Альманах всемирного остроумия №1
Шрифт:
В 1788 году, под Очаковом, для вытеснения турок из садов к для открытия траншеи под Очаковым, сделан был редут на берегу Черного моря за пушечный выстрел от города. В знаменитый день 25 июля Потемкин обозревал устраиваемый редут. Ядра со всех сторон сыпались из крепости; близ князя убили казака и двух лошадей; генерал-майор Синельников был смертельно ранен. Потемкин был весел и спокоен так что бывший тут принц де Линь [37] сказал: – «Князь, вас одни только пушечные выстрелы и могут развеселить».
37
Принц де Линь – происходил из знатной бельгийско-французской фамилии Линей из Эно, родился 23 мая 1735 года в Брюсселе. Его отец, Клод Ламораль II, 6-й князь де Линь, был австрийским фельдмаршалом и членом Государственного совета Священной Римской империи. В 1782 году де Линь был послан императором Иосифом II в Россию с важными поручениями и, благосклонно принятый императрицей Екатериной II, он надолго остался в России. Когда началась вторая война с Турцией, Линь был назначен состоять в звании фельдцейхмейстера (начальника артиллерии) при армии князя Потёмкина и в 1788 году участвовал в осаде и взятии Очакова, а в 1789 году, командуя австрийским корпусом, сам взял Белград.
Во время содержания Пугачева в остроге города Симбирска, граф Панин спросил его однажды: –
Однажды, приехав в сенат, Екатерина, по обыкновенно, садится в президентское кресло и передает на обсуждение новое постановление о соли. Екатерина сама читала его. Все сенаторы, выслушав новое постановление, встают с кресел и благодарят государыню от всего собрания, превознося похвалами новое учреждение. Только один граф Петр Иванович Панин не встал с кресел и, оставшись на месте, не сказал ни слова. «Вы, верно, противного с нами мнения? – спрашивает его Екатерина». – «Государыня, я не давал поручения мое им товарищам благодарить вас за себя, – а после вашего повеления рассуждать мне не приходится». – «Это одно только предположение, – говорит Екатерина, – бумаги мною не подписаны и вы можете говорить свободно». – «Если так, ваше величество, то позвольте мне еще раз прослушать проект», – сказал граф Панин. Екатерина снова начинает чтение; Панин возражает на каждую статью – и императрица после каждого возражения, соглашаясь с графом, вымарывает статью за статьей в новом положении. Когда чтение дошло до конца, все решительно статьи были вымараны. Екатерина отзывает графа Павина в сторону, говорит с ним несколько времени об этом предмете; после начинает благодарить и в заключение говорит ему: «Если вы никому не давали слова, то прошу вас сегодня обедать со мною!» – и Панин с торжеством поехал во дворец.
Выезжая из одного наместничества и сев уже в карету, Екатерина продолжала похвалы и благодарность сановникам. Принц де Линь сказал ей: «Ваше величество, без сомнения, очень довольны чиновниками этого наместничества?» – «Вы не угадали моей мысли, – отвечала она: – я хвалю вслух, а браню потихоньку».
Императрица Екатерина II, дозволив одному флотскому капитану жениться на негритянке, сказала однажды графу Сегюру: «Я знаю, что все осуждают данное мною позволение, но это только простое действие моих честолюбивых замыслов против Турции: я хотела тем торжественно отпраздновать сочетание русского флота с Черным морем».
Все европейские государства, в царствование Екатерины II, чрезвычайно много говорили о необыкновенных делах петербургского кабинета. «Петербургский кабинет совсем не так огромен, как заключает о нем Европа, – сказал по этому случаю князь де-Линь: – он весь в голове Екатерины».
Занимаясь однажды, по обыкновению, после обеда делами, Екатерина встретила надобность послать за справкой. Она позвонила – никто не явился. Екатерина встает со своего места, выходит в ту комнату, в которой находились служащие, и застает их всех за бостоном [38] . «Сделай одолжение, сходи справься по этой записке, – сказала она, подойдя к одному из играющих, – а я между тем буду играть за тебя, чтоб не расстроилась игра». И действительно, императрица села па его место и играла за своего камер-лакея до его возвращения
38
Бостон– очень распространенная в конце XVIII и первой половине XIX века карточная игра с полной колодой. Названа по городу Бостону, откуда Франклин вывез ее в Европу.
Во время внезапного объявления турецкой войны, Екатерина, быстро и спокойно написав собственноручно, распоряжение военных действий, послала его Потемкину под Очаков с припиской: «Ладно ли я написала?»
Говоря однажды о храбрости, императрица Екатерина II сказала: – «Если б я была мужчиною, то была бы непременно убита, не дослужась до капитанского чина».
