Американский эксперимент соседства

— Вот почему, — сказал он, улыбаясь своей фирменной улыбкой Лукаса. Яркой и счастливой улыбкой, которая обладала силой выпустить на свободу стаю птиц в моем животе. Так, что моя кожа покалывала, а каждый нерв трепетал. — Я бы не прибежал сюда без приглашения и не появился бы за полночь у твоей двери. Вот почему я хотел, чтобы ты не говорила мне, что скучаешь по мне.

Мое сердце пело.

— Ты сказала, что скучаешь по мне, — повторил он, словно все еще обдумывал мои слова.

И, сама того не желая, не зная как, я бросилась на него. Я бы взобралась на него, как на дерево, если бы не знала, что его нога не выдержит этого. Но я все равно изо всех сил обвилась вокруг него. Вдыхала его, приветствовала его запах, подтянутые мышцы под слоями одежды, которую он носил, защищаясь от холодной погоды Нью-Йорка. Я приветствовала его.

— И это лучшее, что я когда-либо говорила, — сказала я ему, слова вырвались из меня и упали ему на грудь. Близко к его сердцу, где я хотела спрятаться. Затем я сказала что-то, чего, возможно, мне не следовало говорить, но я больше не могла сдерживаться. — Я скажу это снова, если это заставит тебя остаться. Я повторю это сто миллионов раз.

Его руки крепче обхватили меня, долгий выдох согрел кожу моей шеи.

И поскольку он расколол меня, и теперь все выходило наружу, я продолжила: — Я скучала по тебе с тех пор, как ты вышел из этой квартиры, несколько часов назад. И я скучала по тебе долгое время до этого, Лукас.

Грудь Лукаса загрохотала от глубокого рычания, которое потрясло меня от предвкушения, желания, от чего бы то ни было между нами.

Затем его руки обвились вокруг моей талии, и он повел нас внутрь, закрыв за нами дверь. В следующую секунду я была к ней прижата.

Лукас уперся руками по обе стороны от моей головы, прижимая меня к деревянной поверхности.

— Еще раз, — скомандовал он, встретившись со мной взглядом. — Никто никогда не скучал по мне и не нуждался во мне так сильно. Скажи это снова.

У меня пересохло во рту от выражения его лица. Его глаза потемнели, а челюсть превратилась в резкую линию.

— Я скучала по тебе, Лукас. Очень сильно. Пожалуйста, останься со мной. Останься сегодня.

Останься сегодня и каждую последующую ночь.

Его правая рука обхватила мое лицо, подушечка указательного пальца скользнула по моей щеке, к нижней губе, проводя по линии рта.

— Если я останусь... — он закрыл глаза, прерывисто выдыхая. — Я видел, как ты распадалась на части у меня на глазах, Рози. И у меня едва был шанс прикоснуться к тебе. Если я останусь, все изменится. Если я останусь, мы будем трахаться.

Я задрожала при мысли о том, как сильно я хотела, чтобы он выполнил это предупреждение.

— Хорошо.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что услышала, — сказал он, его взгляд ожесточился. — Я уезжаю через неделю, и я был серьезен, когда сказал, что не могу… Моя жизнь разрушена, Рози. Мне нечего предложить. Но я… я эгоист, когда дело касается тебя. Я дам тебе свой рот, если ты попросишь меня. Мои прикосновения, мое тело. Это немного, определенно меньше того, что ты заслуживаешь, но если ты этого хочешь, если ты хочешь меня…

Я поцеловала его.

Останавливая его слова.

Они были мне не нужны. Прямо сейчас мне не нужно было ничего, кроме него.

И я бы сказала ему об этом, если бы он не ответил на поцелуй с настойчивостью, которая соперничала с моей.

Так что я поцеловала его. Я поцеловала его так, как давно хотела, наконец, отпустив все, что удерживало меня до этого момента. Потому что он скоро уезжал, и, возможно, это было все, что я когда-либо получу от него, так что я собиралась взять это.

Я притянула его ближе с отчаянием, которого никогда не знала, желая прижать его ближе, пока он целует меня. Рука Лукаса обвилась вокруг моей талии, притягивая мои бедра к своим, а мои плечи так и оставались прижатыми к двери. От этого прикосновения у меня вырвался стон, и Лукас воспользовался шансом раздвинуть мои губы и коснуться моего языка своим.

Моя голова кружилась от каждого ощущения, наполнявшего мое тело, выводя меня из равновесия. Я потянула его за куртку, желая убрать этот дополнительный барьер, но он не сдвинулся с места.

Жалоба сорвалась с моих губ, когда он очень медленно провел губами вниз по моей шее, покусывая кожу и превращая звук в громкий стон.

Губы Лукаса приблизились к моему уху. Он сказал, касаясь чувствительной кожи: — Этот звук.

— Какой? — изо всех сил пыталась я спросить.

Его зубы задели мочку уха, потянули за нее.

Моя реакция была мгновенной. Новый всхлип поднялся из моего горла.

— Этот, — прошептал он. — Я готов сделать безумные вещи ради этого звука, Рози.

— Какие? — выдохнула я. Но все, что я хотела сказать, это: Пожалуйста. Что угодно. Сейчас.

Бедра Лукаса прижались к моим в ответ, выбивая воздух из моих легких от потребности, пронзившей мое тело. Твердый. Он был таким твердым и большим.

— Такие вещи, как трахнуть тебя у этой двери, прямо сейчас.

Мне хотелось крикнуть ему, чтобы он продолжал.

Но прежде чем сорвались какие-либо слова, его рот вернулся к моему, оставляя за собой след покалывания, который распространился по моим рукам. Его губы остановились напротив моих. Не вступая в контакт.

Не целуя меня.

Почему он не целует меня?

Его нос скользнул по моему.

— Я был так близок к тому, чтобы трахнуть тебя сегодня днем, — признался он, понизив голос. — Взять тебя на полу в той ванной.

Я захныкала, снова дергая его за одежду, но он не двигался.

Все, что он сделал, это прикусил мою нижнюю губу зубами и сказал: — Хочешь услышать, какие еще безумные вещи я сейчас собираюсь сделать?

— Да.

— Я хочу снять эти маленькие пижамные шорты, которыми ты сводишь меня с ума, — сказал он мне тихо, так тихо, напротив моего рта. — И трусики тоже, — его губы скользнули по моей челюсти. — Просто чтобы я мог проникнуть глубоко-глубоко внутрь тебя, пока единственное, что ты будешь чувствовать — это меня.

Мои веки затрепетали и закрылись от его слов.

— Сделай это, — взмолилась я, услышав возмутительную потребность в своем голосе. — Все это. Пожалуйста.

— Нет, — он снова провел зубами по раковине моего уха, заставляя пальцы на ногах подогнуться. — Не сейчас, — его слова казались пыткой, лишая возможности, идеи иметь это прямо сейчас. О том, чтобы заполучить его так быстро, как только смогу. — Ты знаешь, что я сделаю вместо этого?

Мои глаза открылись как раз вовремя, чтобы увидеть, как его губы раздвигаются в медленной ухмылке. Это был новый тип улыбки. Не счастливый и яркий изгиб его рта, он был темным. Знойным. Предупреждение и обещание. Тот, который я хотела, чтобы он сохранил.