Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X
Шрифт:
В тот же день этот человек провёл у телефона, разговаривая с Андервудом, более 2-х часов!
В середине июня 1994 года от 3-й жены Андервуда — Марсии — стало известно о необычной поездке, предпринятой Ламонтом в её обществе и на её автомашине. Поездка эта имела место во второй половине декабря 1993 года, точной даты женщина не помнила. По словам Марсии, это был единственный раз после официального развода, когда Ламонт обратился к ней за помощью. Тогда они уселись в автомашину Марсии и приехали… к дому Кей Веден, но не вошли в него, а направились к другому зданию, стоявшему на некотором удалении. Ламонт достал ключи и отпер входную дверь с таким видом, словно он здесь жил, но Марсия знала, что её бывший муж проживает в другом месте. На её вопрос, что они здесь делают, Андервуд ответил, что при увольнении из полиции ему разрешили
Они вошли в этот дом, Ламонт прошёл в кабинет, где при свете фонарика осмотрел стоявший там стол. Осмотр этот занял несколько минут. Затем они ушли. По словам Марсии, её бывший муж ничего из стола не взял и ничего туда не подложил.
Рассказ о ночном обыске звучал крайне интригующе. Когда Марсию попросили точно указать дом, в который она входила вместе с Ламонтом, выяснилось, что посетили они жилище капитана Джейкобса, начальника уголовного розыска полиции Солсбери! До сих пор не совсем ясна цель этого визита. По-видимому, Ламонт Андервуд желал узнать, в каком состоянии находятся расследования убийства Кэтрин Миллер и похищения Виктора Гунарсона. Как вариант, он мог разместить в столе высокопоставленного полицейского подслушивающее устройство, дабы знать, с кем и о чём тот разговаривает во внеслужебной обстановке.
Как бы там ни было, сообщение о ночном вояже Андервуда убедительно характеризовало его как человека авантюрного, склонного к риску и явно опасавшегося за свою судьбу. Детективы не стали раскрывать капитану Джейкобсу источник своей осведомлённости, поскольку боялись навредить Марсии, но настоятельно рекомендовали высокопоставленному полицейскому заменить замки на дверях, укрепить окна и обзавестись сторожевой собакой, а лучше — парой собак.
Первый по-настоящему важный прорыв в расследовании произошёл в августе 1994 года, и оказался он связан вовсе не с телефонной активностью подозреваемого, а с результатами работы криминалистов. Изучая кусок липкой ленты, снятой с вилки электрического провода стиральной машины во время обыска 1 февраля, эксперт обратил внимание на то, что тот принадлежит к тому же типу, что и клейкая лента, найденная под трупом Гунарсона и использовавшаяся для связывания рук последнего. Заинтересовавшись этим, он провёл детальное изучение обоих кусков под микроскопом, а также сравнил химический состав отдельных элементов обеих улик (клея, несущей полимерной основы, армирующих волокон и прочего).
Сантехнический «скотч» (липкая лента), в отличие от хорошо знакомой канцелярской липкой ленты, гораздо прочнее на разрыв и — главное! — сохраняет прочностные характеристики при широком разбросе температур. Если канцелярский «скотч» начинает «плыть» даже при незначительном нагреве, а при охлаждении становится жёстким и хрупким, то сантехнический переносит температурные флуктуации не в пример лучше. Практика показывает, что на сильном морозе даже очень толстый слой канцелярского «скотча» можно разорвать одним ударом связанных запястий о колено; с сантехнической клейкой лентой такой фокус не пройдёт. То, что убийца Гунарсона использовал для связывания жертвы именно сантехнический «скотч», свидетельствовало о его осведомлённости в такого рода деталях.
Первая по-настоящему важная для раскрытия убийства Виктора Гунарсона информация пришла от криминалистов, изучавших сантехнический «скотч», снятый с вилки электрического питания стиральной машины в доме Андервуда. По мнению экспертов, этот кусок липкой ленты был оторван от того же самого рулона, что и липкая лента, найденная под трупом Гунарсона.
