Ангел-хранитель

Айви почувствовала, что Грегори разглядывает ее в упор. Когда она подняла глаза, он лукаво ей подмигнул. Опомнившись, Айви поспешно указала на подруг и сказала:

– Грегори, ты знаком с Сюзанной Голдстайн и Бет ван Дайк?

– Не слишком, – ответил Грегори, по очереди вежливо улыбаясь девочкам.

Сюзанна просияла от счастья. Бет смотрела на Грегори с любопытством исследователя и судорожно щелкала авторучкой.

– Знаешь что, Айви? Я только что узнала, что с апреля ты будешь жить неподалеку от моего дома. Совсем рядом, – продолжала щебетать Твинки. – Теперь нам с тобой будет намного проще заниматься вместе!

«Проще? Заниматься вместе?»

– …ведь я смогу подвозить тебя до школы. До твоего дома мне намного быстрее доехать.

«Быстрее?»

– Надеюсь, мы еще больше сблизимся!

«Еще больше?»

К счастью, Сюзанна поспешила прийти ей на помощь. Кто-кто, а она никогда не лезла за словом в карман!

– Какая ты скрытная, Айви! – воскликнула Сюзанна, наивно хлопая своими длинными черными ресницами. – Почему ты никогда не рассказывала нам о том, что вы с Твинки такие близкие подруги? Надеюсь, мы все сможем как следует «сблизиться»! Скажи, ведь ты хотела бы побывать дома у Твинки, Бет?

Грегори с трудом спрятал улыбку.

– Мы могли бы ходить друг к другу в гости с ночевкой, Твинки! – продолжала щебетать Сюзанна.

Судя по вытянувшемуся лицу Твинки, эта идея не вызвала у нее особого энтузиазма.

– Мы могли бы до утра болтать о мальчиках и спорить, кто самый крутой парень в школе, – добавила Сюзанна.

Переведя взгляд на Грегори, она с нарочитой медлительностью осмотрела его с головы до ног, не упустив ни одной детали. Грегори, сохраняя полную невозмутимость, продолжал насмешливо смотреть перед собой.

– Мы знаем и других девчонок из старой школы Айви, в Норуолке, – в упоении продолжала Сюзанна, прекрасно понимавшая, что богатые жители Стоунхилла, каждый день ездившие на работу в Нью-Йорк, не имеют ничего общего с голубыми воротничками из Норуолка. – Они бы тоже с удовольствием приехали погостить. Мы могли бы крепко сдружиться, правда? Тебе нравится эта идея, Твинки?

– Вряд ли, – ответила та, поворачиваясь спиной к Сюзанне. – Было приятно поболтать, Айви. Надеюсь, мы скоро снова увидимся. Идем, Грэг, здесь слишком тесно, – заторопилась Твинки, дергая Грегори за рукав.

Как только Айви отвернулась от бассейна, чтобы попрощаться с ними, Грегори кончиками пальцев взял ее за подбородок и, повернув к себе, заглянул в глаза. Потом улыбнулся.

– Чистая Айви, наивная Айви, – медленно проговорил он. – У тебя смущенный вид. Почему? Между прочим, у этой медали две стороны. В последнее время множество парней, которых я едва знаю, стали заговаривать со мной, как с лучшим другом. Они все рассчитывают заглянуть ко мне домой в первую неделю апреля. Ты не знаешь, с чем это может быть связано?

Айви неопределенно пожала плечами и осторожно ответила:

– Наверное, все дело в том, что ты – член узкого круга, в который многие хотят попасть.

– А ты и в самом деле невинна, – со смехом воскликнул Грегори.

Айви хотелось, чтобы он поскорее отпустил ее. Она посмотрела ему за плечо на трибуны, где сидели друзья Грегори. Эрик Гент и еще один парень о чем-то разговаривали с Твинки и хохотали. Всегда замкнутый и бесстрастный Уилл О'Лири в упор разглядывал Айви.

Грегори разжал пальцы. Коротко кивнув подругам Айви, он пошел прочь, и в его глазах прыгали искорки смеха.

Когда Айви снова повернулась к бассейну, то увидела, что трое парней в одинаковых плавках и резиновых шапочках смотрят прямо на нее. Она не знала, кто из них Тристан, и был ли он вообще среди этой троицы.

Глава 2

– Я чувствую себя полным придурком, – заявил Тристан, выглядывая в ромбовидное стекло двери, отделявшей кухню от столовой Клуба выпускников колледжа.

Канделябры уже зажгли, столовый хрусталь проверили. На длинных столах в огромной кухне, где томились в ожидании Тристан и Гарри, выстроились ряды сияющих фруктов, овощей и

Hors d'oeuvres ^[i] .

Тристан понятия не имел о том, что это за hors d'oeuvres такие, с чем их едят и, самое интересное, как их подавать. Ладно, главное, чтобы эти хитрые французские штучки не посыпались с подноса вместе с бокалами для шампанского, а остальное уже неважно.

Гарри отважно сражался с запонками. Широкий кушак взятого напрокат смокинга на его талии постоянно развязывался, потому что липучка решительно отказывалась держаться. Лакированные туфли оказались ему чудовищно малы, да еще, за неимением лучшего, пришлось в последний момент зашнуровать их ярко-красными шнурками от кроссовок. В который раз за этот вечер Тристан подумал, что только настоящий друг мог пойти на такие муки ради него.

– Не забывай, тут платят неплохие деньги, – напомнил он Гарри. – А деньги нам очень понадобятся для соревнований Среднего Запада.

– Еще посмотрим, сколько останется этих денег после того, как с нас вычтут за ущерб, – проворчал Гарри.

– Все останется! – уверенно ответил Тристан. Неужели трудно обносить гостей подносами? Они с Гарри были пловцами. Превосходное спортивное чувство равновесия позволило им выдать себя за опытных официантов на собеседовании с представителем фирмы, обслуживавшей банкеты. Что и говорить, пустяковая работенка.

Взяв со стола серебряный поднос, Тристан придирчиво посмотрел на свое отражение.

– Я не просто чувствую себя идиотом, я и выгляжу, как полный идиот.

– Потому что ты и есть идиот, – сварливо ответил Гарри. – Только заруби себе на носу – я не такой дурак, чтобы поверить, будто ты ввязался в это дело ради денег для соревнований.

– Что ты хочешь этим сказать?

Гарри схватил стоявшую в углу швабру и поднял ее так, чтобы веревочные прядки упали ему на голову.

– Ах, Тристи, – пропищал он противным тоненьким голосом. – Какая приятная неожиданность встретить тебя на свадьбе моей мамочки!

– Заткнись, Гарри.

– Ах, Тристи, поставь свой поднос и потанцуй со мной! – Гарри сладко улыбнулся и затряс веревочной насадкой швабры.

– У нее совсем не такие волосы.

– Ах, Тристи, я поймала мамочкин букет невесты! Давай убежим вдвоем и поженимся!

– Я не собираюсь на ней жениться! Я просто хочу, чтобы она узнала о моем существовании. Хочу пригласить ее на свидание. Хотя бы один раз! Если я ей не нравлюсь, тогда… – Тристан небрежно пожал плечами, как будто самое страшное поражение в его жизни, о котором он боялся даже подумать, было всего лишь пустяком, который мог запросто забыться наутро.