Андрогин

– Мне почему-то кажется, – улыбнулся Вигилярный-младший, – что если бы вместо «владык хаоса» ты говорила «владыки ада», разница была бы минимальной. Или не было бы никакой разницы.

– Перестань фантазировать, – жрица едва сдерживала раздражение. – Какой еще ад? Вспомни еще о рогатых чертях, котлах и сковородках… Понятно, что носителям испорченной кармы уготовано пребывание в кошмарных упрощенных измерениях, где сознание ограничено, а воля подчинена… Но там нет никаких жаждущих владык. Там даже нет обычного для нашего мира деления на порядок и хаос.

– Тем не менее, – Павел Петрович решил не углубляться в измерения и деления. – Ты только скажи: мне теперь тоже нельзя иметь детей?

– Ты не жрец, ты – краеугольный Хранитель. Краеугольных Хранителей никогда не посвящают в жрецы. Их оберегают от опасностей Тьмы. Их служение заключается в распространении Света. Они как «гражданские» на войне и освобождены от алтарных клятв. Ночные войны магов их не касаются.

– Однако у Григория Саввича, как известно, детей не было.

– Этот факт никак не связан с его служением.

– А с чем он связан?

– Ты историк, Паша, тебе и выяснять. Наше предание молчит об этом. – Лидия поднялась, надела темные очки. – Идем.

– Куда?

– Есть здесь одно местечко. Интересное для любопытных историков.

– Если оно действительно интересное, тогда идем. Но ты не рассказала о Хранителях, с которыми Сковорода встретился в этом замке. Ты сказала, что одну из жриц звали Лидией. Неужели другую звали Лилией?

– Лейлой. По преданию, она была цыганкой.

– Лидия… Лилия… Имена-титулы. Традиция, да?

– Уважение к предшественникам требует надлежащих символов. Если такое уважение тебе хочется называть традицией… – Лидия пожала плечами. – Я не против, пусть оно так называется.

– Хотя бы в чем-то ты со мной согласна… Будем считать, что с Лидией и Лилией мы, в общем и целом, разобрались. И кого еще встретил философ в этой глуши двести шестьдесят лет тому назад?

– Согласно преданию, среди Хранителей, которых встретил Сковорода, был еще один человек. Или не совсем человек. Но он является загадкой для всех нас.

– Даже для вас! – делано улыбнулся Вигилярный, утомленный неисчерпаемым потоком загадок и недоговоренностей.

Они как раз выходили за ворота замка, на которых сохранился каменный герб князей Чарторыйских. Лидия сняла очки, прищурилась на гербовую тагму, затем оглянулась на Вигилярного и произнесла, копируя его интонацию:

– Даже для нас, – и, после паузы: – Сковорода встретил тут Андрогина.

Чернелицкий замок, 2–4 декабря 1752 года

Григорий долго вспоминал, как оказался в роскошной кровати под высоким замковым потолком. Он помнил свой побег из монастыря, но все последующие события покрыл непроницаемый туман. Единственное, что сохранила память – весть о том, что Констанца мертва. Когда Лейла навестила больного, он попытался расспросить цыганку об обстоятельствах ее гибели.

– Лучше тебе у Карла спросить, – посоветовала та. – Он там был, когда все случилось, а я ждала их в другом месте, рядом с синьорой Клементиной. Карл тогда приехал, сказал, что синьора Тома умерла и что произошло это из-за нелепой случайности. Что такова воля высших сил, и некого винить. Карл и его друзья сделали все возможное, чтобы спасти синьору Тома. Они потратили на ее освобождение столько золота, что хватило бы снарядить целую армию. Они подкупили всех вельмож и всю стражу. Но у высших сил, Григо, свои расчеты. Больше я ничего не знаю… Спросишь моего мужа. Но Карла сейчас нет в замке. И это хорошо, – подытожила она. – Тебе нельзя волноваться.

– Силы возвращаются ко мне, – заверил Григорий.

– Ты чуть не умер, – оглянулась в дверях Лейла. – Мы все решили, что враги держали тебя в тюрьме, такой ты был исхудалый, замученный.

– Это называется аскезой.

– Я впервые слышу это название, оно похоже на имя паука. – Лейла исчезла за дверью, оставив в комнате мускатный аромат и ощущение мимолетного праздника.

Следующей посетительницей оказалась Клементина. Она появилась рядом с ложем Григория в сопровождении симпатичных молодых служанок, которые торжественно внесли супницу с ароматным бульоном, полотенца, чашки, черпаки и тарелки.

