Алый глаз ворона

Возле единственного глаза Обито возникла чёрная спираль, его тело исказилось и начало втягиваться внутрь. Саске усмехнулся, а Наруто расхохотался во весь голос. Тело Обито словно натолкнулось на невидимую преграду, сжалось, и вылетело назад, словно выплюнутое исполинским животным.

Наруто вытянул руку и сказал:

— Баншо Тенин!

Сила Риннегана сорвала Обито с места и притянула к руке Наруто. Не давая противнику прийти в себя, Саске обрушил Сошокен ему на живот, а Сакура ударила Кубикирибочо. Отреагировать и дематериализоваться Обито не успел, либо же просто не смог.

Несмотря на дзюцу Ветра, способное разрезать даже камни, и силу Гелель, противник остался жив. Сквозь прореху в его плаще было видно глубокую рану в боку. Из неё не текла кровь, виднелась лишь белая плоть, словно это было тело одного из Зецу.

Саске подскочил к Обито и обрушил на него серию ударов мечей, чередуя Ветер Сошокена и Огонь Хинокена. На этот раз повторить успех не удалось — клинки бесследно проходили сквозь тело противника. Саске внимательно изучал врага, выстраивая стратегию боя. Выяснилось, что Шаринган Обито позволял видеть все движения, а времени на активацию странной техники Мангекё Шарингана практически не требовалось. Несмотря на то, что в руках Обито были сжаты кунаи, он не старался отбивать мечи, предпочитая пропускать атаки сквозь себя. Саске для порядка попробовал сжечь его Аматерасу, но странная нематериальность сработала и с этим дзюцу — чёрное пламя вспыхивало, но не обжигало. К сожалению, Обито мог отслеживать направление взгляда не хуже, чем траектории клинков.

Обито пропустил сквозь себя три лезвия Гарианто, уклонился от Сошокена и Хинокена, сделал шаг вперёд и взмахнул кунаем. Саске отпрыгнул назад, угодив ногами на край воронки, оставленной дзюцу Наруто. Земля под ногами начала осыпаться, и Саске взмахнул руками, чтобы удержать равновесие.

Этой заминкой воспользовался Обито. Он вытянул руку, выпустил зажатый в ней кунай и воскликнул:

— Мокутон: Пронзающее Дерево!

Из его ладони вырвался пучок деревянных кольев и ударил в Саске. Часть из них наткнулась на кирасу Муген Когай и сломалась, остальные пронзили ему грудь. Один из кольев прошёл в том месте, где у Саске когда-то было сердце.

Учиха посмотрел на Обито невидящим взглядом, после чего медленно повернул голову к замершим товарищам. На лице Сакуры было написано беспокойство, но она, встретившись с Саске глазами, на мгновение опустила веки. Уголок рта Саске дрогнул в слабом подобии улыбки — глазницы Сакуры заливало алое сияние активированного додзюцу.

Ладони опущенных рук разжались, роняя мечи на землю. Саске выхватил Киба и взмахнул крест-накрест. С клинков сорвались длинные лучи Чидори Нагаши и скользнули по шее Обито. Отрубленная голова предателя покатилась по земле, на лице, скрытом маской, наверняка застыло изумлённое выражение.

Ещё одно предположение оправдалось. Нематериальность Обито была частичной и появлялась только в тех местах, куда наносился удар. Благодаря додзюцу Сакуры, способному обмануть даже Бьякуган, Обито абсолютно точно видел, что удар Саске направлен ему в живот. Ну а дзюцу, пронзившее Саске, стало страховкой, что Обито не исчезнет полностью.

Разумеется, Саске, притворяясь потерявшим равновесие, рассчитывал, что Обито ударит кунаем. Дзюцу Мокутона оказалось неожиданностью, пусть и в рамках допустимого. Было жалко чакраброню, пластины которой теперь украшали отверстия, да и зелёный костюм обзавёлся новыми прорехами. В остальном всё вышло как надо — даже цилиндр Сасори, похоже, не пострадал.

