Алтынай
Шрифт:
Саша, думая, что это молоко, залпом выпил всю пиалу. Резкий, кислый вкус кумыса перехватил горло. Саша еле успел отбежать от юрты. Его вывернуло наизнанку! В десяти метрах от него то же самое делала его сестра.
Родители смеялись, глядя на них, а дядя Мурат ругал тетю Айбике на казахском. Та виновато, с жалостью смотрела на Сашу и Веру, потом налила им горячего сладкого чая и выложила гору баурсаков.
Сколько лет прошло, а Саша до сих пор помнил вкус того чая с баурсаками.
Потом их положили в юрте спать, и они заснули среди кучи подушек и одеял. В юрте стоял стойкий запах кошмы.
Саша
«Может, не всё так страшно? – успокаивал себя Саша. – Живут же в поселке смешанные семьи! Он русский – она казашка, или наоборот. Так же живут, как все: сходятся, расходятся». Саша был уверен, что они с Алтынай в состоянии решить эти проблемы. Однако после сегодняшнего разговора с Надиром перед ним вдруг встали непреодолимой стеной два фактора: родительское несогласие семьи Алтынай на их свадьбу и деньги!
На следующий день он позвонил Алтынай и попросил ее предупредить родителей о том, что он придет к ним в субботу. Свататься.
Глава 13
В среду Саша проработал до темноты, выполняя срочный заказ. Иначе надо было выходить в субботу. Он шел домой в темноте, мысленно прокручивая в голове будущий разговор с родителями Алтынай. Недалеко от дома его встретили. Их было трое. Саша сначала не понял, сколько их. Они оторвались большим темным пятном от палисадника и перегородили ему дорогу. Потом пятно разделилось на три фигуры. Один встал прямо перед ним, двое по бокам: чуть слева и чуть справа. Таким образом, Саша оказался в полукольце. На мгновение хищная троица замерла. Их намерения не вызывали у него никаких сомнений.
Первую же мысль о побеге Саша отбросил сразу. Он даже не успел бы развернуться, как они бы его схватили. Одолеть троих было невозможно, это не голливудский боевик! Их лица было не разглядеть – луны на небе не было.
«Надо вырубить хотя бы одного, тогда появится шанс убежать от двоих», – с каким-то хладнокровием подумал Саша. Парализующий страх куда-то исчез.
Саша протянул левую руку фигуре перед ним и сказал:
– Привет!
Троица опешила. Это дало ему пару секунд для дальнейших действий. Саша отставил правую ногу назад и оперся на нее. Одновременно он согнул правую руку в локте и сжал пальцы в кулак.
Парень, стоящий перед ним, видимо, понял, что происходит, и стал разворачивать свой корпус боком. Однако было поздно!
Саша со всей силы выбросил правую руку вперед и нанес парню страшный удар в солнечное сплетение.
Этому удару его научили на бесконечных тренировках в погранвойсках.
Это был коварный удар! Он выключал противника на долгое время. Острая боль парализовала дыхание, человек терял ориентацию в пространстве, глаза слепли. Некоторые теряли сознание от такого удара.
Парень издал утробный звук и стал валиться набок, схватившись за живот.
Саша начал возвращаться на исходную позицию, когда
парень, стоящий слева, нанес боковой удар ему в голову.Удар был очень сильный и пришелся прямо в висок. В голове как будто взорвалась бомба.
Саша, как в замедленной сьемке, начал падать на правый бок. Цепляясь угасающим сознанием за происходящее, он автоматически сжался на земле в калачик, закрывая руками лицо, а локтями живот.
Этот автоматизм им вбивал в головы старшина на уроках рукопашного боя в учебке.
– Оставите живот открытым, – он делал презрительное лицо, – разобьют печень кованными сапогами. В лучшем случае месяц будете харкать кровью, в худшем – останетесь инвалидами!
На Сашу посыпался град ударов ногами в область живота. Потом от ударов затрещали кости спины.
Сквозь туман он услышал лихорадочный шепот:
– Только не по почкам!
Послышались звуки борьбы и ругань на казахском языке.
Уже теряя сознание, Саша услышал женский крик. Это был крик раненого животного, полный ярости и боли!
«Алтынай!» – молнией пронеслось у него в мозгу, и он провалился в темноту.
Саша медленно стал возвращаться в сознание. Как сквозь вату, он услышал лай собаки, топот ног, потом вспыхнул свет в окнах дома. Он почувствовал, что его куда-то несут, и снова потерял сознание.
Очнулся он от резкого запаха нашатыря. Увидел над собой испуганное лицо тети Вали, соседки через три дома от них.
– Господи! Что же это делается?! – запричитала она. – Просто звери какие-то! Может, вызовем скорую? – куда-то повернула она голову.
– Не надо скорую, – прохрипел Саша. – Не приедет она. Некому там ехать! – он вспомнил санитарную машину на пеньках.
– Вот бардак! – снова запричитала тетя Валя. – Человека, можно сказать, убили, а у них ехать некому!
– Валентина! – рыкнул на нее муж, дядя Витя. – Что ты несешь? Убили, зарезали… Иди-ка холодной воды принеси, видишь, у него всё лицо в крови! Черт! Льда нет! Вон как все лицо опухать стало. Ты как, Саша? – склонился он к парню. – Не тошнит?
– Немного подташнивает, дядя Витя! – Саша закашлял. Кровь с разбитых губ попала в горло.
– Может, в полицию? – вопросительно посмотрел тот на Сашу.
– Нет дядя Витя! Не надо в полицию. Это наши разборки.
– Ничего себе разборки! – хмыкнул тот. – Давно у нас такого не было! Ты их знаешь? – тихо спросил он, оглянувшись, нет ли поблизости жены.
– Да! – кивнул головой Саша.
– Ну дела! – покачал головой дядя Витя.
Они обтерли Саше лицо холодной водой. Тетя Валя подложила ему под голову еще одну подушку.
– Давай все-таки проверим, – опять подошел дядя Витя. – Вдруг перелом!
Он заставил Сашу сесть и принялся его ощупывать. Потом начал сгибать ему поочередно руки и ноги, приговаривая:
– Ну как, сильно болит?
Саша мотал головой: мол, терпимо!
Потом проверил языком зубы. Все были на месте. На разбитых губах запеклась кровь.
«Если бы не закрылся руками, – равнодушно подумал он, – как минимум передних зубов бы не было!»
Тетя Валя протерла ему разбитые губы перекисью водорода и засунула в кровоточащий нос турундочки из ваты.
– Ну, так-то лучше! – удовлетворенно вздохнула она.