– Как ты себя чувствуешь, Григо? – поинтересовалась аристократка. Графиня д'Агло сияла юной красотой, драгоценное колье из рубинов и бриллиантов сверкало в вырезе ее платья. Осанка Климентины стала уверенней, а во взгляде появилась незнакомая Григорию властность. Эта повзрослевшая, расцветшая Манти напомнила ему Констанцу и под сердцем заворочалась боль.

– Спасибо, ваша светлость, мне значительно лучше. – Григорий хотел подняться навстречу даме и ее свите, но сил ему хватило только на то, чтобы удобнее опереть голову на подушку. Он искренне застеснялся и покраснел, за что получил благосклонные взгляды аристократки и ее служанок. Клементина присела на кровать, захватив значительную ее часть своим розовым шелковым платьем. Облако изысканных ароматов окутало Григория.

– С этого дня тебя ежедневно будут кормить крепким говяжьим бульоном, – сообщила Клементина. – Такой лечебный бульон применял доктор Брабзон, когда восстанавливал силы неаполитанских повстанцев. Тюремщики по приказу Карла Испанского морили их голодом. Когда повстанцев освободили, они выглядели, как живые скелеты, обтянутые серой кожей. Но благодаря бульону ни один из них не отдал Богу душу, а один из этих страдальцев затем прославился среди итальянок как незаурядный любовник.

Под пристальным присмотром графини Григорий был вынужден ложку за ложкой глотать брабзоновский бульон. Служанки кормили его так искусно, что ни одной капли не попало на роскошные виссоновые наперники. Пока шла лечебная процедура, Клементина сообщила Григорию интересные сведения.

Оказалось, что они с амурной бестией и цирком «Олимпус» отправились на восток, среди всего прочего и ради того, чтобы найти своего «сердечного скифского друга». Для чего именно это понадобилось, Клементина д'Агло не обмолвилась ни словом, но намекнула, что без неких загадочных навыков Лидии и таротической ловкости Лейлы им не удалось бы найти «мастера Григо» в этой ужасающей холодной пустыни, где население запугано и неприветливо, мосты разрушены, карты безжалостно врут, а постоялые дворы напоминают разбойничьи притоны. Графиня яркими красками рисовала тот щедро политый женскими слезами торжественный и трагический миг, когда преданный Дальферо принес Сковороду в покои замка. Она рассказала, как почти неделю Григорий бредил в горячке и зачем-то просил закрывать то правую, то левую его ноздрю, что конечно же исполнялось. А еще Клементина сообщила «сердечному скифскому другу», что именно его застольный рассказ побудил ее купить «Олимпус» со всеми его вагантами.

– Помнишь, как ты нам со Станцей рассказывал о цирковых близнецах? Об Амалии и Амадео? – напомнила она Григорию приснопамятный вечер в Триесте. – Они прекрасны, они превзошли все мои ожидания! (Григорий похлебнулся очередной порцией бульона, представив, как именно юные жонглеры превосходили ожидания Клементины.) Лидия также восхищается ими и уже посвятила близнецов в глубочайшие таинства Венеры. Теперь они телесно и духовно приблизились к титулярному естеству Андрогина. Именно посредством близнецов загадка этого алхимического существа вот-вот будет раскрыта. Я теперь переписываюсь с известным розенкрейцером T.R.R., с кавалером Рамсеем, эсквайром Андерсеном и графом Сан-Мериано, которые очень заинтересованы (эти слова Клементина произнесла значимым шепотом) в быстрой разгадке формулы Андрогина. А знаешь, почему эти великие люди так заинтересованы, мастер Григо? – Губы красавицы изогнулись в загадочной полуулыбке. – Потому что эта универсальная формула непосредственно связана с тайной алхимического золота. А для всемирной победы свободы нам нужно много золота. Целые горы золота! Без алхимического делания мы его нигде не найдем. Поэтому сейчас вся просвещенная Европа с надеждой смотрит на Амалию и Амадео. На этих детей природы, которые составляют собой Андрогина непринужденно и органично. Я привезла их сюда, в охотничий замок любезного князя Чарторыйского. Он наш посвященный брат и тоже ненавидит тиранию. Мы с князем собрали здесь совет выдающихся алхимиков во главе с Абрамом Панакососом. Их в свое время привез в Станиславов коронный гетман Потоцкий. Они остались без протектора, и я взяла на себя все расходы по здешней алхимической лаборатории. Мы уже близки к успеху. Именно отсюда, мастер Григо, с диких, заснеженных берегов Днестра, начнется освобождение Европы от тиранов, мракобесов и обскурантов.