Алмазы Якутии

Сидят, млеют на солнышке, лениво потягивая холодное пиво.

Вдруг радио, громкоговоритель, объявляет на весь пляж:

– Солдатов! Лев Леонидович! Срочно подойдите к дежурному оператору! Срочно подойдите к дежурному оператору! Вас вызывает Москва! Вас вызывает Москва! – И так повторяют непрерывно, до бесконечности.

Солдатов растерянно вскочил. Ничего понять не может. Что это – о нём что ли?

– А где он, этот дежурный оператор? Где его найти. Куда идти?

– Вон, дежурная сестра. У неё спроси.

Солдатов так, в голом виде, в одних плавках и пошел искать этого оператора.

А громкоговоритель не умолкает, объявляет и объявляет.

– Да утихомирьте вы этого диктора. – Кричит Солдатов сестре. – Пусть успокоится! Сейчас, немного оденусь, подойду, переговорим мы с Москвой этой!

Звонили из приёмной Министра Цветной металлургии, от товарища Ломако. Петра Фадеевича.

– Вам надлежит немедленно прервать ваш отдых и прилететь в Москву. Вас срочно вызывает товарищ Ломако. Завтра сможете прибыть?

– Не знаю. Как самолёты, билеты там, ну и всё прочее. Вы же понимаете, время курортное, отдыхающие прибывают и убывают в массовом количестве, так что – в дороге всё может быть!

– Самолёты из Симферополя на Москву летают часто. Почти каждый час. Билеты выкупите вот по такому коду. Запишите.

– Называет числа. – Подойдёте к служебной кассе аэропорта.

В Симферополе. Затем к дежурному диспетчеру. Вас отправят ближайшим рейсом. В Москве – гостиница Россия, номер заказан. Вылетайте срочно. Таков приказ Министра! Как прилетите, немедленно сообщите нам, в приёмную. Мы вам скажем время вашего приёма у Министра. Всё! Ждём!

На второй день Солдатов был в Москве.

– Ребята! Дайте хоть во что-то переодеться. Галстук дайте, кто-нибудь. К Министру же иду! Неудобно вот так, в пляжном костюме!

– А тебя никто в этом костюме к Министру и не пустит! Иди сюда. Вот, в этой комнате переоденься. Тебе тут всё приготовили.

Солдатова приодели. Отправили. С напутствиями. С «успокоительным».

– Вот, с такими приключениями и назначен был на ответственную должность Генерального Директора Производственного Объединения «Якуталмаз» Солдатов Лев Леонидович, – пошутил Солдатов.

– Ну, а после назначения не до шуток уже, наверное, было?

Не до курортных приключений?

– Да, Георгий, ты прав. Время было тяжелое. Боевое время.

Но мне всё же было полегче. Самое трудное, самое беспокойное пережил всё же Тихонов. Сейчас трудно это представить, но ведь человек приехал на абсолютно пустое место! Ни дорог, ни людей, ни техники. И задача – через год дать первые Советские алмазы! Не задание собрания какого-то коллектива – задание Политбюро, Партии, задание Руководителя Государства!

Само восприятие такого задания для рядового производственного руководителя, не общающегося постоянно с правительственными людьми, уже одно это необычно, не каждый спокойно воспримет. Нет, конечно, Виктор Илларионович имел какой-то опыт работы со «значительными» людьми – он бывал в заграничных командировках, и даже работал за границей, встречался там с иностранцами, в том числе и с некоторыми крупными чиновниками от дипломатии. Занимаясь наукой в институте, он тоже имел какой-то опыт общения с ответственными товарищами. Но вот так сразу, буквально после назначения в общем-то на рядовую должность – «Управляющий» трестом, (сколько по стране этих «управляющих»!) – сразу начать работать с Членами Политбюро, с крупными чиновниками из Правительства, это даже чисто психологически не каждый может выдержать! – Солдатов помолчал, что-то видимо вспоминая.

– Тихонов выдержал! И уже этим обеспечил Победу того дела, за которое взялся. Ведь там, наверху, не просто повстречаться надо, поговорить, доложить, поставить какие-то вопросы. Да, и это конечно надо, но не только. Там надо доказывать, спорить, убеждать! И кого! Кого убеждать! Председателя Правительства!

