Алмазный фонд

они звенят –

день – день – день –

ночь.

В колодцах зрачков золотые точки

В колоннах авто золотые фары

Высокой октавой

высокооктановый

поет бензин.

Под платьем у женщины золотая кожа

Под кожей у мужчины бронзовый тигр

В клетке грудной легкие – птицы

Химия дыханья – кислород – углерод

В кошачьих зрачках селеновые луны

Сердце в подворотне громче шагов

Золото для сердца –

тяжелый металлллллллл.

Блюз

Скручена туго в волну вода,

глаза скажут «нет», а губы «да».

Кто же спорит с волной?

В слове ЛЮБЛЮ

две гласных Ю

и ни одной другой.

Губы смешают вино с водой,

сердце и музыку,

кровь и покой,

ворону – песнЮ,

хрип – соловьЮ,

«ныне же будешь со мноЮ в раЮ»,

скрипнет заветный клЮчик – Ю-Ю

в двери,

где –ает, –чает, –ачает, качает

блЮз.

Нетерпеливый, сдержанный хлыст –

гонит синие волны блЮз –

гребень – ЛЮБ,

пропасть – ЛЮ,

З-З-З – это волны поймали пчелу

БЛЮЗ-З-З…

В море созвездий лунный круиз.

Парус наполни легчайший блюз – бриз.

Мели надзвездные выверит лот.

«Нет» не растопит в стакане лед,

но неразбавленным «да!» обожжет

даже вода.

Словно гусеница, звезда

переползла небосвод

«Нет!» – оглушающе крикнет волна.

«Да…» – отзовется у самого дна

себе самой.

Ты не заметишь,

как променяешь,

ты променяешь! –

всю веру мира

на эту игру с волной.

В слове ЛЮБЛЮ

две гласных Ю

и ни одной другой.

Вариант

Тогда сотворил Бог зеркало и отразился в нем –

так Адама создан был

и Бог его любил

как самого себя

Дал Бог Адаму зеркало

отразился Адам в зеркале –

так Ева явилась

и любил ее Адам

как самого себя

Посмотрелись Адам и Ева друг в друга

как в зеркало

и появились у них дети

и Ева любила их

больше самой себя

оттого дети любили только себя

и убил Каин Авеля

В гневе разбил Бог зеркало

и развеял по свету

Оттого мы видим мир

не как создал Бог

но как отражает зеркальный прах.

Вариация на восточную тему

По ступеням

стук - стук

по дорожке

шлеп – шлеп

деревянные сандалии

восточного бога

На его ноге-скамеечке

сидит маленькая девочка

тростниковые ладошки

хлоп – хлоп

Полулунные глазницы

раздвоенный зрачок

обезьянка на цепочке

скок – скок

Веером вибрируя

щурится игриво

Красный шелк – о чем-то тайном

Черный шелк – волос касанье

Белый шелк пошел на кожу

а на коже нет застежек

Табакерка музыкальная на розовом меху

там жемчужные фонарики внизу и наверху

помирают со смеху

По морю как посуху

посуху как по морю

с посохом по миру

хром – хром

Заборы на горбах

на зубах грох

драки дорог

перекрестков крах

Вышитая шапочка набекрень

на ногах браслеты

дзень – дзень

в середине тела жужжит оса

а на правой щеке

след колеса

Герой и чудовище

Тьма кипеть до сотворить свет.

Каждая,

что на мужчину глядит с вожделением,

уже была с ним –

во сне.

Но он даже в ее сне

не хотел на нее смотреть.

Сжимать и пульсировать ядра планет,

разбегать галактики и свистеть в след,

но он даже в темени тьмы темноты

не хотел на нее смотреть.

Каменный сад создать из статуй тех,

кто посмел на нее взглянуть.

«Я всего лишь смотреть в глаза тому,

кого я любить – убить».

Но даже его статуя

на нее не станет смотреть.

Каждая, кто хотеть иметь раба,

стать рабыней того всегда,

кто нет на нее смотреть.

Герой вынимает меч,

траекторию строит ум,

чертит в воздухе дробь,

в знаменателе – голова.

Катится, гаснет, бледнеет, шипит

черный снаряд запредельной пращи.

Двери

Тебе открылись еще не все двери

Гул чугуна вес гула

красное остывая темнеет

что кровь что металл

открылись еще не все двери ТЕБЕ

Глаза встречаются молча

пуговицы расстегиваются молча

молния делает: «Вж-ж-ж-ж-ж-ик!»

еще не все двери Тебе открылись

По черной луже рояля

проходит босая женщина –

игральная супер-карта

не все двери Тебе открылись еще

Мораль – роль моли

санитарная дремота

внутри все осыпалось