Аля, Кляксич и Вреднюга

— Да нет же! Это всё Кляксич!

— Кляксич?
– переспросил Грамотейка.

— А вот сейчас увидим, - загадочно улыбнулся Антон. И быстро заговорил: - Коза - козы, овца - овцы, гроза - грозы, цветы - цвет, столбы - столб, поля - поле.
– И когда он так говорил, из каждого слова выскакивало ударение. Как только Антон превращал ударный слог в безударный, ударение - прыг - и резво подбегало к Грамотейке.

— Ага!
– торжествовал Антон.
– Я правильно догадался! Кляксич упрятал ударения в безударные слоги!

— Ну и голова же у тебя, Антон!
– восхитился Грамотейка.

— А теперь вперёд, - весело сказал Антон.
– Приглядывайтесь внимательно ко всему, что будет попадаться нам по дороге. Мы ко всему найдём проверочные слова и освободим все ударения.

— Кляксич хитёр, но и мы не простаки!
– ликовал Грамотейка.
– Посмотрим ещё, чья возьмёт!!!

И они пошли дальше, и вскоре все ударения уже заняли свои места. Но Кляксича им пока не удалось догнать, да и кроты с котами, а с ними вместе и дрозды куда-то запропастились.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Ну, всё, - сказал Кляксич, с ненавистью глядя на Вреднюгу.
– Никакой ты не Вреднюга.

– Я - Лапушка?
– с надеждой спросил Вреднюга.

— Ты просто осёл, и больше никто!

— Почему же это?
– робко сказал Вреднюга.
– Я же сделал всю вредность, которую вы мне приказали. Все ударения были запрятаны в безударные слоги. Я же не виноват, что мальчишка такой догадливый.

— Надо было пчелу пустить. Она бы жужжала, и жалила, и не дала бы им опомниться. Это ведь ещё догадаться надо, что проверочное слово - пчёлы. А ты что? Козу привязал. Овцу. Они и бодаться-то как следует не умеют. Ну что нам с ним делать?
– обратился он к Помарке и Описке.

— Самого его, как козу, привязать да тут и оставить, - решительно посоветовал Помарка.

— Как же так?
– захныкал Вреднюга.
– Я же так старался. Разве я не заслужил? Кто же теперь будет называть меня Лапушкой? Вы же обещали! Я же всё время хотел как лучше!

Разговор этот происходил в глубокой лощине, замаскированной еловыми ветками. Вдруг до разговаривавших донеслась команда:

– Разойтись! Построиться по трое! Обыскать весь

лес! Они не могли уйти далеко! Грамотейка велел

поймать Кляксича и обезвредить!

— Ещё чего!
– пробурчал Кляксич.
– Не дождутся!

— Что же нам, однако, делать?
– шёпотом спросил Помарка.

— Так, - сказал Кляксич.
– Смываемся по одному. Компас есть? Я - на север, ты, Помарка, на запад, ты, Описка, - на восток.

— А я?
– прохныкал Вреднюга.

— А ты остаёшься здесь! Пусть тебя ловят и обезвреживают!

— Я боюсь! Что они со мной сделают?

— Что захотят, то и сделают.

— Где место встречи?
– спросил Помарка.

— На семьдесят второй странице. Там, где глухие и звонкие. Мы ещё поборемся. Мы ещё оставим их всех на второй год!

И Кляксич вместе со своими подручными поспешно слинял, оставив дрожащего Вреднюгу одинешенького в лесу, который кишел преследователями.

– Подождите!
– вопил Вреднюга.
– Не оставляйте меня одного!

Но его уже никто не слышал. И только ветер доносил в его убежище обрывки песенки, которую напевали прочёсывающие лес коты и кроты:

Диктант и изложение, Рассказ, стихотворение - Где нужно, ударение Поставь без промедления.

Вреднюга весь сжался в комочек. Ему хотелось совсем исчезнуть. Как любят говорить писатели-фантасты - аннигилироваться, что по сути обозначает то же самое, только звучит красиво, по-иностранному.

Однако исчезнуть ему не удалось. Прямо перед ним как из-под земли выросли три боевых генерала: Кот, Крот и Дрозд.

– Смир-р-рно!
– скомандовали они хором.
– Стоять! Отвечать! Где Кляксич и его подручные?

– Я... я не знаю, - испуганно пролепетал Вреднюга.
– Я... я не помню!

— Ах вот как! Значит, будешь вредничать. Ну что ж! Будешь Вреднюгой во веки веков, в учебники-учебников, до скончания века, до тех пор, пока существуют на свете учебники и ученики первого класса!

— Пожалуйста, не надо, - залепетал Вреднюга.
– Я всё скажу. Я не хочу больше быть Вреднюгой. Я никогда не хотел! Слушайте: Кляксич отправился на семьдесят вторую страницу. Что он хочет сделать, я не знаю. Только он решил, что обязательно оставит всех учеников первого «Б» на второй год!

— Ясно!
– сказал генерал Кот.

— Примем меры!
– поддержал его генерал Крот.

— К сожалению, все мы не можем повести свои полки на семьдесят вторую страницу, - заметил генерал Дрозд.
– Мы обитаем на шестьдесят первой странице, где помещаются безударные гласные. На семьдесят второй, если мне не изменяет память, живут согласные, и мы на их территории разворачивать военные действия не имеем права.

– Но надо же известить обо всём Грамотейку, - вступил вдруг Вреднюга с совсем не вредным предложением.

— Резонно, - согласились с ним генералы.

— И сделать это мы поручаем тебе, - сказал генерал Кот.

— Однако это не преждевременно ли?
– возразил ему генерал Крот. Ведь этот господин служил в банде Кляксича!

— Да не служил я! Он меня обманул! Он обещал, что, когда я сделаю всё по его приказу, меня будут звать Лапушкой!

— Лапушкой?
– повторил Крот.
– Оригинально... Ну ладно. Отправляйся, найди Грамотейку...

— И его друзей, - добавил Вреднюга.

— И его друзей, - повторил за ним Крот, - и сообщи им, что Кляксич и его команда затевают новые гнусности...

Не успел Крот договорить, как Вреднюга сорвался с места и умчался со словами:

– Всё обязательно передам, не беспокойтесь!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

и последняя

На семьдесят второй странице в ярко освещенном зале играла приятная музыка и в плавном танце кружились пары.

Если кто не знает или вдруг забыл, то для него можно повторить. Согласные звуки бывают глухие и звонкие. Глухие и звонкие составляют пары. Какие? Что, это тоже надо напомнить? Пожалуйста. Б и П, В и Ф, Г и К, Д и Т, 3 и С, Ж и Ш. Вспомнили? Так вот, эти самые пары и кружились под звуки оркестра. Но мало этого, они ещё и пели нечто, похожее на старинный романс: