Амулет любви

— Джейс! Это единственно правильное решение.

— Мы не пойдем назад. Со мной все будет в порядке.

— И все же я думаю, нам следует вернуться, настаивала она.

Повисло молчание.

— Если тебе совсем не хотелось приходить сюда… Если тебе не нравится… очень жарко или скучно…

Она могла бы солгать, сказать, что ей скучно и жарко, и тогда бы они обязательно вернулись. Но солгать Джейсу было невозможно.

— Мне очень нравится здесь. Я никогда не бывала в подобных местах.

— Тогда пошли дальше. — Он попытался улыбнуться. — Скоро мы окажемся в более прохладной зоне, и я знаю, со мной все будет хорошо.

В этот самый момент она поняла, как сильно любит Джейса Макгроу. Если что-нибудь с ним случится…

— Я буду следить за тобой, как ястреб.

Улыбка расползлась по его лицу.

— Ну это как раз неплохо.

Она вытащила из своего рюкзака салфетку.

— Дай мне измерить твой пульс.

— Ты что, так серьезно настроена?

— Да.

— Ну на, измеряй.

Пульс немного участился, но само по себе это ничего не значило. Когда она заглянула в его темно-карие глаза, у нее пульс тоже стал заметно чаще.

Они собрали багаж и двинулись в путь.

Спустя час Элисон заметила, что Джейс стал передвигаться медленнее.

— С тобой все в порядке?

— Если я скажу тебе правду, обещай не паниковать. Я знаю все эти симптомы. Ощущения неприятны, но угрозы для жизни нет.

— А поподробнее?

— Меня немного тошнит, и рука болит. Временами. Ну а теперь пошли.

— Сначала я осмотрю тебя.

Не обращая внимания на его неудовольствие, она вновь измерила его пульс и проверила дыхание.

Когда они остановились на ужин, Элисон заметила, что рука у Джейса распухла еще больше, и он с трудом двигает ею.

— У меня есть ацетаминофен, он поможет снять боль, — предложила Элисон.

— Потом. Сперва поужинаем.

Ужин состоял из сушеных бобов с рисом и двух сладких батончиков на десерт. Элисон была голодна как волк, но, увидев, как Джейс гоняет еду по тарелке, поняла, что ему очень плохо. Она вытащила из рюкзака лекарство и подала ему. Он принял таблетки, не говоря ни слова.

Они полулежали, прижавшись к большим камням, и смотрели, как догорает костер.

— Отвлеки меня, — проговорил вдруг Джейс.

— Как? — Все, что она могла придумать сейчас, он счел бы неуместным. , — Расскажи, почему ты решила стать медсестрой.

— Когда мне было десять лет, у моей подруги обнаружили рак. Мэри боролась за жизнь пять лет, но все равно умерла, немного не дожив до своего пятнадцатилетия. — Элисон помолчала несколько минут, вспоминая. — Я видела, как за ней ухаживали сиделки. Они делали ее дни счастливей. Я решила, что буду делать то же самое для других. — Она снова помолчала. Джейс закрыл глаза, и Элисон заговорила опять:

— Тогда мне захотелось стать медсестрой.

Джейс лежал, положив голову на камень.

Спустя некоторое время он открыл глаза и посмотрел на догорающий костер.

— Думаю, я бы поспал. У нас вчера была короткая ночь.

Элисон подозревала, что ему просто неловко сидеть здесь под ее пристальным наблюдением.

Его опухшая рука выглядела намного хуже, чем раньше, но, когда она измерила пульс, он оказался в норме, и дыхание тоже. Похоже, укус скорпиона не опаснее укуса пчелы. Просто потом ужасно больно.

Джейс развернул спальный мешок одной рукой. Элисон знала, что, если она предложит свою помощь, он все равно откажется.

Она развернула свой мешок рядом. Джейс вопросительно приподнял бровь.

— Хочу слышать твое дыхание. Я должна быть уверена, что с тобой все в порядке.

— А если я скажу, что в этом нет необходимости?

— Я бы попросила тебя перестать строить из себя мачо и не противиться здравому смыслу.

Выпрямившись, он встал рядом с ней.

— Но тут нет ничего страшного. Ну, болит рука. Позволь справиться с этим самому.

Он явно не хотел, чтобы она видела, как ему больно.

— Именно этого я тебе и не позволю, — заявила она решительно, но нежно.

Наконец они устроились бок о бок под открытым небом. Джейс никак не мог уснуть, и Элисон хотела сделать что-нибудь, чтобы помочь ему. Когда он повернулся к ней спиной, она стала гладить его по спине.

— Элисон…

— Ш-ш-ш, — произнесла она в ответ. — Это поможет. — Она старалась отвлечь его на что-то приятное и постепенно почувствовала, как он расслабился. А когда дыхание у него стало ровным и глубоким, она поняла, что он уснул.

Теперь и ей можно.

Среди ночи Джейс перекатился на спину и шепнул ей:

— Иди ко мне.

Не задумываясь, она прижалась к нему и положила руку ему на грудь. Джейс прижался подбородком к ее голове, и они снова уснули до утра.

Проснувшись следующим утром, Джейс понял, что чувствует себя лучше. Хотя рука и побаливала, но это не была вчерашняя ноющая и дергающая боль. Он понимал, что напугал Элисон, но ему не хотелось возвращаться. Он хотел провести с ней ночь под открытым небом, только все оказалось не так, как он ожидал.

Как же он научит ее доверять ему? И хочет ли он того сам?

Никогда он не думал, что сможет быть верным одной женщине или захочет стать таким.

Присутствие Эдисон в его жизни все изменило. Хватит ли только силы воли? Достаточно ли одного чувства долга, чтобы оставаться постоянным? Сможет ли он сбросить с плеч опыт прошлой жизни или пример, который показал ему отец? Он не знал, но хорошо понимал, что обязан найти ответы до того, как приблизится к Элисон.

Она лежала, тесно прижавшись к нему, и, едва Джейс пошевелился, чтобы отодвинуться и встать, Элисон сразу открыла глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — прошептала она, не снимая руки с его груди.

— Лучше.

Она внимательно посмотрела на него.

— Ты напугал меня вчера.

Стараясь показаться совсем здоровым, Джейс откатился от нее, поднялся и шутливо заметил:

— Боялась, что придется нести меня отсюда на руках?

— Нет. Что тебе будет хуже, а я бессильна помочь.

Она была не правдоподобно красива, когда лежала вот так на боку, опершись на локоть, со спутанными волосами и все еще сонными глазами. Он вспомнил, как сильно болела у него вчера рука, как мерзко он себя чувствовал и какими успокаивающими и отвлекающими были движения ее руки…