Angelo Caduto

— У меня нет имени, — хрипит через трубки во рту, — ты ведь знаешь

— Неправильный ответ, — его глаза горят огнем. — Анита, хочешь отправиться со мной в рай?

Она лишь улыбается тонкими губами, веки опускаются, в глазах отражается последняя надежда. Надежда на жизнь.

Возмущению маленького Кена не было предела. Он был готов разрушить своеобразное укрытие на складе, мальчишка метался из стороны в сторону. Его же друг Чикуса, поправив очки, внимательно наблюдал за феноменом, что они прихватили с собой, которое нагло уплетало печеньки за обе щеки.

— А-а-а-а!!! Зачем, зачем? — кричал Кен. — Ну зачем нам лишний рот?! Давайте выкинем её, пока не поздно!

— Нет, — коротко ответил Мукуро, наблюдая, как маленькая брюнетка, не обращая ни на кого внимания, отправляет последнею печеньку в бездонный ротик.

— Она же сожрала все наши запасы, которые я смог утащить из лаборатории!!! — завыл Кен. — Пьен! Сволочь, не тронь последнюю упаковку.

Но вместо ответа получил лишь пустой упаковкой от печенья по голове. Блондин снова завыл подобно раненному зверьку, хватаясь за голову и продолжая кричать: «Давайте её выкинем!». Чикуса присел на корточки, разглядывая отстранённого от мира ребенка, выдавливающие последние капельки сока из пакетика.

— Меня зовут Чикуса, — представился мальчик.- Тот, что все время кричит — Кен. А нашего спасителя…

— Рокудо Мукуро, — опередил он его и потрепал брюнетку по голове.

Брюнетка подняла уставшие изумрудные глаза на спасителя, слегка прищурив их, внимательно разглядывая каждого. И вновь остановилась на Мукуро, припоминая, что в их предпоследнюю встречу имени своего он не сказал. И это было явно придуманным.

— Мукуро-сама, зачем она нам? — тут же подхватил блондин.

— От неё будет польза. Чем больше людей, тем лучше. Давайте передохнём, сегодня был тяжелый день.

— Пьен! Почему мы, кстати, должны здесь сидеть?

— Кен, нужно подождать, пока все утихнет. Нас могут разыскивать, — Мукуро присел на постеленную картонку, устало зевнув. — Поэтому пока что будем жить на складе.

— Пьееен! — Кен, чуть ли не ревев, направился в сторону больших коробок, решив из них сделать своеобразную постель. Чикуса последовал за ним.

Анита трясла пустой пачкой, надеясь, что может там остались еще крошки.

— Спасибо, — тихо, чуть не шепотом проговорила Анита, бросив мимолетный взгляд на спасителя. — Мукуро.

Она произнесла это неуверенно, словно пробуя незнакомое имя, на что его обладатель лишь устало улыбнулся и взмахнул рукой, мол, пустяки.

У них был тяжелый день, жутко хотелось спать. Мукуро прикрыл глаза, чувствуя, как проваливается в сон, но тяжесть на коленях, заставила распахнуть слипающиеся очи. Мальчик поежился, что-то мешало его движениям, и этим что-то оказалась голова девочки на его коленях. Брюнетка свернувшись в калачик, нагло оккупировала его коленки, тесно прижавшись, и уже нагло сопела во сне, разбудить бы её было просто нереально. Рокудо сначала поднял руки, намереваясь столкнуть её, но все же передумал.

— Ладно, — вздохнул Мукуро, положив руки ей на плечи. — В конце концов, так будет даже теплее.

— Может быть, я ошибся?

Каждый раз Мукуро задавал себе этот вопрос, смотря на Аниту. Уже прошло 3 года, а её силы так и не проявлялись. Может, ему тогда показалось? Те крылья? Обычные галлюцинации от препаратов. Но все же не просто ведь её держали в лаборатории, значит, какой-то силой она должна обладать. Хоть она и не говорила об этом не в силах, вечно придуриваясь, мол, не понимает, о чем он. Пока что от неё толк был только в мелком воровстве. Хоть в этом она не обманула. Анита действительно очень быстро бегала. Догнать её было не реально. Поэтому кормила ребят именно она, воруя еду. Уже что-то.

За это время они захватили небольшую квартирку на окраине Палермо. Несколько разрушенную, но главное — уютную и просторную, каждый даже занял по комнате, требуя свое личное пространство. Хотя какое может быть личное пространство в 12 лет? А мелкой особе так вообще 10 лет.

— Мукуро…

Тихий голос позвал из темной комнаты, дверь была явно нарочно приоткрыта. Рокудо заглянул внутрь, приоткрыв дверцу сильнее. На кровати лежала брюнетка, сжав подушку в крепком объятье.

— Мукуро, мне кошмар приснился.

Рокудо устало вздохнул. Порой ему казалось, что он нашел не будущего бойца, а проблемную младшую сестру.

— Кошмар, — повторила она, сильнее сжав подушку. — Здесь ходит бабайка.

«И почему именно я?» — задавался вопросом Мукуро. — «Почему не Кен и не Чикуса? А именно я? Потому что я спас её? Потому что дал имя? И теперь этому моя прерогатива разгонять бабаек?».

— Моя милая Анита, это не бабайка, это у Кена ночной жор, бояться нечего.

Мукуро, прикрывая дверь, собирался выйти, но девочка, резко приняв сидячее положение, выкрикнула:

— Это не Кен! Вот ляг и сам посмотри!

Мукуро зашел в комнату, прикрыв за собой дверь. В кромешной тьме трудно было что-то различить, но он на ощупь нашел кровать и, перебравшись через перегородку, лег на мягкие простыни, пристроив голову на мягкой подушке. Он слышал шевеление, девочка тоже легла рядом и, вытянув руку вперед, куда-то указала. Как будто в этой темноте можно было что-то разобрать.

— Вон там, — испуганным голосом протараторила она.

Мукуро тщетно пытался вглядеться в предположительную бабайку. Она судорожно вздохнула и подвинулась ближе. Тоненькие ручки лианой обвели его руку, тесно прижавшись всем тело. Рокудо же все еще пытался разглядеть хоть что-нибудь подозрительное в комнате.

— Здесь ничего и никого нет, — констатировал он.

Брюнетку явно такое замечание не устроило, она пристроила голову на худое плечо мальчика и тихо засопела.

«Отлично, поздравляю, тебя просто надули. И как я мог забыть, что маленькие девочки бояться спать на новом месте?».

Смирившись со своим захваченным положением, Мукуро был вынужден принять роль ранее смятой в объятии подушки.

«Все-таки ошибся….»

Год пролетел словно месяц. Ребята не успели заметить, как Анита быстро росла. В свои одиннадцать она выглядела взрослее своего возраста, из-за чего попадала в различные казусные ситуации. Но, благодаря отвратительному характеру, который портился с каждым годом, довольно быстро выкручивалась.

Скинув босоножки на пороге, девочка прошла на кухню, неся в руках довольно большой пакет набитый чем-то очень пахучим и вкусным, так как Кен, сидящий ближе всего к двери, тут же принюхался и облизался.

— Как вкусно пахнет! Ну-ка, что наша воровка-прогульщица принесла на этот раз?

Трое парней сидели за кухонным столом и играли в карты, но, заметив в дверях девочку, которая тут же состроила наиграно-обиженное лицо, на мгновение отвлеклись от своего занятия.

— И ничего я не прогульщица! — злобно возмутилась брюнетка.