Учиха взмахнул мечами, обрубая колья. Из-за того, что броня поглотила чакру, это оказалось не сложнее, чем резать обычное дерево. Он выдернул окровавленные обрубки и бросил на землю. Камень Гелель внутри мира печати засиял, тут же закрывая раны.

Саске сделал шаг к Обито, чтобы убедиться в его смерти. Но тут по реальности прошла рябь, и голова, лежащая на земле, исчезла. Исчез и Обито, чтобы появиться, целым и невредимым, в нескольких метрах от Саске. Исчезла даже прореха в его плаще. Саске ни на миг не деактивировал чакраброню, так что это не могло быть гендзюцу. И для произошедшего имелось одно-единственное объяснение.

— Клан Учиха считал Изанаги величайшей из возможных техник, дарящей обладателю неуязвимость, — сказал он. — Но большей ошибки представить невозможно. А знаешь почему, Учиха-сан?

Противник молчал, прожигая Саске активированным Шаринганом.

— Если член нашего клана столкнётся с превосходящим противником, тому всего лишь придётся убить его ещё раз. Похоже, под твоей маской скрывался ещё один Шаринган. Что же, давай посмотрим, рискнёшь ли ты вторым глазом? Что скажешь, Обито-кун?

* * *

Обито замер. Саске знал, что тот ошарашен, застигнут врасплох. Поэтому не терял ни мгновения. Он помчался вперёд, активируя Проклятую Печать и все доступные Врата, чтобы использовать полученное преимущество. Наруто и Сакура помчались вслед за ним, приготовив самые сильные дзюцу. Саске знал, что должен покончить с Обито сразу, или хотя бы сильно его ранить. Самым быстрым дзюцу было Аматерасу. Оно не требовало ни печатей, ни времени на атаку, возникая сразу в месте, куда был направлен взгляд.

Пламя полыхнуло вокруг Обито, охватывая чёрным костром. В этот костёр ударил Разенсюрикен Ветра, а после того, как сфера разрушения опала — волна Гелель и густой частокол деревянных шипов.

К сожалению, именно атака отрезвила Обито и помогла справиться со ступором. Это было закономерно — любой шиноби умел реагировать на опасность и действовать на рефлексах.

Обито прошёл сквозь многочисленные шипы и пристально уставился на Саске. Не воспользоваться шансом Саске не мог и тут же применил Цукуёми. Он не любил пытки, но знал, когда их следует применять. А сейчас Обито следовало сломить, сделать неспособным на сопротивление. И для этого у него было полных трое суток.

Тысячи тонких стальных нитей выстрелили из чёрно-белой земли, охватили Обито многочисленными кольцами и сдавили, разрывая плоть. Обито вскрикнул. Нити превратились в цепи, чьи звенья повторяли привычную форму того самого первого инструмента, обретённого после столкновения с Братьями-Демонами.

— Ты считаешь, что победил? — прохрипел Обито.

— Пока нет. Но у нас с тобой много времени, — ответил Саске. — И я сделаю всё, чтобы после возвращения ты не смог сражаться.

Цепи стянулись чуть сильней и начали движение, превращаясь во множество исполинских цепных пил. Они резали одежду, человеческую и нечеловеческую плоть, впивались в оранжевую маску, почему-то не в силах её даже поцарапать.

Саске поднял руку и медленно сжал в кулак. Цепи натянулись и разорвали Обито на множество кровавых ошмётков. Следуя пожеланию Саске, куски плоти собрались воедино, восстанавливая Обито в целости и сохранности. После этого пытка повторилась. Несколько повторений спустя, Саске всё больше хмурился от беспокойства. В этом мире он был богом, так почему же не мог расколоть эту дурацкую маску?

Учиха решил закончить дело быстрее. В этом мире он не мог воздействовать на физическое состояние жертвы, ему подчинялись лишь память и чакра. По сути, единственным фундаментальным отличием Цукуёми от Каге Буншин являлась невозможность развеяться в случае опасности. Поэтому Саске требовалось сломить Обито, чтобы с новым пластом памяти он не думал о сопротивлении.