Американская ария князя Игоря

Но засунуть хлопья обратно не получилось. Игорь совершенно неосмотрительно поставил пластиковую миску с хлопьями рядом со стульчиком Джонни Вадимовича, а тот в какой-то момент решил, что хлопья могут друг с другом объединиться и на него напасть. Поэтому ребенок издал торжествующий визг и так треснул ручкой по краю миски, что все хлопья полетели на Джонни, на стол и на пол.

— Зато ты без проблем теперь получишь медовые колечки, — утешил Игорь Марину. — Теперь-то честно, эти все равно уже нельзя есть!

— Я не люблю медовые, — сказала заметно разозлившаяся Марина. — Я люблю шоколадные.

— Купим шоколадные, купим, — торопливо пообещал Вадик во имя мира в доме. — Вот сейчас куда-нибудь поедем и купим.

— Поедем, — подтвердил Игорь. — Но я бы, если честно, съел бы сначала что-нибудь. Может, тосты французские опять сделать?

— В доме куриные яйца закончились, — мстительно сказала Марина, собирая хлопья в совок. — Вадя вчера не купил.

— А какие остались? — поинтересовался Игорь. — Страусиные? Страусиные тоже можно. Это тогда будут австралийские тосты, а не французские.

— Остались только перепелиные, — еще более мстительно сказала Марина. — Вон на той полке лежат, — и она махнула рукой, указывая направление.

Игорь достал коробку, открыл ее и застыл в недоумении. Яйца были размером с ноготь большого пальца руки.

— Господи, а чем их разбивать-то? — спросил Игорь.

— Тут, брат, мастерство требуется, — ответила Марина, тряся стул с Джонни, чтобы хлопья осыпались с него, как яблоки поздней осенью. — А у кого какое мастерство, тот тем и разбивает.

— Абажа, — крикнул малыш, показывая пальчиком на Игоря.

— Точно, — согласилась Марина. — Сейчас посмотрим, какой у нас дядя Игорь орел.

— Я бы ложечкой пользовался, — авторитетно заявил Вадик, отхлебывая кофейку из своей многолитровой кружки. — Ложечкой треснул, верхушечку сковырнул, после чего выливаешь внутренности в миску.

— Ну на, тюкни, — предложил Игорь, давая Вадику одно яйцо и чайную ложку.

Вадик аккуратно взял яйцо двумя пальцами, выровнял его вертикально, после чего несильно тюкнул яйцо ложечкой. Яйцо даже не треснуло.

— Вот он с острого конца яйцо разбивает, — заметил Сергей. — А это неправильно. Всем известно, что нужно с тупого разбивать.

— Почему это? — поинтересовался Вадик.

— Потому что у острого конца угол больше, а значит, сопротивление материала больше, — авторитетно сказал Сергей. — А у тупого конца поверхность плавная, а значит, точка приложения ложки больше, и сила больше.

— Бред какой-то, — пробормотал Вадик, но послушно перевернул яйцо и снова его тюкнул ложкой, причем на этот раз значительно сильнее.

Яйцо разбилось, смялось в плоский блинчик, а белок с желтком весело брызнули во все стороны, не забывая, однако, о Вадиковых штанах.

Вадик вслух высказал свое отношение к перепелиным яйцам и к ситуации, в которой он оказался.

— Вадик, — стальным голосом сказала Марина. — Я тебя сколько раз просила — при сыне такие выражения не употреблять.

— Пардон, — смущенно ответил Вадик. — Я от неожиданности.

— Первый эксперимент полностью провалился, — подытожил Игорь. — Так чем эту фигню разбивать-то? Вадь, у тебя дрель есть? Может, дырку сверлить и через нее выливать?

— Знатоки, — фыркнула Марина, после чего взяла коробку с яйцами из рук Игоря. — Придется самой, — объяснила она. — А то вы тут так навыражаетесь, что ребенка потом русскоязычным американцам вообще нельзя будет показывать.

— Давай, покажи нам, — согласился Игорь. — Мне даже интересно стало.

— Перепелиные яйца разбиваются обычным ножом, — объяснила Марина. — Но нож должен быть средних размеров.

Марина взяла двумя пальцами яйцо и достала из ящика не особенно большой ножик.

— Учитесь, голуби, — сказала Марина и замахнулась ножом.

Сергей невольно вздрогнул. Однако в тот момент, когда нож должен был треснуть точно по серединке яйца, оно вдруг лопнуло в Марининых пальцах и пролилось на стол.

— Крутотень, — язвительно сказал Игорь. — Это же надо так суперски владеть ножом, чтобы он сработал в десяти сантиметрах от цели.

Тут Марина произнесла слово, которое строго-настрого запретила произносить Вадику.

— Вот, — обрадовался Вадик. — А сама-то, сама-то!

— Бать, бать, — закричал Джонни, и Марина сделала страшные глаза.

— Ладно, — снисходительно сказал Игорь, забирая у Марины коробку и нож. — Технологию я понял, так что сейчас наловчусь.

И действительно, испортив только пару яиц, Игорь довольно скоро навострился разбивать их ножом и выливать содержимое скорлупы в плошку. Так что через каких-то пятнадцать минут все общество угощалось более или менее французскими тостами, от которых на зубах приятно похрустывали кусочки перепелиной скорлупы…

После завтрака все стали держать военный совет, решая, куда сегодня податься. Нью-Йорком Игорь с Сергеем не заинтересовались. Штат Нью-Джерси тоже не вызвал у них никакого восторга. В молл они отказались ехать категорически. И даже в музей чего-то там, куда ехать было сколько-то там плюс еще полчаса, они отправляться не захотели, хотя и со всем уважением.

— Не понимаю, — сказал Вадик скорее раздраженно, чем растерянно. — У вас же до самолета еще уйма времени. Самолет — в пять! Сейчас только десять. Что вы делать-то собираетесь?

— Может, телевизор посмотрим? — предложил Сергей. — Я видел, у Вадика куча российских фильмов.

— Это хорошая мысль, — согласился Игорь, — лететь двенадцать часов, чтобы, сидя в доме в Штатах, смотреть российские фильмы. Даже я, который чужд условностям, и то ощущаю в этой мысли какую-то явную ущербность.