Американская ария князя Игоря, или История одного реального путешествия

Зал снова зааплодировал, Копперфильд засмеялся, но, правда, уже как-то натужно. Игорю после этого предложили отправляться на место, что он и сделал, величественно проплыв по залу в своих облитых шампанским брюках.

Сергей в очередной раз позавидовал старому другу. Вот казалось бы, Игорь попал в идиотскую ситуацию, оказавшись перед всем залом в облитых шампанским штанах. Другой на его месте, страшно расстроившись, немедленно убежал бы переодеваться, но Игорь не только наплевал на залитые брюки, но и даже ухитрился «срезать» Копперфильда, который и сам был малый – очень даже не промах.

– Как картинка? – небрежно спросил Игорь, наливая себе шампанского в пустой бокал.

– Прекрасная, – сказала Кира. – Милый, у тебя и правда талант. Одинокая грудь, торчащая из грязи – даже Пикассо такое не снилось, хотя он умел изображать подобные штуки.

– Еще и нарисована как достоверно, – заметила Катя. – Игорь, ты правда офтальмолог, а не маммолог?

Между тем, на сцене Копперфильд продолжал собирать яркие приметы текущего момента, чтобы, судя по всему, продемонстрировать их на Гавайях. Он, с помощью шара, выбрал еще одного произвольного зрителя и спросил его инициалы. Эти инициалы маркером были нарисованы на руке Дэвида. Также один из этих инициалов вытащенный из зала ребенок с невысокой достоверностью изобразил на листе бумаги рядом с шедевром Игоря.

После этого всех зрителей, участвующих в данном трюке, вызвали к планшету, и Копперфильд сфотографировал их на «Поляроид». Игорь при этом встал впереди планшета, изобразив эффектную позу танцовщицы кабаре.

На готовой фотографии Дэвид попросил Игоря написать маркером свое имя. Игорь нацарапал по-русски «Газанфар Мамедович». Копперфильд озадаченно посмотрел на эти – с его точки зрения – каракули и спросил, что это означает.

– Это «Клаудия Шиффер», написанная по-русски, – объяснил Игорь.

Фокусник на мгновенье онемел, зал сдержанно захихикал – тема все-таки была пикантная.

– Когда я последний раз с ней общался, – быстро нашелся Копперфильд, – она свое имя писала по-немецки.

Зал с облегчением засмеялся и зааплодировал. Игорь тоже засмеялся, похлопал Дэвида по плечу и сказал, что это было отлично парировано.

Фокусник несколько принужденно улыбнулся в ответ, взял у Игоря фотографию и отправился к специальной тонюсенькой платформе с открытой кабинкой, которая непонятно откуда выдвинулась и нависла прямо над зрительным залом. Позади платформы со стороны сцены установили круглое зеркало, чтобы зрители могли видеть платформу со всех сторон.

Копперфильд залез в кабинку, простер руки над «океаном» из зрительских голов, и пояснил, что он – король этого мира, как утонувший на «Титанике» Джон Ди Каприо. Вокруг кабинки опустилась полупрозрачная ткань, внутри которой заметались какие-то тени. Буквально через пять секунд ткань упала, показав пустую кабинку, а на экране из расстеленной на песке гавайского пляжа простынки вылез Дэвид Копперфильд собственной персоной.

– Слушайте, это совершенно офонареть, – сказал Сергей девушкам. – Ладно даже если он и не на Гавайях. Но как он за пять секунд из кабинки-то исчез? Там же только остов, стоящий на тонюсенькой платформе, висящей в воздухе над залом. Кабинка видна со всех сторон. Сзади – зеркало.

– Я думаю, все дело в зеркале, – предположила Катя.

Между тем Дэвид на Гавайях демонстрировал, что там все по-честному. Он заходил в прибой океана, расшвыривал ногами песок, разговаривал оттуда с залом. Апофеоз начался, когда он продемонстрировал написанные на руке инициалы зрителя, а потом показал поляроидную карточку с планшетом, на котором висел знакомый рисунок, зрителями, Игорем в эффектной позе и надписью по-русски «Газанфар Мамедович».

– Я в шоке, – сказал Сергей. – Он туда даже нашего Газанфара Мамедовича протащил.

Копперфильд насладился восторгом зрительного зала, залез обратно в простыночку, и через секунду она, пустая, бессильно упала на песок.

Мощный прожектор вдруг осветил место рядом со столом компании, и они увидели, что фокусник стоит на небольшой платформочке буквально в метре от них и высыпает песок из ботинка.

Зал ревел от восторга и даже Игорь, стоящий на сцене, увлеченно аплодировал и уважительно кивал Копперфильду головой – мол, мужик, ведь можешь, когда захочешь…

– Ну что? – спросил Сергей, когда буря затихла и Игорь вернулся за столик. – Увидел что-нибудь интересное?

– Ничего не увидел, – признался Игорь. – Все чистяк. Сзади кабиночки было пусто, он оттуда не вылезал – мне хорошо было видно. Я понятия не имею, как он это делает. То есть, ясно, что тут чистая ловкость рук и потрясная инженерия, но догадаться, каким образом он это проворачивает – не могу никак. Признаюсь, вживую это смотрится так же круто, как и по телевизору. Но только здесь уже никакие монтажные склейки не сделать.

В финале Дэвид показал еще несколько фокусов, включая перемещение со сцены ко входу в «Голливудский театр» целой группы зрителей, и на этом концерт был закончен.

– Не, парень – просто молодца, – увлеченно сказал Игорь, когда компания выходила из зала. – Вот это я понимаю – шоу. Вроде все так простенько и по-домашнему начиналось, а какие трюки выделывает.

– Точно, – согласился Сергей. – Просто класс.

– И заметьте, – продолжил Игорь, – все по девяносто девять баксов с носа! Это же бесплатно!

– Плюс еще цена «Дом Периноьона» и стоимость твоего костюма от Бриони, – напомнил Сергей.

Игорь остановился и посмотрел на свои брюки. Проблемное место было полностью закрыто полами пиджака, так что выглядело все вполне пристойно.

– Да ладно, фигня, – махнул рукой Игорь. – Отдам завтра в чистку-глажку. Это же не красное вино все-таки, отчистят. Кстати, это и не Бриони. Но все равно – спасибо на добром слове.

– А теперь мы куда? – спросила Катя.

– Отправимся на Стрип гулять, – объяснил Игорь. – Все по программе. На Стрипе будет только одна задача – увильнуть от Бэрри.

– Длинный, – вдруг из толпы раздался до боли знакомый голос, – Длинный, я тут!

Ребята посмотрели в сторону голоса – и точно: преодолевая встречный поток, к ним пробирался Бэрри. Он явно приоделся к вечерним мероприятиям, надев черные брючки, белую рубашку с какой-то открывалкой на веревочке вместо галстука, темно-синюю вельветовую курточку и здоровенные белые кроссовки с цветными пластиковыми вставками. Непокорные вихры Бэрри зализал с помощью пары флаконов геля, что делало его похожим на какого-то мультяшного мелкого бутлегера.

– Как ты нас тут вычислил-то? – спросил Игорь вместо приветствия.

– Так вы же говорили что-то про этого Купершмидта, – объяснил Бэрри.

– Копперфильда, – поправил Сергей.

– Пофиг, – махнул рукой Бэрри. – Такие фамилии выговорить все равно невозможно. Фокусник и фокусник. Такому только дай Статую Свободы – тут же сопрет, ворон.

– Мы спрашивали, нет ли у тебя билетов на Копперфильда, – продолжал допытываться Игорь. – Как ты узнал, что мы на него пойдем?

Бэрри похлопал своими маленькими глазками.