Амазония
Шрифт:
Заговорил отец, но помехи усилились еще больше. Казалось, их не беспокоило, что послание было испорчено.
— ...вертолет уже в пути... бразильская армия...
Фрэнк прошипел Олину:
— Вы можете наладить прием?
Тот наклонился и забегал пальцами по клавиатуре.
— Не знаю. Не пойму, что случилось. Нам только что прислали файл. Может, он засоряет связь с нашей стороны?
Однако с каждой нажатой Олином кнопкой сигнал становился все хуже.
Микрофоны шипели и пищали, лишь изредка пропуская по слову:
— Фрэнк... не слышим...
На этом связь оборвалась полностью. Дисплей выдал последний вымученный писк и завис.
— Проклятье! — выругался Олин.
— Давай еще раз, — произнес сзади Ваксман.
Олин сгорбился над оборудованием и затряс головой.
— Не знаю, смогу ли. Я и так смонтировал заново плату и перезагрузил систему.
— В чем же дело? — спросила Келли.
— Точно не скажу. Как будто бы вирус повредил всю матрицу спутниковой связи.
— Ничего, постарайтесь, — сказал Ваксман. — У нас есть еще полчаса перед тем, как спутник выйдет за границу зоны.
Фрэнк встал, повернувшись лицом к собравшимся.
— Если связь не наладится, ничего страшного. Судя по тому, что мы слышали, бразильский вертолет, возможно, вылетел в нашу сторону. Может быть, прибудет уже завтра утром.
Рядом с ним Олин уставился в застывший экран.
— Боже мой!
Все тотчас посмотрели на связиста. Он тыкал пальцем в набор цифр, высвеченный в правом верхнем углу.
— Наши координаты...
— В чем дело? — спросил Ваксман.
Олин оглянулся.
— Они неправильные! Сбой, должно быть, повлиял и на связь со спутниками навигационной системы. Мы послали в Штаты ошибочный сигнал. — Он снова взглянул на экран. — Исходя из данных сигнала, мы в тридцати милях к югу отсюда!
У Келли похолодело в груди.
— Они не узнают, где мы.
— С этим я разберусь, работать будет, — сказал Олин, — по крайней мере столько, сколько нужно для корректировки сигнала.
Он перезапустил компьютер и засел за работу.
Следующие полчаса Олин корпел над своими железками, сыпля русской и английской бранью. Пока он трудился, все тоже нашли себе занятия, чтобы как-то скоротать время. Отдыхать никто и не думал. Келли помогала Анне приготовить рис — последнее, что осталось от запасов провизии. За работой они поглядывали на Олина, а про себя молились.
Однако все его труды и их молитвы оказались напрасны.
Через некоторое время Фрэнк подошел и положил руку Олину на плечо. Другую он поднял, демонстрируя часы.
— Уже поздно. Спутники вышли из зоны.
Олин повесил голову.
— Ничего, утром попробуем снова, — бодрился Фрэнк. — Вам надо отдохнуть.
Нат, Коуве и Манни вернулись с рыбацкой вылазки. Наловили изрядно — рыбу несли втроем, нанизав на длинный кукан. Добычу свалили у костра.
— Я почищу, — вызвался Коуве, усаживаясь прямиком на землю.
— Возражений нет, — вздохнул Манни.
Нат отряхнул руки и увидел Олина за компьютером. Он подошел к связисту.
— Я тут кое о чем подумал, пока рыбачил. Что у нас с тем, вторым
файлом?— С каким файлом? — рассеянно спросил русский.
— Во время конференции вы говорили про какой-то присланный файл.
Олин скривился, потом с пониманием кивнул.
— Вот он. Файл с данными.
Келли и Манни бросились к ним. Теперь Келли вспомнила, как мать упомянула об отправке чего-то, до того как система накрылась.
Олин открыл файл.
Келли наклонилась к экрану. На нем возникла трехмерная вращающаяся модель молекулы, ниже которой шли столбцы данных. Келли, заинтригованная, подсела поближе.
Она пробежала глазами отчет.
— Мамина работа, — пробормотала Келли, радуясь пище для размышлений, которая отвлекла бы ее от тревог. Один заголовок чего стоил.
— Что это? — спросил Нат.
— Должно быть, что-то, объясняющее причину болезни.
— Прион, — вставил Манни, глядя ей через плечо.
— Что-что?
Манни поспешил ввести Ната в курс дела, а Келли неотрывно читала отчет.
— Надо же, — пробормотала она.
— Что? — спросил Манни.
Келли взволнованно заговорила:
— Тут говорится, что этот прион, видимо, и вызывает генетические нарушения.
Она «проглотила» следующий отчет. Манни тоже читал у нее за спиной. Прочтя, бразилец потрясенно присвистнул.
— Что? — спросил в этот раз Нат.
Келли закричала:
— Все сходится! Здесь есть статья, опубликованная в «Нэйчер» учеными Чикагского университета, датирована сентябрем двухтысячного. В ходе изучения дрожжевых клеток они предположили, что прионы, возможно, напрямую связаны с мутационным процессом и даже могут играть роль в эволюции.
— Правда? И какую же?
— Как известно, одна из основных загадок эволюции заключается в том, как жизненно важные навыки, развитие которых предполагает множество генетических преобразований, могли возникнуть сами по себе. Такие преобразования, например, как приспособляемость некоторых водорослей к токсичной среде обитания или развитие устойчивости к антибиотикам у бактерий, относят к макроэволюции. Механизм, благодаря которому генерируются волны спонтанных мутаций, был до сих пор неизвестен. В этой статье указывается возможная причина — прионы. — Келли указала на дисплей. — Вот, генетики из Чикагского университета доказали, что дрожжевой прион может устраивать массовый сбой в генетическом коде, позволяя множеству мутаций возникать единовременно, иначе говоря, дать толчок эволюции. Догадываетесь, о чем идет речь?
Во взгляде Манни забрезжила догадка.
— Прыгучие пираньи, саранча... — забормотал он.
— Все до одного — продукты мутации. Может, рука Джеральда Кларка из этой же серии! — воскликнула Келли. — Вызванная прионами мутация.
— Но какое отношение это имеет к болезни?
Келли наморщила лоб:
— Пока не знаю. Открытие лишь положило начало исследованиям, а до полных ответов еще далеко.
Манни ткнул пальцем в экран:
— А как же вот здесь, где они выдвигают гипотезу...