Анархист

— Великолепно. — сказал Сталин — Откровенно говоря, я не ожидал такой скорости проведения работ по новейшим, крайне сложным моторам. Все причастные к работам будут отмечены государственными наградами, Советское Правительство высоко отметит ваши творческие и трудовые достижения, товарищи. А теперь давайте осмотрим вашу сверхплановую работу. Где товарищ Бартини?

Из толпы вышел мужчина среднего роста, в комбинезоне техника. Впрочем, под комбинезоном у него были белая рубашка и галстук.

— Ведите, товарищ Бартини.

Присутствующие перешли в соседний отсек ангара, и их взорам предстал необычный для этой эпохи самолёт: с носовой стойкой шасси, большим каплевидным фонарём с крупнокалиберным пулемётом в вырезе. Самолёт выглядел очень гармонично даже несмотря на частую «гребёнку» кронштейнов для подвески вооружения, на крыльях. Двигателя на самолёте не было. Это было видно через открытые люки в моторном отсеке. Ещё одна деталь привлекла внимание гостей: необычной формы шестилопастный винт, стоящий рядом на специальной подставке.

— Товарищ Бартини, расскажите, почему винт на вашем самолёте такой... гм... интересный? — сразу заинтересовался Сталин.

— Винт и правда очень интересный, это верно, товарищ Сталин. Дело в том, что обычный винт при достижении концами лопастей определённой скорости, начинает очень сильно шуметь. Это серьёзный демаскирующий фактор сильно повышающий уязвимость самолёта, поскольку при определённых условиях зенитчики могут бить просто на звук, и даже попадают. Винты новой формы сами борются с шумом, правда, немного теряя в эффективности.

— Кажется понимаю. За борьбу с шумом приходится платить мощностью. — сказал Сталин.

— Совершенно верно, товарищ Сталин. Но зато вражеские солдаты не успеют отреагировать на неожиданно появляющиеся штурмовики и наши атаки окажутся значительно более эффективными.

Идею новой формы винтов для самолётов Бартини почерпнул из материалов об активной и пассивной борьбе с шумом, представленных ему Антоном. Гениальный конструктор и учёный быстро разобрался в новой для себя области знаний, самостоятельно разработал алгоритмы и формулы, а также создал методику расчёта шумоподавления для самолётных винтов. А потом ещё и для судовых винтов — на флоте тоже имеется проблема борьбы с вредными шумами. Дело в том, что группа Сергея Дмитриевича Колосова, куда Бартини уже органично влился, собиралась заняться и кораблями.

— Если желаете, товарищ Сталин, мы покажем работу нового типа винтов в натуре. Мы установили пару винтов на бомбардировщик ТБ-3, для проверки работоспособности идеи. А после мы продолжим осмотр штурмовика.

Все вышли на лётное поле, где стоял морально устаревший крылатый гигант в камуфляже защитного цвета. На крайних моторах бомбардировщика стояли стандартные двухлопастные винты, а на ближних к фюзеляжу — новые, шестилопастные. Моторы уже работали на малых оборотах и винты медленно вращались.

По знаку Колосова лётчики сначала включили на полную мощность крайние двигатели, и рёв мотора дополнился шумом винтов, довольно мощным и неприятным. Но вот крайние моторы переведены на холостой ход, а вместо них взревела вторая пара двигателей. Шестилопастные винты, это было слышно любому, звучали много тише и как-то приятнее: звук не рвал человеческое ухо. Присутствующие сразу отметили любопытный эффект: при увеличении оборотов двигателя, звук винта становился тише, причём настолько, что люди даже могли разговаривать, почти не повышая голос. Звук шел только от работающих на полных оборотах моторов самолёта.

— Поразительное достижение, товарищ Бартини! — искренне сказал Сталин — Как вам это удалось?

— Это не моё достижение. — отрицательно покачал головой Бартини — Товарищ Сталин, я всего лишь реализовал идеи и расчёты, предоставленные мне. И ещё новые материалы. Мы научились выклеивать винты в формах, и, хотя сам процесс не быстрый, примерно вдвое дольше, чем изготовление металлического винта, зато по расчётам, новый винт будет работать в пять, а то и в семь раз дольше металлического. Кроме того, наш винт втрое легче.

— Мне доложили, что идеи были самыми общими, а расчёты не очень глубокими. Есть мнение, что это Ваше достижение, товарищ Бартини. Ваше и Вашей группы. В любом случае винты сделала ваша группа, вам и нести за них ответственность.

— В таком случае, товарищ Сталин, нужно срочно разворачивать массовое производство новейших винтов. Перерасчёт формы винта на каждый тип самолётов мы проведём в самые сжатые сроки, дело за заводом по производству винтов.

— Завод будет, причём в самое сжатое время, это мы обговорим на совещании. А пока мы все хотели бы продолжить знакомство с вашими достижениями.

И Бартини снова повёл своих гостей к штурмовику.

Любой человек, знакомый с авиационной техникой конца двадцатого века, обратил бы внимание на материалы, из которых изготовлен планер: он был практически полностью склеен из композита: паучий шёлк, соединённый паучьим же клеем. Всё внутреннее оребрение, пространственный каркас, как фюзеляжа, так и крыла, был также композитным. Композитными были баки, трубопроводы, тяги, створки и даже петли и замки створок. Всё лёгкое по весу, всё легко демонтируемое и столь же легко устанавливаемое, словно детали неизвестной ещё игры «Лего». Для демонстрации процессов ремонта и обслуживания, четверо механиков отстыковали крыло штурмовика и за полчаса разобрали его на части, а потом собрали снова, причём некоторые детали брали не из числа демонтированных, а устанавливали те, что им случайным образом подавали со стеллажей с запчастями, расположенных несколько в стороне.

Все были сильно впечатлены — такая ремонтопригодность, да в условиях войны... Это сильно. Понятно, что экспромт был тщательно продуман и отрепетирован, но сама мысль заменяемости всех деталей обшивки была признана великолепной.

Это значит, что повреждённые самолёты будут ремонтироваться тут же на аэродроме, не отправляясь в передвижной авиаремонтный завод, или на капитальный ремонт. Значит увеличится интенсивность использования авиатехники, количество боевых вылетов, следовательно, легче станет нашим наземным войскам, ради которых, собственно и существует авиация.

Главный конструктор обстоятельно и доходчиво рассказал о конструктивных особенностях самолёта, особо указав на тот факт, что впервые в мире боевая нагрузка самолёта вдвое превысит его сухой вес. То есть, при собственной массе, без топлива, расходных материалов и экипажа в две тонны, штурмовик будет брать четыре тонны пулеметных патронов, артиллерийских снарядов, бомб и ракет.

— Штурмовик, представленный нами вполне готов к мелкосерийному производству и натурным испытаниям, дело за самой сложной и технологичной его частью — двигателем. Соображения по сему поводу я, с вашего разрешения, доведу на совещании. И последнее: детали и элементы планера будут изготовляться на эталонных шаблонах, что даёт возможность передать значительную их часть в различные рода артели, главным условием станет лишь наличие у них отапливаемых и вентилируемых помещения достаточного объёма. На долю авиазавода ложится лишь изготовление наиболее ответственных деталей и окончательная сборка самолёта.