всего населения Земли. В каких-то странах больше, в каких-то - меньше. Но статистика примерно такова. И это у нас, у людей, которые в принципе совершенно от него не зависимы и могут жрать вообще что угодно! Самой разнообразной пищи в магазинах навалом, с голоду уж точно не помрешь. Но нет, продолжают убивать. Просто потому, что нам это привычно и вкусно. Почему же тогда, по-твоему, упыри должны поступать иначе? Причем заметь, у них-то в отличие от нас нет такой возможности - отказаться от крови совсем. Для них это основа самого выживания. Основа их вида. Они все зависимые. С самого рождения. Ну, или обращения, тут уж у кого как сложилось.

– Но ведь убивать для того чтобы питаться им совершенно не нужно!

– Серьезно?
– иронично посмотрел на меня оперативник, - а чего ж ты тогда хрюшку целиком забиваешь ради холодца? Ножку бы ей аккуратно ампутировал и все. Она и с одной прекрасно себе дальше проживет, а тебе - хорошо. А?

– Глупое сравнение, - покачал головой я, - мы едим мясо, а они кровь. Кровь возобновляемый источник. Достаточно организовать побольше донорских пунктов и грамотную рекламу, чтобы...

– И где тебя такого только откопали..., - возвел глаза к потолку Шаман, - ладно. Зайдем с другого бока. У тебя есть друзья охотники?

– Есть, - кивнул я, пока еще не очень понимая, куда он клонит.

– Отлично, - довольно кивнул он, - тогда объясни, зачем они вообще этим занимаются?

– Эм... что?

– Нахрена они ходят по лесу, выслеживая какого-нибудь зверя часами, мерзнут в тайге, греются водкой у костра, зарабатывают себе простатит, когда это же самое мясо, мало чем отличающееся от дикого, ну разве что своей мягкостью, кучами лежит в магазине через дорогу от твоего дома? Можешь мне об этом рассказать? Нет? О, я вижу до кого-то начало немного доходить. Отлично, тогда продолжим. Они делают это ради удовольствия, Дима. Вот и все объяснение. Ради азарта, если так пожелаешь. Я сам был охотником, и я прекрасно знаю, что это такое.

Когда мне было семь лет, дед начал брать меня с собой на охоту. Учил стрелять, читать следы. Учил повадкам зверей и тому, как правильно их добывать. Учил, как двигаться в лесу и жить в нем. Не выживать, как в чужеродной среде, что ошибочно представляют себе многие, а именно жить. Жить так, чтобы он стал для тебя вторым домом. И если у тебя это получится, то тебе будет в нем абсолютно комфортно в любое время года. Не будет ни стресса, ни адаптации или так возводимого всеми в культ "преодоления". Будет спокойствие и ясность. Именно он, как никто другой обостряет восприятие и учит вниманию и спокойствию души. По-другому в нем просто нельзя.