Андроид

– Еще как может! Это лишь видимость, что я есть! – утверждал мужик. – Вначале я тоже удивлялся, правду ходил искать…

– Но есть же федеральный центр, – напомнил Кошкин.

– У Центра свои проблемы.

Мужик пристально посмотрел Кошкину в глаза, потом отвел взгляд и продолжил, глядя в заречную даль:

– Дело даже не во мне. И не в центре. Дело в этой вот агломерации… – Он ткнул пальцем в заросли крапивы под косогором. – Ей отведено не так много времени. Будь я хакер, можно было хоть на что-то надеяться. Впрочем, Катенька не даст мне соврать. Скажи, Катя…

Дочь вскинула к небу глаза, тяжко выдохнула и промолчала.

– Что ты думаешь об этом? – настаивал отец.

– Мы помрем с голоду, папа, – ответила она. – Это я точно знаю.

Она вдруг стала часто моргать, достала из кармана платок, приложила к лицу и затем отвернулась. Отец тронул ее за плечи. Дочь обернулась к нему и продолжила:

– Агломерация, говоришь?

– Ну, да, – подтвердил тот.

– Я сыта ей по горло за эти три дня. Мы уйдем в лес и не вернемся сюда никогда.

– Я понимаю тебя, Катенька … Но мы обязаны…

– Уходим…

– Уже вечер. Нам не добраться назад…

Кошкин с трудом соображал. Не добраться – значит, возможно, погибнуть. Может быть, этой же ночью, нарвавшись на волчью стаю, о которой недавно писали в сети.

Тем временем солнце садилось все ниже, от городских строений тянулись под гору громадные длинные тени.

– Я бы не советовал в ночь, – сказал Кошкин.

Взгляд у него скользнул по груди девушки. Потом застрял у нее на шее – там, где билась едва заметная усталая жилка. Кошкин давно мог быть дома, потому что ничто его не связывало с этими людьми, но жилка под тонкой кожей теперь не отпускала его. Она просила решения быстрого и точного. Как тот пароль, который не давался ему в последнее время.

– Обещали похолодание, – продолжил он. И тут же добавил: – Вы можете заночевать у меня.

– Мы и так вам обязаны, – оживился Федор Ильич.

От напряженного разговора Кошкина слегка лихорадило.

– У нас есть, где жить, – говорила девушка. – У нас дом в лесу. Пусть живут себе. Видит бог, мы пытались, но нам не дали вразумить эти головы.

– Назад… К природе… – соглашался с нею отец. – Будем собирать там грибы…

В наступающих сумерках, шагая косогором вдоль чугунного ограждения, они подошли к двухэтажному кирпичному дому.

– Вот и жилище мое, – сказал Кошкин.

Он уже взялся за ручку двери, собираясь пропустить впереди себя своих новых знакомых, как услышал за спиной шорох автомобильных шин. На углу бокового проезда остановилась машина со световым маяком, за ней еще одна.

– Не двигаться! – гремело над улицей.

На дорогу из машин выскочили не менее дюжины человек. Яркая желто-зеленая форма на них зловеще светилась. Подобное свечение не сулило ничего хорошего.

– Руки верх! Я Татьяноха! – раздалось снова.

– Черти тебя принесли…

Кошкин содрогнулся. Татьяноха командовал городской милицией, созданной по решению местного правительства. Не успел Кошкин еще что-нибудь сказать, как его облепили со всех сторон, ухватили за руки и с хрустом надели наручники.

Отца с дочерью прижали лицом к стене и, заведя руки за спину, тоже надевали на них наручники.

– Кто вы?! – орал, оборачиваясь, Федор Ильич. – Я буду жаловаться прокурору! Я пойду к губернатору!

– Пойдешь! – радостно соглашался с ним сухопарый рыжий мужик в штатском, лет за сорок, в форменном чепчике. Это и был Татьяноха. – Мы тебя обязательно отпустим… – говорил он торопливо. – Но ты запишись к нему для начала, потом ори…

Он замолчал, отворачиваясь, и в тот же миг, словно бы передумав, вдруг яростно уцепился пальцами в Федину шею. Ноги у Феди при этом подкосились, он сначала как будто повис у стены, а потом повалился боком в асфальт.

– Что вы делаете! – кричала Катя. – Вы не имеете права!

Дальше ей не дали сказать. Один из милицейских прижал к ее шее дубинку и так стоял у стены, пока другой из них шарил у девушки по карманам.

– Вы не имеете права! – удавлено хрипела Катя. – Это вам не пройдет…

– Да, не пройдет, – тихо и зло говорил Татьяноха, кося при этом глазами одновременно в разные стороны. Он приблизился к девушке, ухватил ее за плечо и развернул лицом к себе. Затем, ухватившись пальцами за подбородок, приблизил к себе и проговорил:

– Это не пройдет никогда… Потому что мы не позволим…

Глава 3

Это не то, что вы думаете

Начальник федеральной полиции Римов Сергей Иванович, коротко стриженный, невысокий, с глазами на выкате, сидел за столом у себя в управлении полиции на улице Карла Маркса и принимал доклады от группы наружного наблюдения. Услышав про мужика с дочерью, наказанных на месте за самовольный митинг, он оживился и стал спрашивать полицейских о дальнейшей судьбе задержанных, а когда понял, что задержанные были отпущены за ненадобностью, то сильно расстроился – уж больно интересной показалась ему личность этого самого Феди-Пульсара. Бродит по городу, орет на каждом углу о правах человека, высказывает недовольство существующим порядком вещей. Чего хочет, толком никому неизвестно.

– За него заплатили, – оправдывался высокий худой полицейский в штатском, бывший за старшего во время патрулирования.

– И вы его отпустили… – продолжил за него Римов.

– Так мы же не могли иначе, Сергей Иванович. Сняли деньги и отпустили… Деньги поступили на счет…

Римов сморщил лицо.

– Что-то не так? – спросил старший.

– Надо было всё же доставить обоих… и выяснить – кто такие, откуда взялись, с какой целью ведут пропаганду… Можете вы сказать, где они могут сейчас находиться?

– Так точно, – ответил старший, – мы пометили их обоих.

Он вынул из кармана патрульный навигатор, нажал на нем кнопку и подал Римову. Тот взглянул в устройство, отчего брови у него вскинулись кверху.

– Их опять задержали! – воскликнул он. – Татьяноха! Ну, зараза!..

– Милиция?! – изумился другой полицейский.

– Ну, сволочь…

Удивляться было чему, поскольку милиция, сформированная не так давно, теперь совала свой нос во все щели, действуя в противовес федеральной полиции. Руководил милицией Татьяноха, которого обозвали в народе Рыжий Бес. Впрочем, Римов знал его под другой кличкой. Урод Вжопеноги.

– Надо перехватить его! Быстро!

Римов выпрыгнул из-за стола и помчался пустым коридором к лестничной площадке, крича на ходу:

– Геликоптер! К вылету!

Подчиненные едва поспевали за ним. Выскочив во внутренний двор, он прыгнул в вертолет. Подоспевшие за ним полицейские прыгнули за ним следом. Набрав обороты, вертолет поднялся со двора, пошел в северную часть города и вскоре завис над газоном возле двухэтажного кирпичного дома.

– Всем оставаться на своих местах! – угрожающе гремело над домом. – Шаг влево, шаг вправо – считается побег!.. Прыжок на месте – провокация!