Американский эксперимент соседства

Не говоря ни слова, он сжал мою руку и потянул меня к кровати.

И, не говоря ни слова, я пошла за ним.

Он перевернул меня на спину и уперся руками по обе стороны от моей головы.

Его взгляд встретился с моим, и я могла поклясться, что он смотрел на меня с чувством, которое я не хотела признавать вслух. С этой мощной, всепоглощающей эмоцией, которая отражала мою.

— Что тебе нужно? — сказал он, целуя меня в губы. — Я отдам это тебе, Рози.

Ответ был настолько прост, настолько очевиден, что я даже не поняла, почему он спросил.

Я вцепилась в него почти отчаянно и сказала: — Ты.

Потому что мне нужен был только он.

29. Лукас

Я положил локти на колени и опустил голову между плеч. Закрыв глаза, я в сотый раз сказал себе, что поступил правильно.

Единственное, что я мог сделать.

Рози была не единственной, кто боролся с мыслью о том, чтобы попрощаться. Я тоже. Я... не думаю, что смог бы пройти через это, если бы не ушел так, как ушел.

Я улизнул, пока она еще спала.

Я был трусом.

Но речь шла о выживании.

Я не мог дать ей того, чего она заслуживала. Я был... человеком без плана. Без жизни. Без цели. Sin oficio ni beneficio(исп. без гроша за душой), как сказала бы Abuela(бабушка).

И если бы я остался еще на минуту в этой постели с ней, такой мягкой, теплой и чудесной, прижатой ко мне, я бы никогда не покинул ее. Я бы только отсрочил то, что должно было произойти: она бы искала кого-то другого, кто мог бы дать ей все, чего она хотела и заслуживала. Все, что у нас было, и стабильность. Кого-то, у кого был чертов план, будущее. Кого-то, кто мог бы контролировать свою жизнь.

Я не хотел, чтобы Рози довольствовалась мной. И я бы не позволил себе использовать ее, использовать нас, чтобы игнорировать реальность.

Снова взглянув на стойку, я наконец увидел, что на экране отображается пункт моего назначения, указывающий на то, что регистрация началась.

— Наконец-то, чёрт возьми, — пробормотал я себе под нос, хотя и знал, что я сам виноват, что появился в аэропорту на несколько часов раньше.

Вместо того, чтобы наслаждаться этим временем с Рози.

Со вздохом, в котором не было облегчения, я встал, схватил свой рюкзак с пола и позвал Тако: — Vamos, chico(исп. пошли, малыш).

Затем я направился к очереди, пока она не стала слишком длинной.

Проверив свой телефон, я отправил сообщение сестре, которая вчера прилетела в Испанию из Бостона. Учитывая разницу во времени, я знал, что в Испании сейчас время обеда.

Лукас: В аэропорту. Ты заберешь нас?

Лукас: Мы можем остаться у тебя на ночь?

Чаро: Сначала я нянчилась с твоей собакой. А теперь придется с вами двумя?

Я закатил глаза, она просто была сложной по умолчанию. Я знал свою старшую сестру.

Чаро: Abuela (бабушка) тоже будет здесь, она сегодня приехала. Так что мы заедем за тобой. Я принесу бутерброды в аэропорт, я знаю, что в полете ты проголодаешься. Хамон или чоризо?

Лукас: Хамон.

Чаро: А где «пожалуйста» и «спасибо»?

Лукас: Пожалуйста. Спасибо.

Лукас: А почему Abuela (бабушка) с тобой?

Чаро: Как грубо. Надеюсь, ты купил ей подарок. И маме тоже.

Лукас: О.

Ah mierda(исп. вот чёрт). Я и не думал о том, чтобы что-то кому-то подарить. Даже брелок для ключей от Эмпайр Стейт Билдинг, о котором просила мама.

Чаро: О? И это все?

Лукас: Что ты имеешь в виду?

Чаро: Сначала ты говоришь «пожалуйста» и «спасибо», и даже не язвишь по этому поводу. Затем ты даже не пытаешься втереть мне что-то вроде «Я привезу себя, я — подарок». Или не строишь из себя привычного… обаятельного мужчину.

Лукас: Прости.

Чаро: …теперь ты извиняешься?

Чаро: Ты в порядке?

Это был сложный вопрос. У меня не было сил разбираться с тем, каким я был, тем более в переписке с Чаро. Я начал печатать ответ.

Лукас: Я в порядке. Просто устал, поговорим, когда я прилечу, ладно? Я приземлюсь в…

— Лукас!

Моя голова оторвалась от экрана, я нахмурил брови, потому что это не мог быть тот голос, о котором я думал. Ее голос. Она не могла…

— Лукас! Подожди!

Я обернулся.

Мои глаза просканировали толпу позади меня, перескакивая с головы на голову, с лица на лицо, пока не остановились на одном. Только на одном. Единственном лице, которое я никогда не мог пропустить. Даже в переполненном терминале аэропорта.

А потом все замедлилось.

Словно во сне, Рози рассекла море занятых людей. Ее кудрявые волосы были в прекрасном беспорядке, глаза горели зеленым цветом, щеки раскраснелись, а полные губы, которые я помнил, приоткрылись. На ней была футболка с короткими рукавами, в которой она спала, — моя футболка — заправленная спереди в джинсы и… Боже, почему на ней не было чертового пальто? Был ноябрь, на улице уже мороз.

— Лукас! — повторила Рози. Она сократила между нами дистанцию, пока я стоял там, как статуя. Как полный придурок я наблюдал, как она бежит ко мне, и слышал взволнованный лай Тако. — О Боже, ты все еще здесь. Слава Богу.

Последние ее три шага были как в тумане. Как будто она была ненастоящей, и этого не могло быть на самом деле. Должно быть, мне это почудилось.

— Рози?

Но вместо ответа она бросилась ко мне, приземлившись мне на грудь, и мне показалось, будто земля под ногами окончательно осела. Все вокруг меня исчезло.