Алтарь на двоих
Шрифт:
За неярким фиолетовым свечением, бросаемого матерью проклятья, последовал тихий шелест веера щитов, поглощающих его.
«Василиса!
– яркой вспышкой промелькнула в голове мысль, а на душе непонятно от чего вдруг стало тепло.
– Заметила, следит, защищает. Ей не все равно!»
Люди, до того неподвижно стоящие в центре зала, очень не вовремя зашевелились. Зашуршала бумага, раздались шаги.
«Только не сюда! Выйдите отсюда, просто выйдите! А еще лучше идите куда подальше!» - мысленно взмолился Дэнэль.
И те будто услышали его! Пара реплик шепотом, смысл которых сводился к тому, что нужно уходить, и в храме воцарилась тишина. Мать долго смотрела на Дэнэля тяжелым, ничего хорошего не обещающим взглядом, ничего не говоря, а потом еле
- Защита, - казалось, от ее голоса можно было покрыться коркой льда.
– Снюхался-таки со своими магами, - презрение сквозит в каждом слове.
– Ты всегда был бездарным!
– неожиданно на весь зал огласила мать.
– Слабым, глупым, бесполезным! И сейчас таким же остался! Кто-то тебя защищает. А сам лично ты ничего из себя не представляешь. Убожество!
– бросив напоследок, она с места рванула к выходу из храма, Дэнэль едва успел уступить ей дорогу, на автомате кланяясь в спину, хотя вряд ли сейчас это имело какое-то значение.
В груди мужчины же бушевало множество страстей, сплетясь в один комок. Пазл, детали которого так долго раньше не подходили друг другу, что он даже оставил попытки его собрать, неожиданно и весьма болезненно сложился в цельную картину. Его изгнали из семьи, использовав его проступок как повод, чтобы потом, поломавшись, принять назад. Чтобы он подумал, что ему оказали неслыханную милость. Чтобы подумал, что он ничего не достойное ничтожество, опозорившее семью, которому нет места нигде боле, и вернулся. Но он сбежал, не дав планам матери осуществиться, и тридцать лет напрасно считал себя никем.
«Но я бы не встретил Василису...
– неожиданно озарило его.
– Черт, Василиса! Она же слышала все, что в конце наговорила мать! Она же специально проорала на весь храм, чтобы моим предполагаемым защитникам было слышно, кого они защищают. Ненавижу... Как же я ее ненавижу!!! Темный, дай мне сил удержаться, остаться на месте!»
Осторожное, почти нежное прикосновение к руке, заставило Дэнэля резко обернуться и упереться взглядом в обеспокоенные зеленые глаза той, о ком он в последнее время думал, не переставая.
- Держи меня, пока я не натворил глупостей, - сквозь зубы проговорил дроу и почувствовал, как тонкие как всегда прохладные пальцы обхватили его кисть плотнее, чуть помедлив, скользнули в ладонь, и вот девушка уже потянула его к дверям.
- Пойдем отсюда, ради всех богов, - в ее голосе звучала нескрываемая тревога.
Вытащив слегка помявшиеся листки волшебного мессенджера, я быстро написала сообщение Косте:
«Уходите отсюда быстро, как только Эфа домолится. Нас не ждите! Встретимся на постоялом дворе».
«Понял».
Ответ появился почти мгновенно, из чего я сделала вывод, что парень за ситуацией тоже следил, и успокоилась. Спрятав листы и карандаш, я рискнула осторожно приблизиться к краю и заглянуть за перила. Дроу разговаривали, причем Дэнэль был явно чем-то удивлен, а вот потом, когда она уже почти собралась уйти, он сказал ей явно что-то не то. Женщина развернулась обратно с такой яростью, будто он ее оскорбил, хотя я была больше чем уверена, что ничего подобного мужчина сказать ей не мог. Последовавшая за этим звонкая пощечина заставила меня дернуться вперед, но приобретенная память буквально завопила о том, что матерь великого дома - не та, кому следует показываться на глаза. Да я, в общем-то, и не собиралась, я и сама ощущала мощную темную энергию, исходящую от женщины, но это не мешало мне судорожно искать способы как-то воздействовать на происходящее. Женщина распалялась все больше. И хотя разобрать слова я не могла (дроу с их чудо-слухом разговаривали слишком тихо), я почти физически ощущала волны гнева и ненависти, исходящие от матери дома.