В век Екатерины два полководца владычествовали на военном поприще: Румянцев и Потемкин. При жизни своей они как будто заслоняли собою Суворова. В это время граф Ангальт, родственник императрицы Екатерины II, будучи главным начальником кадетского корпуса, нередко говаривал кадетам: «Румянцеву как и вы, был также кадетом; не забывайте этого никогда. Он герой вашего отечества». В пылкой молодости своей, не уживаясь ни с Бироном, ни с Минихом, он удалился в Пруссию и начал военный свой воздвиг под знаменами Фридриха Великого. Король его любил и все сотоварищи его любили. Императрица Елизавета, по восшествии своем на престол, вызвала Румянцева в Россию. Юный ученик Фридриха отличился в русских войсках в Семилетнюю войну и взял Кольберг. Получив о том известие, король прусский улыбнулся и сказал: «Мой ученик помнит».
В ту эпоху Французской революции, когда учредилась Директория в юный генерал Бонапарт побеждал в Италии и угрожал Вене, императрица Екатерина II как-то сказала: «Наш Суворов то в дело пишет ко мне: «Матушка, пусти меня против французов», но я не пущу его. Я думала, что после Конвента [39] французы образумятся, вспомнят Бурбонов и призовут их. Ошиблась и в этом. Слышу, что и Талейран, прежний епископ, вступил или вступает в новее министерство. Я не забыла еще уроков истории; знаю, что Порцена для Тарквиния, а Дарий для Иппарха по пустому теряли войска свои, Питт напрасно тратит гинеи Англии. Может быть, штыки Суворова были бы действительнее; но против времени трудно бороться. А когда и как оно переломится? Это, кажется, известно одному Богу. Кипениe страстей та же горячка. Ты знаешь, что я искренно желала добра Людовику XVI, и за год до революции все выгоды торговли, которыми от нас пользовалась Англия,
39
Национальный Конвент (фр. Convention nationale) – высший законодательный и исполнительный орган Первой французской республики во время Великой французской революции, действовавший с 21 сентября 1792 по 26 октября 1795. Законодательное собрание после восстания 10 августа 1792 года, свергнувшего монархию, постановило приостановить короля Людовика XVI в его функциях и созвать национальный Конвент для выработки новой конституции.
уступила Франции. Что же из этого вышло? Боже мой, каких поклепов не взводили на меня! Есть люди, которые говорят, будто я рада беде Франции, и будто теперь заманиваю оттуда к себе и военных и ученых людей; а между тем мы исключили из нашей Академии маркиза Кондорсе [40] . Пусть все знают, что Екатерина не славилась ни мудростью, ни силою, положим, но зато она никогда не дурачила людей и никому не желала зла.
Императрица Екатерина во время своих путешествий всегда вмела при себе табакерку с изображением Петра Великого. «Я каждый день, глядя на этот портрет, спрашиваю себя, – говорила она, – чтобы, будучи на моем месте, Великий Петр приказал, что бы стал делать и что бы запретил».
40
Кондорсе Антуан, Маркиз Де (Condorcet, Antoine, Marquis de) (1743–1794) – французский
аристократ, философ и социальный теоретик. Путем доводов в пользу открытия законов исторического развития он вызвал интерес у многих последующих мыслителей (включая Конта и Сен-Симона) к широкой разработке эволюционной теории. Влияние идей Кондорсе – эволюционных, оптимистических и радикальных – получило широкое распространение и воздействовало на многих мыслителей, помимо Конта и Сен-СимонаНесколько времени Елагин, бывший докладчик Екатерины II, был весьма хорошим директором театра и им очень довольны были как государыня, так и публика. Замечателен анекдотичный случай, заставившей Елагина оставить управление театром. Иван Перфильевич был человек очень умный и благонамеренный, играл при Дворе значительную роль и пользовался довернем императрицы, которая всегда говорила о нем: «хорош без пристрастия»; но в то же время Елагин был чересчур большой поклонник прекрасного пола. Как лицо, заведующее театром, он находился в сношении со всеми артистами. Однажды, приехав к одной из известных танцовщиц, он застал ее при повторении довольно трудных па, перед зеркалом, и в любезных разговорах с нею вздумал сам делать пируэты, но как-то оступился и повредил себе ногу, так что долго не мог ступить на нее, почему и не ездил долгое время во дворец. Императрица, узнав об этом, разрешала Елагину иметь при себе трость и даже, когда он приезжал во дворец, позволила ему садиться в ее присутствии. Спустя несколько времени после этого приехал в Петербург раненый герой граф Суворов. Все готовилось встретить знаменитого полководца и назначен был парадный выход во дворце. Все высшие сановники ожидали Суворова, чтобы дать ему должную честь, и сама Екатерина вышла его встретить. В это время Елагин остался спокойно сидеть в той же зале, в креслах, в не тронулся с места. Суворов, проходя мимо, окинул его взглядом с некоторым удивлением, и государыня, заметив это, сказала Суворову: «Извините, граф Александр Васильевич, Ивана Перфильевича, он также получил рану; но не в сражении, а у танцовщицы, неуспешно выделывая трудный пируэт».
Отправляя к Екатерине Безбородко [41] , Румянцев-Задунайский [42] писал: «Препровождаю к вам, государыня, алмаз в коре; ваш ум даст ему цену». – По смерти Потемкина Безбородко сам вызвался ехать в Яссы для окончания мирных переговоров. Именем императрицы он требовал в уплату за военные издержки сперва 20, а потом 12 миллионов. Турецкие послы подписали это тяжкое для Турции обязательство. Тогда Безбородко разорвал его и сказал: «Российская императрица не имеет нужды в турецких деньгах, ей драгоценны только честь и правда ее подданных. Государыня дарит вас этими 12-ю миллионами». Рейс-эфенди [43] воскликнул в пылу очень не дипломатического восторга: «Благодарю вас: вы спасли жизнь великого визиря, любимого народом, но которому за эти 12 миллионов не миновать бы шнурка и мешка для вечного купанья в Босфоре».
41
Граф, затем светлейший князь Александр Андреевич Безбородко (1747–1799) – русский государственный деятель, малороссийский дворянин казацко-старшинного происхождения, фактически руководивший внешней политикой Российской империи после ухода в отставку в 1781 году Никиты Панина, главный директор почт Российской Империи. Один из инициаторов разделов Польши.
42
Граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский (1725–1796) – русский военный и государственный деятель, на протяжении правления Екатерины II (1761–1796) управлявший Малороссией. Во время Семилетней войны командовал взятием Кольберга. За победы над турками при Ларге, Кагуле и др., которые привели к заключению Кючук-Кайнарджийского мира, удостоен титула «Задунайский». В 1770 году получил чин генерал-фельдмаршала. Оставил ценные труды по военной науке.
43
Рейс-эфенди (от араб. reis, rees – голова, и тур. Efendi) – титул государственного сановника, а также ученого мужа.
Дидро говорил императрице Екатерине II: «Иметь столицу в конце государства то же, что иметь сердце на пальцах».
По истечения трехлетнего срока, обыкновенно новые губернские предводители дворянства приезжали в Петербург, и Екатерина принимала и угощала их как домовитая хозяйка. Но им надлежало быть готовыми отвечать на все ее вопросы и заранее запастись подробными сведениями об их губерниях. По выбору предводителей, она судила и о беспристрастии дворян, и о понятии их о той цели, для которой предводители были учреждены. Известно также, что, кроме печатных правил, предводителям даны были письменные наставления, чтобы они побуждали дворян к умеренности и человеколюбивому сельскому распорядку. Усердных исполнителей ее предписаний Екатерина дарила ласкою и приветом сердечным. Во второй приезд Екатерины в Смоленск, Швейковский (губернский предводитель), будучи уже очень ветх и слаб ногами, не мог лично ей представиться, так как уже много лет ходил в валенках и не мог носить башмаков и шелковых чулков. – «Пусть он приедет ко мне запросто, – оказала государыня. – Пусть назначить час». – Иван Яковлевич назначил 10 ч. утра. Екатерина приняла его н сказала: – «Вы посвящали мне свое время, а я даю вам право располагать моим временем; во и оно не будет потеряно; садитесь, поговорим о вашей губернии: вы это дело лучше меня знаете».
Однажды граф Захар Григорьевич Чернышев [44] просил Потемкина исходатайствовать у императрицы панагию преосвященному Георгию [45] . Потемкин, бывший с графом в самых дружеских отношениях, с удовольствием исполнил его просьбу и, вручая панагию графу, сказал с любезностью: «Отвезите сами этот лестный подарок архиепископу. Граф, отличавшийся вспыльчивым характером, обиделся этими словами и отвечал:
«На то есть у вас адъютанты, а я уж слишком стар для рассылок». Такая выходка гордого графа, пересказанная Потемкиным императрице, возбудила её гнев на неосторожного вельможу, и с тех пор как она, так и фаворит её, разумеется, сделались очень холодны к Чернышеву. Эта ссора двух сильных вельмож царствования Екатерины гибельно отозвалась на подчиненных графа, который представил их к наградам и получил отказ. Это огорчило его, он почувствовал, что неосторожно погорячился, и на обеде, данном архиереем Георгием, громогласно выразил свое сожаление: «Я виноват, что никто из вас не награжден, – сказал он некоторым из своих подчиненных, присутствующих на обеде, – поэтому, по возможности, сам и должен вознаградить вас. Вот ожерелье, пожалованное государыней жене моей, возьмите его и разделите между собою». И сняв с шеи жены, сидевшей возле него, великолепное жемчужное украшение, граф рассыпал его небрежно на столе.
44
Граф Захарий Григорьевич Чернышёв (1722–1784) – русский генерал-фельдмаршал из рода Чернышёвых. Прославился успешными действиями в годы Семилетней войны. В 1763–1774 гг. возглавлял военное ведомство.
45
Архиепископ Георгий (в миру Г. И. Конисский; 1717–1795) – епископ Русской православной церкви, архиепископ Могилёвский, Мстиславский и Оршанский. Георгий Конисский прославился как один из выдающихся философов, педагогов и общественных деятелей Речи Посполитой, и впоследствии, Российской империи. В 1993 г. причислен к лику местночтимых святых Белорусского экзархата Русской православной церкви.