Эксперт обнаружил 20 (!) «полных совпадений» между кусками липкой ленты, взятых для сравнения. Эксперт заявил о своей готовности доказать в суде, что куски сантехнической липкой ленты, использованные для обездвиживания Гунарсона и обматывания вилки провода электропитания в доме Андервуда, были изготовлены на одной и той же производственной линии в одно и то же время. С большой вероятностью оба куска были оторваны от одного и того же рулона, хотя их концы не совпадали и нельзя
было утверждать, что они следовали друг за другом. Учитывая особенности технологии производства такой ленты, общее количество рулонов с подобным «полным совпадением» параметров не могло превышать 200 штук.Понятно было, что на основании выявленного совпадения Андервуда нельзя было предать суду. Всё-таки вероятность того, что Андервуд купил в магазине один рулон сантехнического «скотча», а следом за ним таинственный убийца купил следующий [либо наоборот], была не нулевой, а совпадения, как известно, случаются… Тем не менее результат экспертизы выглядел очень обнадёживающим, и детективы следственной группы, занимавшиеся оперативным обеспечением расследования убийства Виктора Гунарсона, заметно приободрились.
В сентябре следователи решились на довольно неожиданный шаг, который мы сейчас с полным правом можем классифицировать как «про-активный приём», то есть целенаправленное действие, предполагающее активное реагирование оппонента, либо напротив, его отказ от какой-либо активности. Ещё 25 апреля 1994 года Уэйн Эллер (Wayne Eller), интимный друг Кей Веден, сообщил полиции о том, что заметил за собой слежку, которую вели какая-то молодая женщина и мужчина с волосами, собранными в «хвостик». Шпионившие за ним являлись лицами белой расы, Эллер опознать их по фотографиям известных уголовников не смог. Правоохранители предполагали, что слежку организовал Ламонт Андервуд, по-видимому, не отказавшийся от планов всячески мстить бывшей любовнице. Если этот человек действительно похитил и убил Гунарсона, то он вполне мог решиться повторить этот фокус с новым другом Кей.
На протяжении последующих месяцев Уэйн Эллер время от времени замечал слежку, но никакой системы в поведении преследователей не просматривалось. Эллер предпринимал определённые меры по самозащите, рекомендованные детективами, и это до некоторой степени сбивало преследователей с толку, но проблему не решало. «Законники» опасались того, что в какой-то момент Андервуд решится на некие агрессивные действия, чреватые немалым риском для Эллера. Следовало придумать нечто такое, что отбило бы у Андервуда всякую охоту приближаться к намеченной жертве. В конце концов, члены следственной группы склонились к тому, что необходимо сделать небольшую постановку.
В местную журналистскую «тусовку» была запущена новость о том, что окружная прокуратура намеревается воспользоваться спутниковыми фотоснимками высокого разрешения, которые полностью охватывают территорию США и позволяют контролировать движение автомобилей, поездов, кораблей и самолётов в режиме 24/7/365. Такого рода мониторинг используется в природоохранной деятельности и для построения прогнозов погоды. Кроме того, такие высококачественные фотографии востребованы и спецслужбами, которые используют фотоснимки высокого разрешения для ведения продолжительной скрытой слежки, а также при раскрытии преступлений.
Услыхав столь сенсационную новость, журналисты направились с вопросами к окружному прокурору Тому Рашеру (Tom Rusher), возглавлявшему расследование убийства Виктора Гунарсона. Прокурор, разумеется, был готов к вопросам такого рода и в сентябре дал несколько разъяснений насчёт использования упомянутой технологии. В частности, он сообщил, что фотоснимки требуемого качества предоставляют 3 компании, их услуги платны, и Департамент юстиции штата сейчас работает над выделением соответствующего финансирования.
Задумка сработала на «отлично». Кто бы ни пытался следить на Эллером — вопрос этот прояснить в конечном итоге так и не удалось — он отказался от первоначальных замыслов и более Уэйна не беспокоил.
Члены следственной группы приободрились. Возникла идея устроить новую «про-активную» акцию и сделать это также с привлечением журналистов. Идея была очень проста и даже удивительно, почему её не пытались реализовать ранее. Напомним, что в марте 1993 года Кей Веден и её сын Джейсон стали объектами травли, точнее говоря — преследования, организованного Ламонтом Андервудом. По крайней мере полиция Солсбери считала, что именно Андервуд стоял за цепочкой тех весьма драматичных событий. Последний в конечном итоге из-за этого был отправлен на пенсию. В ходе этого преследования Кей получала телефонные звонки с угрозами, причём голос звонившего не соответствовал голосу Андервуда. Более того, один раз телефон зазвонил в ту самую минуту, когда Андервуд находился в гостях у потерпевшей.