«Одним рукоприкладством тут не обойдется, - выкинув вперед руку, я закрыла глаза, сосредотачиваясь и сводя брови на переносице.
– Веер щитов, не на себя, на него, точнее аккуратно между ними. Физический ставить или нет? Привлечет лишнее внимание или... Ставить или нет?! А если
Тихий треск, колебание магического фона и ощутимый скачок магического резерва заставили меня распахнуть глаза. Проклятье, довольно банальное хоть и мощное, попало точно в центр щита. Сердце пропустило удар. Дэнэлю пришлось бы очень туго, попади оно в него.
«Что же это за сволочь такая?!
– гневно подумала я. В голове так и вертелось несколько убойных заклинаний, которые можно было бы швырнуть в ответ. Но обольщаться и думать, что такая большая шишка расхаживает без защиты, было бы более чем глупо.
– Чего тебе от него надо?! Чего ты к нему привязалась? Что он всем вам, тварям, сделал, что вы к нему липнете, будто медом намазано?! В отказ так сложно поверить?»
Мгновенья тянулись мучительно медленно в тишине храма. Зашевелившиеся Эфа с Костей чуть разнообразили ее, но очень быстро вышли, а я продолжила до рези в глазах и до звона в ушах наблюдать за парочкой дроу внизу. Наконец, женщина отмерла, однако в щит все же ничего не полетело, зато по главному залу разнесся ее резкий недовольный голос, сочившийся презрением:
- Ты всегда был бездарным! Слабым, глупым, бесполезным! И сейчас таким же остался!
«Да кто тебе это сказал, гадина доморощенная?! Только в постель насильно и можете его таскать, да и даже там, что с ним делать не знаете!» - мысленно возопила я.
- Кто-то тебя защищает. А сам лично ты ничего из себя не представляешь. Убожество!
– выплюнув последнее слово, дроу, наконец, отстала от Дэнэля и на всех парах, позволенных ей приличиями, помчалась к выходу. Только плащ взметнулся. Красиво, между прочим, взметнулся, да и сама женщина несмотря на переливающую через верх стервозность, была красивой, настолько красивой, что... Осененная страшной догадкой, я почти бегом пробежала по галерее обратно к лестнице, борясь с желанием просто спрыгнуть вниз, а оттуда к ближайшей же арке ведущей в главный зал. Дэнэль прямой как стрела и недвижимый все еще смотрел вслед уже давно вышедшей из храма женщины. Окликать его я не решилась, боясь, что он не услышит, подошла ближе и осторожно коснулась его руки. Дроу обернулся, буквально миг и я уже вижу перед собой его лицо: напряженно сжатые губы, подергивающиеся желваки и дикая ненависть в глазах.
- Держи меня, пока я не натворил глупостей, - голос дроу звучал сдавленно, он явно еле сдерживался. Я поспешила исполнить его просьбу, обхватив запястье, но передумала и решила просто взять его за руку. Так было бы удобнее и надежнее. Его пальцы автоматически сжались поверх моих, сильно, но не до боли.
- Пойдем отсюда, ради всех богов, - тихо, почти шепотом, позвала я, направляясь к двери.
Дроу последовал за мной, отстраненно глядя куда-то в сторону, без вопросов притормозил перед самым выходом, когда я рискнула экстренно пополнить свой резерв, на случай непредвиденных неприятностей за дверью (не очень приятная и весьма заметная процедура, но все-таки хоть часть удалось восполнить), а вот на выходе резко подобрался и высочил первым. Однако предосторожности оказались напрасными. Перед храмом никого не было, так что мы беспрепятственно прошли немного по прилегающей к храму улице и нырнули в первый же переулок. Теперь Дэнэль вел меня. Причем вел как-то странно, то по одной улице, то сразу по другой и будто в обратную сторону, выбирал, похоже, самые узкие и неудобные переулки. По одному особо грязному мы, кажется, прошли дважды.
- Дэнэль?
– позвала я, когда уже окончательно запуталась в попытках понять, куда мы идем, и что он вообще делает. Но мужчина не отреагировал.
– Эй! Прием! Первый, первый, я второй! Прием! Как слышно?
- Что?
– дроу удивленно обернулся.
- Куда мы идем?
– задала я, наконец, интересующий меня вопрос.
Дроу резко остановился посреди очередной небольшой улицы, счет которым я уже потеряла. Судя по всему, мы не дошли метров двадцать до одной из центральных улиц, но он, похоже, собирался до этого момента нырнуть в маячивший недалеко переулок.