АН (цикл 11 книг)

— Эй! Миша, Света, отойдите от машины! — крикнул мужичок с седой кучерявой бородой, не дойдя до нас семь метров. — Хотите от родителей по шапке получить?

Мальчик с виноватым видом отпрыгнул от снегохода.

— Да будет вам, — я подарил улыбку и этому человеку. — Пусть детишки поиграются. Нам не жалко.

— А если сломают что? — возмутился мужик.

— И вообще, вам разве не говорили не подходить к незнакомцам! — поддержала соседа бабка, глядя на ребят.

— От чужаков нужно держаться подальше! — наставительно поговорил третий мужик.

— Так мы же не чужаки, мы гости, — я продолжил добродушно улыбаться. — Думали, вот, посмотреть, как люди здесь живут, гостевой дар оставить. Слышали о таком?

Трое взрослых переглянулись, детишки же слушали наш разговор, развесив ушки. Ярый вырубил двигатель, чтобы не мешать беседе.

— Гостевой дар? — пробурчала бабка. — Вы чего это… знатные, что ли?

— Я да, — великодушно ответил я.

— И что же, добрый господин хочет помочь нашей Ивандеевке? А из какого вы рода, господин?

— Из одного очень известного, — улыбнулся я.

— Не из того ли, который особо известен в Твери? — прищурился третий мужик.

— Допустим, — не стал спорить я.

— Хм… всё-таки не подвели глаза, — загадочно произнёс он.

— О чём ты толкуешь, Валера? — повернулась к нему бабка. А тем временем к нашей компании подтягивались ещё четверо местных.

— Да не о чём, Никитична. Думаю, хороший господин к нам приехал. А то, что имя своё скрывает, так вы не берите в голову. У благородных свои причуды. Простите, господин, — повернулся ко мне этот Валера.

— Да ничего, — хмыкнул я. Какой сообразительный мужик нам попался! Телевизоры поди даже в этой глуши показывают новости. Бои со мной вся империя по телевизору смотрела, а после этого ещё и журналисты всем уши прожужжали, что чемпион-простолюдин вдруг оказался Оболенским.

— Ну так что, господин хороший, — вновь повернулся ко мне Валера, — чем мы можем помочь-то? Если разговор долгий, может, в клуб пойдём? Там хоть обстановка простая, но зато тепло.

Деревенский клуб представлял собой небольшое обветшалое здание. Мы прошли в просторный зал со сценой, вдоль стен стояли лавки и несколько длинных столов. Как я понял, народ тут иногда собирается со своей едой и напитками. По рассказам местных жителей здесь можно и всю деревню собрать под одной крышей.

Мы с Ярым провели в этом клубе больше часа. И за это время в зал набилось аж пятьдесят девять человек, а на столах как-то незаметно появилась еда и закуски. Странное стихийное мероприятие…

От местных я узнал об их проблемах: в духе вода с перебоями идёт, дорогу плохо чистят, крыши многих домов прохудились, а ремонтировать не на что… Меня познакомили с местным старостой. Да-да… тут был выборный лидер из местных жителей! Который и отвечал за связи с общественностью.

В общем, на что потратить гостевой дар от заезжего аристократа (эдакий жест доброй воли, о котором мне вчера рассказал Шарыпов) деревенские найдут без труда. Я дал слово, что в течение месяца пришлю человека в помощь и не забуду их гостеприимства.

После посиделок я вежливо попросил разрешения прогуляться по улочкам.

Итого я провёл в Ивандеевке больше двух часов.

Ничего странного в поведении или рассказах местных жителей за это время я не обнаружил. Сарнитской рахны я тоже не почувствовал.

— Что делать будем, господин? — спросил меня Ярый, когда мы объехали деревню по кругу еще раз на всякий случай с включённым тайгий-искателем.

— Поедем дальше, что ещё делать. Найти эту тварь или хотя бы какие-нибудь зацепки для нас в приоритете.

После этого разговора я связался с Шарыповом. Тот привёз подкрепление и сейчас на снегоходе вместе с Отмеченным находился рядом с ещё одной из четырёх ближайших деревень.

— Понял, тогда мы поехали в «Кривые ставни», — сказал я эсбэшнику.

В «Кривых ставнях» я налаживал связь с местными не через детишек, заинтересовавшихся снегоходом, а через трёх мужиков, которые несмотря на лёгкий морозец, распивали самогон за одиноким уличным столиком недалеко от крыльца магазина.

— Вот, уважаемые, как небольшой жест доброй воли от случайного гостя, — подойдя к ним, я поставил на стол пакет с напитками и закусками, купленные в этом самом магазинчике минуту назад.

— О, а жест-то душевный, — заглянув в пакет, изрёк один из мужиков. — По какому случаю?

— Говорю же, путешественник. Интересуюсь вот, как жизнь в российских селеньях. Если разговор затянется, придётся ещё раз в магазин идти.

Мужики с вожделением уставились на пакеты.

— Дают — бери, бьют — беги, — изрёк один из них. — Да вряд ли что интересного мы можем рассказать. У нас всё тихо. Хотя… Вот тебе новый слух — в соседней Никольской все вдруг исчезли. О как!

— Да какой это слух? Так, бредни Михалыча. Допился поди до белой горячки, — перебил другой мужик.

— А вы, гости дорогие, не желаете с нами? — первый указал на бутылку с мутной жидкостью.

— Да нет, нам дальше в путь нужно, — я достал несколько купюр и положил их на стол, — а вы ни в чём себе не отказывайте.

— А куда торопиться-то? Если такие щедрые, можете и остаться, пока щедрости хватит, — расплылся в улыбке мужик, они с другом переглянулись и поделили деньги пополам.

— И всё же, воздержимся, — улыбнулся я. — Лучше расскажите, неужели у вас тут вообще ничего не происходит?

— Да отчего же, происходит…

И дальше со мной поделились слухами о личной жизни местных жителей. Я уж подумал, сагитировать этих затейников устроить собрание в местном клубе, когда у меня зазвонил телефон.

— Извините, уважаемые, — вежливо ответил я, поднимаясь с лавки. — Ярик, посиди с сударями, — кивнул я Мастеру и отойдя на двенадцать метров, нажал зелёную кнопку «ответа»:

— Слушаю.

— Ваша светлость, беда… — произнёс Шарыпов обречённым голосом. — Со мной только что связался Мстислав, один из ратников пополнения, которого я отправил сменить Игоря у деревни Кузяево.

— И? — я напрягся, предчувствую беду.

— Ни Игоря, ни жителей деревни, никого нет.

Форкхово дерьмо!

— Как это могло случиться? Вы же поддерживали связь со всеми наблюдателями!

— В том-то и дело, ваша светлость. Инцидент произошёл буквально только что, я уже еду туда.

— Мы тоже скоро будем. Отправь по одному ратнику дополнительно к каждому наблюдателю в остальных трёх деревнях, пусть сменят дислокацию, смотрят за деревнями издали со снегоходов, держатся друг от друга на расстоянии. Всех свободных к Кузяево. Эти пусть держатся вместе, но дожидаются нас.