Ангелы Опустошения

– Он из тех которые не рубят – эти сольди —

– Ох среди них тоже бывают грубые и гадкие, – признаю я, – но Рафаэль великий поэт.

– Ох можешь елозить тут как тебе заблагорассудится но я не могу все-таки его понять.

– Почему? Потому что он вопит все время? Так это он просто так разговаривает! – (А это так же хорошо как и молчание, так же хорошо как и золото, я мог бы добавить.)

– Не в том дело – Конечно я врубаюсь в Рафаэля, чувак разве ты не знаешь что мы были, – и он немедленно замолкает на эту тему.

Но я знаю что могу (я могу?) Рафаэль может доказать что он клевый кошак – Кошак, ишак, чувак, дубок, суси это Исус задом наперед —

– Он хороший пацан – и друг к тому же.

– Оп-чист-во друзей, [68] – выдает Коди в одно из своих редких мгновений иронии, которое хоть когда и подкатывает, как у д-ра Сэмюэла Джонсона которого я тоже Босуэллизировал в иной своей жизни, подкатывает столь Ирландски-Кельтски жестко и окончательно, как скала, принимающая биенье моря, не поддастся, но эта медленная, но ожесточенная, ирония меж тем железна в скале, сети что кельты расстилают на скалах – Главным образом в тоне его иронии ирландская иезуитская школа, к которой также принадлежал Джойс, не говоря уже о жестком Неде Гауди там на его горе, а кроме этого Фома Аквинский несчастнозвездный труднозачатый Папа мысли. Ученый-Иезуит – Коди ходил в приходскую школу и был алтарным служкой – Священники трепали его по загривку а он выворачивался чтобы разбить строенья небесные – Теперь же вернулся в борозду своей религии, веря в Иисуса Христа, и в Него (как в христианских странах мы будем пользоваться этим «Н») —

68

«Общество друзей» – одно из названий религиозной секты квакеров, верящих в то, что Божественное Откровение может быть немедленным и индивидуальным. Основано последователями английского проповедника Джорджа Фокса (1624–1691) вскоре после 1647 г., когда он впервые ввел концепцию «Христа внутри».

– Ты видел крестик который Рафаэль дал мне поносить? хотел вообще подарить?

– Ага

Не думаю что Коди одобряет что я его надел – Я это выпускаю, пойду дальше – У меня от него возникает странное чувство а потом я о нем забываю и все получается само собой – Так же и со всем остальным, а все вообще свято как я уже давно говорил – давно задолго до того как появилось Я чтобы сказать это – слова по этому поводу ну и хрен с ними —

– Ладно поехали в этот чертов Ричмонд а ехать туда чувак долго поэтому давай подсуетнемся – Ты думаешь он оттуда когда-нибудь вылезет? – уже выглядывая из окна машины на чердачные окна Рафаэля.

– Я сбегаю и притащу его, я позвоню. – Я выпрыгиваю и звоню и ору вверх по лестнице Рафаэлю, распахнув дверь, и тут появляется почтенная пожилая дама —

– Сейчас спущусь!

Я выхожу к машине и вскоре спускается Рафаэль пританцовывая на высоких ступеньках крыльца и свингуя подходит и вламывается в машину пока я держу перед ним открытой дверцу, Коди заводит нас, я захлопываю дверцу и изящно вписываюсь локтем в открытое окно, и вот он Рафаэль, пальчики в пучках кулачков,

– Яй, ну парни, уау, вы же мне сказали что будете тут ровно в двенадцать —

– В полночь, – бормочет Коди.

– В полночь?!! Ты мне сам сказал черт бы тебя побрал Поумрей ты собираешься – ты ай, ты, Ох теперь-то я тебя знаю, теперь я все вижу, это всё заговоры, везде заговоры, каждый хочет огреть меня по башке и засунуть труп в гробницу – Последний раз мне снился ты, Коди, и ты, Джек, там было гораздо больше и золотые птицы и всевозможные милые фавны утешали меня, я был Утешителем, я приподымал свои юбки божественности для всех чад которые нуждались в этом, я превратился в Пана, я выдул им сладкую зеленую мелодию прямо из дерева и ты был тем деревом! Поумрей ты был тем деревом! – Я все это теперь вижу! Вам за мной не пойти!

