Американский эксперимент соседства

Кивнув, он направился наверх.

Чуть более двух часов спустя мы собрали все мои вещи и убрали большой беспорядок, оставленный подрядчиками.

— Я мертва, — проворчала Лина со своего места в конце моего дивана. — Это стоило как минимум трех месяцев упражнений.

Я усмехнулась, а Лукас недоверчиво хмыкнул.

— Я думаю, что несколько десятиминутных перерывов, которые ты сделала, чтобы перекусить чипсами, сводят на нет тренировку, prima(исп. сестра).

— Какой же ты кайфоломщик, — она вскинула руки в воздух. — Ты сегодня в дурном настроении, Лукас. Я даже не знала, что ты можешь быть таким ворчуном. — Лина не лгала: последние несколько часов Лукас был сам не свой. Он вздыхал, кряхтел и вообще почти не улыбался. — Может, тебе стоит вздремнуть, когда придешь домой, s'i? Ты ведешь себя как ребенок, которому нужно немного поспать.

— Я прекрасно спал прошлой ночью, — сказал он, его взгляд упал на меня с другого конца гостиной. — На самом деле, сон — это последнее, о чем я сейчас думаю.

Мой пульс участился, потому что я могла видеть, что мерцало в этих карих глазах, которые смотрели на меня. Я чувствовала это на своей коже.

Лина прочистила горло.

Я оторвала взгляд от Лукаса и хлопнула в ладоши.

— Хорошо. Большое спасибо за помощь, ребята, — сказала я, вставая. Тако толкнул головой мою ногу. Я присела и поцеловала его. — И тебе тоже спасибо за то, что ты самый красивый из всех.

Лукас хмыкнул, и Тако немедленно подошел к нему. Казалось, он слегка расслабился.

Мой взгляд скользнул к диванчику, где сидела Лина, и тут меня осенило, что им незачем здесь торчать. У Лукаса не было причин оставаться. Он вернется в студию Лины. А вскоре он вернется и в Испанию.

Паника закружилась внутри меня, делая мой следующий вдох немного тяжелее.

Я выпалила первое, что пришло мне в голову.

— Ребята, хотите что-нибудь поесть? Холодильник пуст, но я могу заказать пиццу, — я повернулась к своей лучшей подруге, потому что, если бы я посмотрела на Лукаса, то могла бы сделать что-нибудь очень глупое. Например, запрыгнуть к нему на колени и умолять не уходить. — Это меньшее, что я могу сделать.

Лина вздохнула, сцепив руки под подбородком.

— Я обещала Аарону, что заберу его из InTech после того, как закончу здесь, — она встала. — И я воспользуюсь любым шансом, который у меня есть, чтобы вытащить его оттуда пораньше. Потому что однажды мне придется отрывать его задницу от офисного кресла, прежде чем он приклеится к своему ноутбуку.

Я кивнула, размышляя, должна ли я сказать Лукасу, что если он хочет остаться, то пусть остается. Я действительно этого хочу.

Но затем Лина заговорила снова.

— Так что нам действительно пора идти. Я подброшу Лукаса перед тем, как отправиться на Манхэттен. Мне по пути.

— Конечно, — сказала я, потому что что еще я могла сказать?

Я даже не знала, хочет ли Лукас остаться, и он ничего не говорил.

Схватив свой телефон с кофейного столика, я проверила время.

— Хорошо, конечно. Тогда вам действительно стоит пойти, если...

— Я голоден, — небрежно сказал Лукас. — И пицца звучит как хорошая идея.

Моя голова повернулась в его сторону так быстро, что у меня чуть не закружилась голова.

Он решительно встретил мой взгляд.

Лина заговорила.

— Ты можешь позвонить «У Алессандро» на обратном пути, — она взяла свое пальто и сумочку. — Он приготовит твой заказ к тому времени, как я тебя высажу.

Лукас не сводил глаз с меня, когда сказал: — Может быть, я голоден сейчас.

Мое сердцебиение ускорилось, бедный, полный надежды орган поднялся вверх по моему горлу.

Я услышала выдох Лины.

— Ты не будешь есть в машине Аарона. Он убьет твою задницу, и каким бы сварливым ты ни был сегодня, ты действительно мой любимый кузен.

Я наблюдала, как Лукас очень медленно дышит через нос, как будто собираясь с силами. И впервые в жизни я была потрясена, увидев, как он сорвался.

— Ты всегда такая рассеянная, Лина?

Мне пришлось подавить вздох.

— Лукас.

— Видишь, что я имею в виду? — моя лучшая подруга снова сузила глаза на своего кузена. — Ты сегодня в дурном настроении.

Глаза Лукаса закрылись, и он сказал: — Извини. Мне жаль. Я — Soy un gilipollas(исп. Я - придурок).

— Да, ты такой. Но извинения приняты, — Лина подошла и остановилась перед ним. — И просто чтобы ты знал, я не слепая. Я видела, как ты ковылял по этой квартире, и видела, как Рози проверяла тебя каждые пять минут, — от этого мои глаза расширились. — А еще я чувствую эту сумасшедшую сексуальную энергию вокруг вас двоих. Так что, если ты не хочешь прямо сейчас поговорить обо всем этом, я отвезу тебя домой. И если ты перестанешь быть придурком, я, возможно, не буду приставать к тебе с вопросами о том, почему Аарон становится таким тихим, когда я упоминаю тебя. И поверь мне, я действительно этого хочу, потому что это первый раз, когда мой муж каким-то образом скрывает от меня секрет, и хотя это восхитительно, что он прикрывает тебя в каком-то братском стиле, мне все равно грустно, что я остаюсь в стороне.

Лукас встал и заключил Лину в объятия.

— Soy un idiota(исп. Я - идиот), — сказал он ей. — Прости. Ты права. Возможно, мне нужно поспать.

Моя грудь сжалась от слов Лины. Я была такой ужасной подругой, скрывая это от нее.

— Вам, ребята, пора идти, — тихо сказала я, стараясь, чтобы мысли не мешали моему голосу. — Я все равно могла бы отказаться от пиццы и лечь в постель. Я еле держусь на ногах.

Мартины разорвали объятия, и следующее, что я осознала — я оказалась в объятиях своей лучшей подруги.

— Я не злюсь, — сказала она только для меня. — Ты мне все расскажешь, я это знаю. И я буду рядом, когда ты будешь готова, хорошо?

Сдавленный звук вырвался из моего горла.

— Хорошо.

Боже, она действительно была лучшей.

Когда она отпустила меня, Лукас был там, как будто ждал очереди, чтобы получить свои объятия. А я… Я не могла дождаться, когда брошусь в его объятия. В его тепло, запах, силу. Он обнял меня, и я почувствовала, как он беззвучно поцеловал меня в висок, рядом с ухом. Затем он прошептал: — Buenas noches, preciosa(исп. спокойной ночи, красавица).