Членов Политбюро! Секретарей ЦК партии. Тихонов рассчитал всё правильно. Он прежде всего убедил в возможности скорейшего получения Советских алмазов Хрущева. Если Хрущев поддержит, рассудил Виктор Илларионович, остальных убеждать не придётся. Остальные – руки по швам! – будут обязаны! Хрущев загорелся идеей. Ещё бы! Свои, советские алмазы! Вот когда «утрутся» эти строптивые американцы!

Ну, а дальше – это уже умение убеждать. Доказывать. Все распоряжения даны. Только надо уметь этим воспользоваться.

Ну, например, Тихонов называет необходимую сумму на текущий год. Ему говорят – много! «Ты же понимаешь, дорогуша, у нас не только алмазы. Нам страну восстанавливать надо. Да-да, ещё надо. У нас пол-Европы всё ещё разрушено, пол-Европы в строительные леса одеты. И тоже ждут денег! Так что, давай, опустимся на землю, называй реальную цифру!».

«Во-первых, я вам не дорогуша, я Тихонов. Виктор Илларионович. Директор. Это во-первых. – Тихонов четко усвоил, только так здесь говорить надо. Раз «сам» поддерживает, значит – дело не просто серьёзное, значит на сегодня это наиважнейшее дело! Надо и самому соответствовать. Побольше значимости, побольше напору! Все и так начеку. Тоже соображают! «А вдруг пожалуется? А вдруг я в итоге стану главным препятствием, главным виновником срыва программы по алмазам!». Откуда чиновнику знать, о чем там они говорили, этот настырный директор с таким непредсказуемым Хрущевым? И какие обещания дал Первый секретарь ЦК этому директору? Команды поступили – во всём Тихонову «зелёную улицу!». Даже не зелёный свет, а целую зелёную улицу!

«Нет… Надо с этим якутским директором поосторожнее… Не накликать бы!..».

И деньги выделялись!

«Ну, ладно, Виктор Илларионович, вот тебе приличная сумма. На сегодня – это максимум, что дать можем. Пока тебе хватит. Ты ещё эту сумму освоить постарайся! Сумей еще освоить за год-то!..».

«Да хватит, конечно… А освоить – освоим! – спокойно отвечал Тихонов, – только алмазов в этом году не будет».

«Как это не будет? Обязан!».

«Так вот же расчеты. Вот! Выделенных денег хватит только до фабрики добраться. Но, не запустить. Там тайга, поймите вы! Там место пустое. И людей ещё нет. И дороги только-только прокладываются. А вы рубли считаете. Да мне-то что!

– Сердито заявляет он финансистам. – Я уеду, и буду делать на столько, на сколько денег отпущено. Меня там в тайге вам ведь трудно будет достать – ни связи у нас, ни самолётов. А вам здесь отчитываться. Ну-ка, любезный, – спросят вас, – как там наши дела на алмазах? Что там Тихонов вытворяет? Вот вы и ответите – нет, скажете, алмазов, и не будет. Денег у Тихонова не хватает!».

«Вот черт упёртый!».

И деньги выделяли.

Конечно, Хрущев тоже знал, что делает. Он Косыгина, когда тот ещё и не был Председателем Совмина, но Косыгин, он же всегда, на любой должности был Косыгиным. Хрущев его персонально закрепил ответственным за развитие алмазодобычи.

Чуть что, мы к Косыгину шли жаловаться. И я еще применял приём этот. Правда, я-то ходил уже к Председателю Правительства. Порой «окрысится» кто-нибудь из чиновников – «чего вы бегаете к Косыгину? Ему что, больше делать нечего, кроме как вашими заниматься алмазами?».

«А ты сам реши все наши вопросы, вот мы к Косыгину и не пойдём»!

Тут же захлебнётся вальяжный чиновник.

«Обнаглели совсем!» – Но дела все нам необходимые сделает. А мы люди не гордые, мы без обид. Не для себя печемся, интересы целой отрасли, для Государства, отстаиваем.