Его руки постоянно воздеты, жестикулируют этакими обрезочками, или скосами, в воздухе, совсем как итальянец что долго разглагольствует в баре перед целой стойкой с поручнями слушателей – Ух ты, я изумлен этим внезапным звоном звука и безукоризненной delicatesse [69] каждого Рафаэлева слова и значения, я верю ему, он и впрямь имеет это в виду, Коди должен видеть что он имеет это в виду, это правда, я смотрю чтобы проверить, тот же просто ведет машину дальше остро вслушиваясь и к тому же уворачиваясь от встречного движения —

69

Тонкостью (фр.).

Неожиданно Коди говорит

– Дело в этом прорыве времени, когда видишь пешехода или машину или грядущую аварию и просто раскалываешься как будто ничего не будет и если оно не разделяется то у тебя выходит этот лишний прорыв времени который их щадит, поскольку обычно в десяти случаях из одного эти астральные тела разделяются, кошак, и это потому что все уже просчитано в том зале наверху где делают Си-га-рил-лы.

– Ах Поумрей – Терпеть не могу Поумрея – от него ничего кроме дерьма собачьего не дождешься – лапшу на уши вешает – это никогда не кончится – хватит сдаюсь – Во сколько первый заезд, чувак? – последнее произносится тихо и вежливо и с интересом.

– Рафаэль прикольщик! – ору я, – Рафаэль-Прикольщик, – (это Коди только что сказал что, «Один из тех парней любит прикалываться над пацанами, знаешь ли» «Ну как все нормально?» «Наар-мальна») —

– Время первого заезда уже вне пределов нашей досягаемости, – вяло отвечает Коди, – и естественно дневной двойной мы разыграть не сможем —

– Кто это хочет разыгрывать дневной двойной? – воплю я.

– Шансы никогда не бывают достаточно неравны. Сто к одному или пятьдесят к одному что ты выберешь двух последовательных победителей, дерьмо все это.

– Дневной Двойной? – спрашивает Рафаэль трогая пальцем губу, как вдруг мысленно весь уходит в дорогу, и вот мы несемся в этой малолитражке с тяжелопыхтящим старым двигателем 1933 года, и видно отражение трех лиц в стекле, Рафаэль посредине ничего не слыша и не видя ничего а просто глядя прямо перед собой, как Будда, а возница Небесного Экипажа (полный Воз Белоснежной Команды Номер Один и Маленькая Воловья Тележка) самозабвенно тарахтит о числах, размахивая одной рукой, а третья личность или ангел внимает с удивлением. Поскольку он именно тогда говорит мне что вторая лучшая лошадь оплачивалась шестью долларами если выходила на какое-нибудь из трех первых мест, потом пятью если так было дважды, потом четырьмя трижды, затем чуть меньше четырех (центов на двадцать сорок) дважды, и приходила в деньгах весь день, первой, второй, или третьей весь день —

– Числа, – говорит Рафаэль издалека. Но у него с собой маленькие бумажники примерно тридцати долларов и может он сможет заработать сотню и напиться и купить пишущую машинку.

– Вот что нам следует сделать, ввиду того что вы мне не верите, но я прошу вас увидеть и понять, но я вам так скажу, я разыграю его чтобы выигрывать весь день, по системе Лентяя Вилли – Теперь Лентяй Вилли теперь ты понимаешь Рафаэль он набил руку ставя по такой системе и когда он умер его труп нашли в том клубе а в кармане у него было 45 000 долларов – что означает что к тому времени он в натуре ставил по тяжелой и сам влиял на шансы —

– Но у меня только 30 долларов! – вопит Рафаэль.

– Это придет со временем, – Коди собирался стать миллионером по системе Лентяя Вилли и идти возводить монастыри и самаритянские приюты и раздавать «пятерки» заслуживающим бичам в Трущобах и вообще-то даже просто людям в трамваях – Затем он собирался купить «мерседес» и рвануть в Мехико по этой Трассе Эль-Пасо, «выдавая 165 по прямой и парень сам же знаешь что там надо на первой передаче потому что когда подъезжаешь к такому повороту и надо сделать его на 80 или 100, и надо продернуть через него машину то дело в том чтобы скользом пройти поворот на тормозах» – Он немного это показывает разогнавшись и одновременно переключившись на первую чтобы мы спокойно могли протиснуться на удобный красный свет (который он может определить как красный поскольку другие машины остановились, хоть и дальтоник) – Какие дымчатые серые дали открываются нашему отважному благородному Коди? Этот вопрос я мог бы задать Рафаэлю, и тот ответил бы мне со своего коня: