Алмаз

Опасаясь, что любое неосторожное движение усилит болезненную пульсацию в висках или вызовет приступ тошноты, медленно выбралась из-под одеяла.

Со скоростью сонной улитки я ползла в ванну. Страх опоздать на первую пару ничуть не подстегнул меня поторопиться.

Долго стояла под душем, прежде чем выйти на запах свежезаваренного кофе. Вся надежда только на него и его чудодейственные бодрящие свойства.

Босая, завязывая пояс наспех накинутого халата, вошла на кухню, где Костя тут же заботливо вручил мне кружку с горячим напитком.

— С добрым утром! — и протянул на ладони белую таблетку. Не раздумывая, закинула ее в рот и запила кофе, чуть не обжигая себе язык и гортань. — Аккуратней, — бросился ко мне мой спаситель, когда я зашлась приступом кашля. — Ты всегда без вопросов глотаешь неизвестные таблетки? — его потрясло, с какой легкостью я это сделала.

— Ну ее же мне дал ты, — и я все отчетливей ощущала, что злополучная таблетка прекратила свое движение, застряв где-то в пищеводе, — а не первый встречный на улице, — глаза начали слезиться. Сегодня явно не мой день.

Костя выглядел так, словно осознал, что на нем теперь большая ответственность — не обмануть мое доверие. Вот я, думаю, его подвела. И зачем только напилась, как неопытная первокурсница? Как же стыдно.

— Прости за вчерашнее, — совесть нашептывала извиниться. — Обещаю, такой ты меня больше не увидишь.

На удивление Костя заулыбался.

— Жаль, — ухватился за один из концов пояса моего халата и потянул к себе. — Ты такая очаровательная, когда выпьешь, — я сделала шаг навстречу и закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями. Они для меня были лучшим лекарством. — Большинство становятся развязными и наглыми, — продолжал уже чуть тише, лаская своим дыханием висок, — а ты впадаешь в детство и становишься милой нежной девочкой, — поцеловал, и я окончательно растворилась в его объятиях.

Мысленно перебирала в голове события прошлого вечера, пытаясь понять, что из моего неадекватного поведения показалось ему очаровательным. А я ведь так напилась, что даже забыла показать ему злополучного платье, на выбор которого потратила полдня.

— Мне нужно твое одобрение! — встрепенулась, будто только проснулась. — Подожди здесь! — настоятельно попросила и оставила парня дожидаться меня.

Перевернув вверх дном половину спальни, все-таки отыскала пакет с логотипом известного бренда. Ловко и достаточно быстро, насколько была способна в данном состоянии, втиснулась в платье, а вот с молнией на спине пришлось повозиться — долго еще изворачивалась, как цирковой гимнаст, чтобы самостоятельно застегнуть ее.

Через несколько минут с волнением предстала перед Костей, который послушно ждал меня, медленно смакуя кофе и набирая сообщение на телефоне.

— Ну как? — привлекла его внимание.

Он поднял голову, и пронзительного взгляда зеленых глаз стало не по себе. Костя никогда не смотрел на меня так: как на произведение искусства или дорогую изысканную вещь.

— Что так плохо? — закралась мысль, что я все же ошиблась с выбором. Наверное, сдержанное без режущих глаз блесток и пайеток бежевое платье-футляр с открытыми плечами не совсем подходит для столь громко и претенциозного события, как ежегодная национальная телевизионная премия в области популярной музыки. Звучит-то как страшно! — Я его верну, — подписала наряду смертный приговор.

— Нет! — громко возразил Костя, подскочив со стула.

— Нет? — окончательно запуталась в том, как поступить. — Так что скажешь? — хотела услышать его мнение.

Костя продолжал меня разглядывать, а я в томительном ожидании кусала губы. Ну почему он молчит?

— Скажу, что тебе чертовски идут платья, — услышала ласкающий слух ответ, — и впредь ты должна носить только их.

Думала, что спустя месяцы совместной жизни Костя уже ничем не мог заставить меня растеряться, но волна обжигающего смущения прильнула к лицу.

— Ты изменишь свое мнение, когда увидишь, во сколько оно обошлось, — кокетливо опустила глаза, разглаживая ладонями платье. — Просто грабеж.

— Пустяки, — каким-то зачарованным голосом говорил Костя. — Подняла глаза и увидела восторженное восхищение, а потом и неприкрытое желание. — Ты восхитительна, — руки легли на спину и плавно скользили всё ниже, — настоящая королева, — губы касались обнаженных плеч, — моя королева, — пальцы грубо сжали бедра.

В моей голове, повторяясь как эхо, крутилась только одна мысль: «Как же хорошо!». Я уже начала подумывать без зазрения совести прогулять первую пару, но Костя играючи бросил фразу, которая быстро охладила мой пыл:

— Думаю, нашел способ, как ты расплатишься со мной за это безумно дорогое платье.

Еще совсем недавно я бы не придала значения его словам — всего лишь невинная шутка — но сегодня они неприятно кольнули, напоминая о моем положении.

— Ты опоздаешь на работу, — отклонилась назад, насколько это было возможно в Костиных крепких и настойчивых объятиях, — и мне пора собираться в институт.

Его насторожила моя внезапная холодность.

— Все в порядке?

— Да, — впервые солгала ему и тут же пожалела об этом, — просто плохо себя чувствую…после вчерашнего….

— Тогда, может, останешься дома? — в ответ на мою ложь он продолжал заботиться обо мне.

Стало физически тошно, и не от выпитого, а от самой себя. Что же я делаю?

— Нет, скоро приду в норму.

По долгому, пробирающемуся под кожу, взгляду догадалась, что от Кости не ускользнула моя фальшь, но он, как и я, предпочел скрыть свои мысли.

— Ладно, — наконец, сдался и собирался поцеловать в губы, но я не к месту дернулась, он растерялся и в итоге поцелуй пришелся куда-то в уголок губ, — до вечера.

С тяжелым сердцем прислушивалась к звяканью ключей на брелоке и монотонным щелчкам дверного замка, и думала над тем, почему в голову настойчиво лезли мысли о деньгах, зачем приоткрыла дверь обману в наши отношения, и что заставило меня оттолкнуть человека, которого я безумно любила. Не могла найти ответа ни на один из этих вопросов, но появилось тревожное предчувствие, что если сейчас вот так отпущу Костю, позволю ему выйти из квартиры, ничего не предприняв, то произойдет нечто непоправимое.

— Костя! — сорвалась с места, надеясь, что не опоздала и успею застать парня в прихожей.

Он уже распахнул дверь и, держась за ручку, собирался перешагнуть порог, но остановился, обернувшись на мой голос. Костя вопросительно смотрел и ждал объяснений, но я не собиралась ничего говорить (сама не понимала, что со мной происходит), просто поцеловала.

— Люблю тебя, — прошептала на прощание. Эта фраза как по волшебству всегда помогала решать все наши конфликты, отпускать обиды и не обращать внимания на остальные мелкие невзгоды. С горечью я поняла, что теперь этого недостаточно.