АН (цикл 11 книг)
Шрифт:
А затем снова взмыл в небо.
— Тут три Гуру... Надо бы убедить их, что на сегодня хватит и можно расходиться по домам,- пробормотал сам себе под нос княжич Новочеркасский.
Глава 13
«Кто я? Где я?» — всплывали вопросы в голове великого князя Тверского.
«Пустота... я опять умер?»
— Поспешим, Миша! Нужно доставить его светлость в лазарет! — сквозь пелену в сознание великого князя Тверского пробился знакомый голос. А затем вязкое марево будто рукой сняло. Вновь вернулась боль по всему телу, грохот в ушах, разговоры ратников...
И
«Хм... а боль не настолько кошмарная, как могла быть... Ясно, Арвин вколол мне лекарство...»
Оболенский с трудом разлепил глаза и первое, что увидел — это столкновение огненного медведя и ледяной пумы в тридцати метрах от себя.
Андрей Михайлович понял, что его несут на спине.
— Миша, — прохрипел он, обращаясь к Мастеру, который бежал рядом. — Что... происходит... доложи... ситуацию!
Выдавив из себя приказ, великий князь Тверской теперь изо всех сил пытался не потерять сознание. Но несколько раз он всё-таки проваливался в небытие на три-четыре секунды. Михаил же покорно пересказывал всё, что ему известно.
Как понял великий князь, космодесантники Арвина связали боем Гуру, с которым сражался генерал-лейтенант Малосильный. Затем самого Малосильного другие космодесантники доставили туда, где сражался великий князь. И сейчас боярин Малосильный, Арвин и космодесантники сражаются против двух Гуру.
— Двух? — с трудом переспросил Оболенский.
— Я видел техники молнии и ветра, — с готовностью ответил Михаил.
Великий князь слабо кивнул и прикрыл веки.
«Два Гуру... неужели моя техники и взрыв „Белого лебедя“ уничтожили огненного? Вряд ли... значит решил сбежать? После ранений».
Внезапно Андрея Оболенского тряхнуло, на миг он отключился, а когда снова пришёл в сознание и смог соображать, понял, что находится в горизонтальном положении.
— Круговая оборона! Живо! — услышал он команду Михаила.
Ещё мгновенье потребовалось, чтобы осознать — нёсший его ратник мёртв. А за миг до его смерти к ним приближался мощный энергетический сгусток.
«Я ослабил и замедлил его альтерой... инстинктивно...»
Было понятно, что убить пытались именно его. И только что ратник по имени Архип Семёнов спас ему жизнь ценой своей.
«Но мгновенно убить Наставника даже ослабленной техникой? Неужели...»
— Это Гуру!
— Защищайтесь!
— Не дайте ему добраться до его светлости!
«Форкх его дери... всё-таки не сбежал».
С трудом разлепив глаза, Оболенский увидел, как два Мастера едва удерживают щит перед Гуру.
Великий князь закряхтел и начал выплёвывать сгустки крови. Он давно вышел за свои пределы, и сейчас перемалывал свои внутренности, но всё равно выдавливал из себя альтеру, лишь бы помочь своим бойцам справиться с Гуру.
Но разве могут два Мастера и четыре Наставника противостоять такой силе?
Да и у вражеского Гуру тоже есть поддержка.
«Мой принц... — устало улыбнулся лежащий на погибшем ратнике великий князь Тверской. — Простите... Похоже, я всё-таки вас огорч...»
Ударившая в тело Оболенского золотая молния прервала поток его мыслей.
«Нет! Я не посмею! Я не огорчу Его Высочество! Ради принца Аскольда я выживу!» — взрыв воодушевления от Ауры Александритов с головой захлестнул умирающего.
— Держитесь,
парни!!!— Бей их!!!
Защитники Андрея Оболенского тоже мгновенно приободрились, расправили плечи... Казалось, они стали выше и сильнее.
А затем с неба вновь ударила золотая молния.
Огромная, широкая...
Но оказалось это не молния вовсе, а человек, облачённый в тяжёлый космодоспех, покрытый стихийным доспехом из золотых молний.
В прошлом наследный принц планетарной империи Александритов, а ныне князь Енисейский Аскольд Александрит.
«Вы великолепны, — с теплотой подумал Андрей Оболенский, глядя на то, как молния врезалась в поток огня. Как его принц, сорвавшись с небес, атаковал огненного Гуру и как разрубил его на две половинки, будто сухое полено.
***
Эта невероятно долгая битва наконец-то закончилась! Враг отступил, мы смогли немного расслабиться и начать приходить в себя. Я, как и Арвин, после того как раздал все указания и убедился, что моё личное присутствие солдатам не требуется, направился в отведённый для меня коттедж рядом с базой и несколько часов провалялся в холодной ванне.
Закончилось, пожалуй, самое долгое и напряжённое моё сражение с тех пор, как я переродился в этом новом мире.
Я прикончил двух Гуру, что не может не радовать. Правда, огненный был уже на последнем издыхании после битвы с князем Тверским. И я, не размениваясь по пустякам, сразу врубил икс-два в космодоспехе.
Что печально — оба моих космодоспеха отправились на восстановление. После выплеска двухсот процентов мощностей требуется замена расходников и диагностика. Но «Белому коню» досталось меньше — после того как я обрушился на голову огненному Гуру и располовинил его, я отключил «икс два» до того, как доспех превратился в недвижимость.
Второй неутешительный итог моих личных сражений — грёбаный сарнит-сеятель сбежал. Как ни крути, он большая рыба. На такую нужно идти целенаправленно, со свежими силами, а не бежать за ней сломя голову после того, как только что одолел Гуру.
Но всё это жалкие самооправдания. Факт остаётся фактом — я столкнулся с сарнитом и упустил его. Сколько ещё он проблем нам доставит? Сложно сказать.
Этими мыслями я поделился с Арвином вечером в понедельник тридцатого октября, когда он заглянул ко мне на «полдник».
— Ну сбежал... — проглотив ложку овсяной каши, выдал Арвин. — И что с того? Главное, мы победили. А с этим гадом ещё встретимся, не переживай.
— Так-то оно так... Но, Форкх его дери, было бы здорово, если бы я смог сразу его прикончить, — выдохнул я и задумчиво запустил в рот ложку говяжьего бульона с варёными овощами. Прожевав, я нахмурился и сказал: — Но, знаешь, Арвин... Если бы он не боялся меня... Если бы сразу принял бой со мной и моими ратниками...
— То?
— То не факт, что я сейчас сидел бы тут рядом с тобой, — вздохнул я.
— Да брось ты, — бывший Первый меч империи Александритов грустно посмотрел на свою кашу и закинул в топку ещё немного еды. — Какой-то жалкой букашке не убить тебя.
— Во-первых, об «убить» речи и не шло, — хмыкнул я. — Но после долгого и затяжного боя я мог бы несколько дней проваляться то в ледяной ванне, то в постели. А бедняга Вероничка ползала бы рядом, тратя все силы, чтобы заштопать меня.