Ангельская Горячка

Ева и Джиро обменялись долгим взглядом. На поле боя воцарилась тишина, словно весь мир ждал ответа на этот самый вопрос.

— Мы последние два Хранителя. — Джиро постучал указательным пальцем по голове. — А это Библиотека Знаний.

То есть, Библиотека Знаний, всё, что когда-либо знали Бессмертные, не была физической библиотекой книг. Эта информация находилась в сознании Хранителей. В головах Евы и Джиро. Неудивительно, что они оба вели себя так, словно знали всё.

— Честно говоря, я удивлена, что вы ещё не догадались, кто мы такие, — сказала Ева. — Особенно после того, как Опаловая Слеза привела вас прямо ко мне. Джиро тогда ещё не добрался сюда. Вот почему Кинжал предлагал вам несколько мест, — она одарила меня улыбкой. — Вы, конечно, выбрали правильный вариант. Я гораздо лучшая компания, чем Джиро.

Отец посмотрел на них с холодным неодобрением.

— Неужели вы оба совершенно не замечаете, что приближается конец света?

— Это будет не в первый раз, и не в последний, — легкомысленно заметила Ева.

— Кто такие Хранители? — спросил Дамиэль.

— Хранители — это Бессмертные. И всё же не Бессмертные, — Джиро держался серьёзнее своей жены, но был не менее загадочен.

— Вам придётся выложить всё, — сказала я им, жалея, что не могу хорошенько их встряхнуть. — Если вы подождёте ещё немного, этот мир исчезнет, и тогда у вас больше не будет вашей внимающей аудитории.

Ева взглянула на Джиро.

— В их словах есть смысл, — потом она снова посмотрела на нас. — До того, как пали Бессмертные, до того, как боги и демоны захватили власть, Хранители были сектой Бессмертных, призванной хранить все знания во всей Вселенной.

Все знания во всей Вселенной? О, всего-то?

Уголок рта Евы приподнялся в ответ на мои мысли.

— Мы были благословлены великой силой, чтобы защитить данные знания, но за это пришлось заплатить: нам запретили вмешиваться в дела Бессмертных. Видите ли, они не все ладили друг с другом, и многие люди боялись, что наша сила может дать одной фракции преимущество над другими.

— Некоторые из нас лучше других умеют не вмешиваться, — заметил Джиро.

Ева издала звук чистого раздражения.

— Посмотри вокруг, Джиро. Остальные Бессмертные ушли. Им всё равно, вмешиваемся ли мы в их дела.

— Таково твоё толкование Соглашений.

— Ты тоже вмешивался, Джиро. Ты спрятал бессмертную магию Дамиэля от охотников.

Я всегда удивлялась, почему охотники не могут выследить Дамиэля. Я никогда не была полностью удовлетворена ответом, что его бессмертная магия недостаточно сильна. Он определённо достаточно силен, чтобы использовать кинжалы.

— Точно так же, как я присматривала за Каденс. Всё, что мы делали в течение последних двух столетий, было направлено на то, чтобы подготовить их к этому дню, — Ева посмотрела на нас, и в её глазах сияла надежда. — Потому что они — будущее; те, кто вернёт Бессмертных.

Ева и Джиро присматривали за нами, защищали, готовили? Слишком много информации нужно переварить, и у меня сейчас нет для этого времени. Но у меня в голове горел один вопрос, который не давал мне замолчать.

— И как же мы должны вернуть Бессмертных?

— Всему своё время, — ответила Ева. — Прежде всего, мы должны спасти этот мир, — она выгнула одну бровь, глядя на Джиро. — Потому что если этот мир разрушится, даже мы не сможем возродиться. И последние остатки Бессмертных, вся надежда на их возрождение, погибнут здесь, — её боевой волк перестал рычать.

Джиро кивнул, и его дракон, прижав крылья к телу, сел.

— Согласен.

Все прекратили сражаться, и монстры замерли. Что, конечно же, означало, что сцена созрела для конфликта.

Охотники за магией кишмя кишели в округе, сотнями, окружая нас всех.

— А сейчас я заберу эти кинжалы.

Ряды охотников разделились, и Иллиас вышел впереди армии, теперь одетый в яркие и блестящие доспехи золотого цвета. Он во всём походил на предводителя охотников.

— Проклятый, — прошипела Ева.

— Погоди, Так ты его тоже знаешь? — спросила я у неё.

— Он был Хранителем, — сказал мне Джиро. — Но мы не видели его уже много тысячелетий. Он нарушил наш первый закон и вмешался в дела Бессмертных. Мы лишили его сил — как Бессмертной, так и Хранительской магии — и изгнали его. С тех пор он пытается найти способ вернуться к своим силам.

— Перед изгнанием он поклялся отомстить, — сказала Ева. — Охваченный жаждой мести, он рассказал Стражам, как уничтожить Бессмертных, как заманить их магию и души в ловушку бессмертных артефактов.

Что за бардак. В этот момент я действительно не должна была удивляться. Но я удивилась. И я начала задаваться вопросом, был ли кто-нибудь в этой вселенной тем, кем он казался.

— Но месть Иллиаса не прекратилась с гибелью Бессмертных, — сказал Джиро. — Он послал охотников в дальние уголки вселенной, чтобы выследить и убить всех с Бессмертной кровью.

— Не всех, — улыбка Иллиаса была безумной, глаза — жадными. — Только не двух моих фаворитов, Каденс и Дамиэля.

Он дал нам Сапфировую Слезу. Он привёл нас в мир Улья, где мы обрели ещё три кинжала.

— Ты использовал нас и нашу магию, чтобы собрать для тебя бессмертные кинжалы, — сказал Дамиэль, придя к тому же ужасному выводу, что и я.

— И вы великолепно справились. С того самого дня, как мы встретились двести лет назад, я знал, что вы будете дураками, которые вернут мне мою силу. И вы меня не разочаровали.

Мне не нужно было спрашивать, почему Иллиас так сильно хотел заполучить кинжалы. Джиро пустился в объяснения без всякой подсказки.

— После посвящения каждый Хранитель получает набор из шестнадцати кинжалов, усиливающий нашу магию и делающий нас даже более могущественными, чем Бессмертные. Кинжалы дают нам магию, знание и ясность, чтобы защитить знания Бессмертных. Чтобы сохранить нашу культуру и магию.

Мы задавались вопросом, почему Бессмертные рискнули создать такие мощные магические реликвии. Что ж, теперь мы знали. Кинжалы предназначались только для Хранителей, чтобы они могли служить этой важной цели. И эти силы не приходили без цены. Хранители должны были отделить себя от остального Бессмертного общества.

— Во время ритуала посвящения кинжалы соединяются с телом Хранителя, — сказал Джиро.

— А когда страж изгнан, кинжалы вырываются, — прорычал Иллиас, и каждый его слог звенел от ярости. — Часть меня, моей магии, моей души. Пропало. Всё пропало, — его зубы растянулись в дикой ухмылке. — Но больше нет. Я верну себе свою силу, — его взгляд упал на Еву и Джиро. — А потом я изгоню вас самих.

Было невероятно, что человек, проживший столько тысячелетий, всё ещё может быть таким ужасно незрелым.