Анаконда, глотающая живьем
Шрифт:
– Слушаю вас, – оживилась бухгалтер.
– Главный просит договоры. У вас есть мешок?
– Для чего?
– Чтобы унести…
Женщина надела очки, пристально посмотрела в монитор, затем обернулась:
– Мы же им говорили, что нет у нас договоров. – Она открыла ящик стола. – Их забрали у нас. Приходили из хирургии и взяли – есть там у них такой, из молодых, которому поручили. Он дежурит сегодня в реанимации…
– Понятно…
– А мне, например, не понятно, – продолжила дама. – Почему они ему поручили, а не вам, Георгий Михайлович?
Лазовский ничего не ответил.
– Всего хорошего…
И вышел в коридор: в небольшом кабинете здорово припекало. Опустившись на первый этаж, Георгий вышел на улицу. Настроения никакого. Быть курьером по доставке дурацких бумаг он не подписывался. Тем более что их поручили ком-то другому. Легче придти сейчас к самому и плюнуть в харю. Либо написать заявление об увольнении с работы и тихо уйти.
«Но хочется почему-то именно плюнуть», – подумал он вдруг отчетливо, изумляясь пакостному желанию, и тотчас вспомнил виденный сон – средневековую дыбу, «испанский» сапог и крик истошный: «Я сам расскажу!»
Постояв у колонны с минуту, Лазовский вернулся в больницу. Затем поднялся на второй этаж, нажал кнопку на двери реанимационного отделения и принялся ждать. Вскоре за дверью послышались шаги, затем щелкнул замок. Вышел пожилой человек в белом халате, и Лазовский принялся ему объяснять цель своего визита.
– Не знаю, – мялся мужик. – Какие-то договоры…
– Сам удивляюсь. Ладно бы взял их хотя бы завхоз, а то ведь…
– Вспомнил! – Врач хлопнул себя ладонью в лоб. – Сейчас к вам выйдут… – и юркнул за дверь.
На этот раз ждать пришлось дольше. Лазовский даже забыл, для чего пришел. Он сидел в коридоре на скамье, уперев лицо в ладони и набираясь решимости. Сейчас он пойдет и скажет этому гнойному, что о нем думает. Ведь говорят же, что больница превратилась в рассадник преступности.
Дверь наконец отворилась. В проеме на этот раз стоял молодой человек с бумажным пакетом в руке. Без лишних слов он подошел к Лазовскому.
– Это всё? – удивился Лазовский, принимая пакет, усеянный оттисками врачебных печатей. – Что здесь у нас?
– Так… – произнес доктор, – разработки главного.
– Но всё же, – наседал Лазовский.
– Ничего не могу сказать, – ответил доктор.
Проговорил и пошел назад, сутулясь.
– Ну, ничего, – вслух подумал Лазовский. – Я вам покажу курьера по особым поручениям. Нашли тоже клоуна…
Он опустился со второго этажа в вестибюль и тут остановился. Пакет не давал ему покоя. Навстречу Лазовскому шла секретарша и смотрела на него козьими глазами.
Звук кованых копытцев удалился по коридору. Лазовский притормозил возле своего кабинета, вынул ключ от двери и быстро вошел. Осталось налить в чайник воды и нажать кнопку – остальное дело техники.
«Интересно, – думал он, закрывая дверь на замок. – Что можно держать в подобных пакетах? И для чего их опечатывать, если там всего лишь бумага?»
***
Миша Ободов, по кличке Банан, торопился на служебных «Жигулях» к себе в офис. Под офисом имелась в виду контора охранного предприятия, расположенная на заводе по производству отопительных котлов. Банан со школы носил эту кличку и был
ею доволен. Высокий, плотный, с овальным темным лицом и припухшими веками. В конторе Банан числился начальником охраны, хотя за плечами у Миши была только школа – и та неполная. Однако никого это в конторе не волновало, к тому были веские причины.Охранное предприятие называлось ООО ЧОП «Скорпион» и возглавлялось директором, отставником МВД.
Банан свернул на промышленную площадку. А вот и база. Красное кирпичное здание, зеленый газон, окруженный кованым заборчиком, крыльцо, проходная, видеокамера возле двери. Вокруг забора находились такие же камеры.
Банан вбежал на крыльцо, вошел в коридор. Охранник, как обычно, торчал за стеклом. Миша кивнул охраннику, завернул за угол и вошел в кабинет «Скорпиона».
Директор Борис Галкин с заместителем гоняли чаи. Банан поздоровался с ними за руку и опустился на свое место.
– Как дела на постах? Без замечаний? – спросил Борис, гремя чайной ложкой.
– Стоят, – ответил Банан. И полез в стол за бумагами. Вынул старые графики, принялся листать. Потом бросил их назад и тоже потянулся за бокалом. Опустил в него чаю пакетик, налил кипятку, взял из вазы конфету, сунул в рот и принялся хрустеть терпкой карамелью, запивая горячей влагой.
– Миша, у тебя есть на примете человечек? – спросил Боря, тараща глаза поверх бокала. – Только не такого, что ты нам привел. Это ж такая сволочь спортивная, что просто беги от него…
Банан навострил уши. Какого такого он им привел?
– По зубам стукнул одного. В кафе, – бормотал Боря. – Увольнять придется.
Заместитель Абрамычев, тоже отставник, ухмылялся, ныряя носом в бокал.
– У того кровища, – продолжал Борис. – По рубашке размазал и ходит по залу – все стены кругом заплевал.
– Надо было остальные выбить, – произнес Банан низким голосом.
– Ну, ты даешь, Миша! – рассмеялся Борис. – Развоняют на весь район.
Боря уставился в сторону заместителя, словно призывая того в свидетели. Но тот молчал, допивая остатки чая.
– Может, ты и прав, Миша, – продолжил Боря, – но нам не хотелось бы терять этот ночной клуб…
– Забегаловку, – перебил Банан.
– Пусть так, но этот Бордовый…
– Борзов, – поправил Банан.
– Оказался пьян…
Глаза у Банана округлились.
– Я лично его вчера проверял, – произнес он.
– Я читал твой рапорт, – сморщился Боря. – Строже надо с ними. А этого мы уволим, иначе опять потеряем лицо.
Банан нахмурился:
– Поеду. Разберусь с идиотом.
Кресло на колесиках скакнуло из-под Банана.
– Разумеется, поезжай, – пел Боря. – Разобраться надо. Это твое право.
Банан подошел к двери, но шагнуть за нее не успел, потому что прозвенел звонок телефона. Боря поспешно поднял трубку.
– «Скорпион» слушает! – крикнул он бойко. И выкатил глаза: – Что?! А как ты сам думаешь?!.. Тогда для чего мы там стоим?! Подумаешь, разок вас послали! И что?!
Боря замолчал и стал слушать.
– Ах, вот оно что – так бы сразу и сказал, – продолжил он. – Непременно выезжаем. Группа быстрого реагирования. – И к Банану: – Как раз по твоей части.