Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт

Мартышка грозно осклабилась и погрозила лапкой, словно желая прогнать Соломенного Губерта с галереи. Он, однако, не обиделся, взял за руку Анечку-Невеличку и учтиво продолжал:

— А это, с вашего позволения, Анечка-Невеличка! Мартышка надменно прищурилась и взглянула на Анечку, после чего и ей пригрозила лапкой.

— Вы, Мартышка, полагаете, что можете безнаказанно нам угрожать? — заявил Соломенный Губерт. — Что ж, тогда я немедленно вызываю вас на единоборство.

От удивления Мартышка разинула рот и выронила вышивание. Соломенный Губерт ловко схватил его и развернул. А развернув, даже присвистнул, как присвистывали Маленькие Негритята.

— Угадайте, что она вышивала!

— Флажок! Это видно! — сказала Анечка-Невеличка.

— А на флажке что?

— Цветочки?

— Какие там цветочки!

— Сердечки?

— Какие там сердечки!

— Обезьянки?

— Какие там обезьянки!

— Тогда сдаюсь! Сами скажите!

— Она вышивала страшную надпись, которая всё объясняет! — сказал Соломенный Губерт и прочитал: "СТРАШИЛЕ К ИМЕНИНАМ"

— Страшиле?

— Ну да, Страшиле! Не верите — можете сами прочесть!

И Анечка прочитала по складам:

— СТРА-ШИ-ЛЕ К И-МЕ-НИ-НАМ!

— Интересно бы взглянуть на этого Страшилу! — сказал Соломенный Губерт не столько Анечке, сколько Мартышке. — Вы должны представить нас ему!

Мартышка только хихикнула и принялась скалить зубы то на Анечку, то на Соломенного Губерта.

— Или вы будете говорить, или на вас найдётся управа! — сказал Соломенный Губерт.

— Какая управа? — в страхе спросила Анечка.

— Есть одно заклинание! — И Соломенный Губерт зловеще произнёс:

— Я колдую-ю-ю! В ус не дую-ю-ю!

Мартышка сразу же перестала скалить зубы и съёжилась.

— Подействовало на вас заклинание? — строго спросил Соломенный Губерт, и Мартышка, свесив голову, кивнула.

Тогда Соломенный Губерт спросил ещё строже:

— А где колесико?

Мартышка сперва растерялась, но потом стала шарить по креслу и неохотно протянула Соломенному Губерту маленькое колесико от часов.

— Я же знал, что здесь должно быть колесо!

— Однако вы не знали, что оно от часов, — сказала Анечка.

— Неважно! Важно, что колесо есть, как ни вертись! — И Соломенный Губерт обратился к Мартышке: — Сейчас вы представите нас Страшиле! Только не пытайтесь удрать! Я бы этого никому не советовал! Ведите же нас! — приказал он.

И Мартышка их повела.

Куда повела? Куда она их повела?

Глава сорок третья, в которой Мартышка ведет Соломенного Губерта и Анечку-Невеличку

МАРТЫШКА ВЕЛА СОЛОМЕННОГО Губерта и Анечку-Невеличку по узкому коридору, в конце которого винтовая лестница поднималась в какую-то круглую башню.

И странная же была эта башня! В стенах её оказалось множество маленьких круглых окошек, и под каждым стояло по сундучку.

Завидев первый, Анечка решила, что это и есть заветная шкатулка, где спрятана Дудка, однако Соломенный Губерт сказал:

— Ладно уж, прочту вам, что в сундучке. И прочёл:

ВОТ ЧТО ЕСТ СТРАШИЛА ЗДЕШНИХ МЕСТ

— Жаль, сундучок заперт! — посетовала Анечка.

— Так и быть, отопру вам его, — сказал Соломенный Губерт и прошептал над сундучком своё заклинание.

Тот щёлкнул, отворился, и из него стало так порошить чем-то, похожим на пыль, что Соломенному Губерту, Анечке и Мартышке все глаза запорошило.

— Ну и ну! Страшила пыль ест! — протирая глаза, сказал Соломенный Губерт. — Он, вероятно, просто недотёпа, если порошком питается! Ведите нас лучше ко второму сундучку! — приказал Соломенный Губерт Мартышке и запел:

У Страшилы

Мало силы —

Он слабее всех Страшил!

Он нас очень насмешил —

Всем глаза запорошил!

На втором сундучке было написано:

МАЛЕНЬКИЕ СТРАШИЛЬНЫЕ АНГЕЛЫ

Из него не порошило — в нём летали лёгкие снежные хлопья и так сверкали, и так блестели, что Анечка приняла было их за маленькие шёлковые платьица. Летающий снег просто заворожил Анечку, и она запела:

Хлопья, хлопья, снежный пух!

 Может, вы из белых мух?

Я глядеть на вас люблю,

Бабу я из вас слеплю.

Реют мухи, небо звёздно,

Зябко на дворе и поздно.

Хлопья, хлопья, прилетайте

И, пожалуйста, не тайте!

Когда Анечка допела, по Мартышкиной щеке покатилась слеза. Мартышка утёрла слезу вышитым флажком и заковыляла к третьему сундучку, на котором виднелась надпись: УРАГАН

Соломенный Губерт, без труда отперев и этот сундучок, сразу же его захлопнул. В сундучке так дуло, выло, свистело и грохотало, что Соломенный Губерт не слышал даже собственного голоса, Мартышка же задрожала и заторопилась дальше.

В конце концов все трое очутились на верхушке башни. Тут Мартышка вскарабкалась к самому высокому окошку, просунула в окошко флажок и привязала его к полосатому шесту. Флажок сразу же зареял и стал трепетать в воздухе, точно язык пламени.

— Ну хорошо! — сказал Соломенный Губерт. — Хоть вы, Мартышка, и повесили флажок, однако Страшилу мы пока не видели. Я не желаю больше видеть ни еду для Страшилы, ни Маленьких Страшильных Ангелов, ни Ураган! Учтите — со мной шутки плохи! Я желаю видеть Страшилу, и всё тут!

Это было сказано таким строгим тоном, что Мартышка завизжала, съёжилась, и шерсть на ней встала дыбом. В тот же момент раздался оглушительный грохот.

Все окошки сразу же распахнулись, все сундучки раскрылись, и началось невообразимое!

— Что вы натворили, что вы опять натворили?! — воскликнула Анечка-Невеличка и тоже съёжилась, потому что вокруг происходило что-то ужасное: выла вьюга, в глаза Анечке летела пыль, в лицо — снег, и всю её хлестало дождём.

Между тем Соломенный Губерт, который хоть и съёжился, но при этом не переставал украдкой наблюдать за происходящим, крикнул: — Страшила летит к нам с башни!