Андреев Д.Л. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 1: Русские боги: Поэтический ансамбль.

Вдоль мраморных трибун и облетевших лип

В дни празднеств мировых по шумным магистралям

Моря народные сквозь пьедестал текли б.

И, с трепетом входя под свод, давимый ношей

Двух непомерных ног – тысячетонных тумб –

Спешили бы насквозь, к другим вратам, порошей

Где осень замела остатки поздних клумб.

Паря, как ореол, над избранным конклавом,

Туманила бы мозг благоговейных толп

Кровавых хроник честь, всемирной власти слава,

О новых замыслах неугомонный толк.

А на скрещеньях трасс, где рос колбас и булок

Муляжный Эверест, облепленный детьми,

По сытым вечерам как был бы лих и гулок

Широкозадый пляс тех, кто не стал людьми!

КРАСНЫЙ РЕКВИЕМ. Тетраптих

1

Сквозь жизнь ты шел в наглазниках. Пора бы

Хоть раз послать их к черту, наконец!

Вон, на снегу, приземистою жабой

Спит крематорий, – серый, как свинец.

Здесь чинно все: безверье, горесть, вера…

Нет ни берез, ни липок, ни куста,

И нагота блестящего партера

Амбулаторной чистотой чиста.

Пройдет оркестр, казенной медью брызнув…

Как бой часов, плывут чредой гроба,

И ровный гул подземных механизмов

Послушно туп, как нудный труд раба.

А в утешенье кажет колумбарий

Сто ниш под мрамор, серые как лед,

Где изойдет прогорклым духом гари

Погасших “я” оборванный полет.

2

Стих

Толк;

Присмирел деловой

Торг:

Свой

Долг

Возвратил городской

Морг.

Жизнь –

Круг.

Катафалк кумачом

Ал…

Наш

Друг

На посту боевом

Пал!

Срок

Бьет.

Пронесем через мост

Труп.

Жизнь

Ждет,

И торопит на пост

Труд!

Пук

Роз

Сквозь ворота бегут

Внесть:

Для

Слез

Восемнадцать минут

Есть.

– Он

Пал,

Укрепив наших сил

Мощь!

Он

Брал

Жизнь в упор, как учил

Вождь!

Он,

Пал

Несгибаемо-прям,

Тверд;

Пусть

Шквал

Хлещет яростно в наш

Борт:

Наш

Стяг

Не сомнет никакой

Враг…

Марш!

Марш!

Сохраняй строевой

Шаг! –

3

Тот

Наглый, нагой, как бездушный металл,

Стык

Слов

Мне

Слышался там, где мертвец обретал

Свой

Кров;

Где

Должен смириться бесплодных времен

Злой

Штурм;

Где

Спит, замурован в холодный бетон,

Ряд

Урн.

В тыл

Голого зала, в простой – вместо свеч –

Круг

Ламп,

Бил

Голос оратора, ухала речь,

Как

Штамп.

Был

Тусклый, тяжелый, как пухлости лбов,

В ней

Пыл,

Гул

Молота, бьющего в гвозди гробов,

В ней

Был:

– Долг…

Партия… скромность… Мы – прочный устой.

Честь…

Класс…

Гной

Будничной пошлости, странно-пустой

Треск

Фраз.

Чу:

Шурхнули дверцы… Как шарк по доске,

Звук

Туп;

Чуть

Ёкнуло сердце, – и вздрогнул в тоске

Сам

Труп:

В печь,

В бездну, – туда, где обрежется нить

Всех

Троп,

Вниз,

Мерно подрагивая, уходить

Стал

Гроб.

И –

Эхом вибрации, труп трепетал…

Был

Миг –

Блеск

Нижнего пламени уж озарял

Весь

Лик…

Ток

Пущен на хорах: орган во весь рост

Взвыл

Марш!

Срок

Взвешен в секундах, ритм точен и остр,

Как шарж…

Стал

Старше от скорби, кто слышал порой,

Как

Мы,

Марш

Urbi et orbi* чеканенный строй,

Шаг

Тьмы;

Кто

Глянул невольно в тот жгучий испод,

В ту

Щель,

Кто

Понял, что там – все плоды, весь итог,

Вся

Цель,

Кто

Чадом тлетворным дохнул из глубин

Хоть

Раз;

Кто

Дьявольским горном обжог хоть один

Свой

Час.

–––––––-

* Городу и миру (лат.)

–––––––-

4

И “Вечную память” я вспомнил:

Строй плавных и мерных строф,

Когда все огромней, огромней

Зиянье иных миров;

Заупокойных рыданий

Хвалу и высокую честь;

“Идеже нет воздыханий”

Благоутешную весть;

Ее возвышенным ладом

Просвечиваемую печаль,

Расслаивающийся ладан,

Струящийся вверх и вдаль,

Венок – да куст невысокий

Над бархатным дерном могил,

В чьих листьях – телесные соки

Того, кто дышал и жил.

ПРОПУЛК

В коловращении

неостанавливающихся

машин,

В подспудном тлении

всечеловеческого

пожара,

Я чую отзвуки

тупо ворочающихся

пучин

В недорасплавившейся

утробе

земного шара.

Им параллельные, но материальнейшие миры

Есть,

недоступные

ни для религий,

ни для художеств;

Миры – страдалища:

в них опрокидываются

до поры