Английская ложь

— Судя по всему ты немало книг прочитал, дабы излагать такие речи по отношению к молодой девушке, — она обдумала его слова и возмутилась.

— Да что вы госпожа! — возразил Крей. — Вы думаете, что начитанность свидетельствует об ясном уме? — вы ошибаетесь, покуда первый писатель не читал книг.

— Вот уж благодать! — своим гордым голосом вскликнула Амелия к его словам. — Радость узнать, что твой дворецкий не обделён умом! — и раздвинула шторы на окнах.

— Добро пожаловать в город Рединг, ещё немного и мы будем у владений герцога, — уставшим, но радостным голосом произнес кучер.
– Наконец я смогу отдохнуть: зайти в трактир к старому другу, да выпить чего.

Королевский дворец. Прошла уже неделя как Лоренса истязали кнутом. Он смиренно и мужественно терпел все удары, даже несмотря на то, что мог в любой момент освободиться. Стражник, что избивал его сегодняшним утром вышел на обход, оставив Лоренса в цепях.

— Эта кровь будет искуплением моих прошлых грехов, — повторял Лоренс, шепотом и вздыхая от боли.

Послышались шаги. Перед ним в темноте предстал человек одетый в серый балахон с капюшоном.

— Ах, мученик... — сказал он противным, с изливающимся из него гнусью голосом. — Прошу не гневайся на меня, покуда я прервал твою исповедь, — продолжил он невнятно, уже скрипя зубами и подойдя к нему, пнул ногой в живот, а после схватил за шею. — А как думаешь, способна ли твоя исповедь искупить твой самый страшный грех?

Лоренс с трудом поднял свои уставшие глаза на того парня — дыхание участилось, а лицо застыло от удивления.

— Ты жив...

— Да, брат. Не так уж сильно ты меня и искал, но будь потише. Позволь мне лишь сделать то же самое с теми, кто тебе дорог.

— Ты всё также глуп и не понимаешь, что тогда она хотела убить тебя, — Лоренс улыбнулся, на что он схватил его за лицо.

— Она любила меня, — возразил он Лоренсу. — Благодари нашу жалкую мать, что родила нас близнецами. Я с нетерпением буду ждать твоей смерти, а после я убью всех во дворце... — закончил этот дурной парень своим прерывистым голосом, и незаметно для остальных покинул тюрьму.

— Он никогда не был таким: тогда, я видел своего брата в последний раз...

Спустя несколько минут стражник пришёл освободить его из цепей с кружкой мягкого эля, сваренного в одной из таверн неподалеку. Лоренс из-за боли в горле пытался что-то сказать. Вдобавок кашель прерывал его и так невнятную речь.

— Увидев на моей левой руке кольцо с жалом, бегите...

Стражник, что снимал цепи счёл его слова вздором, в то время как другой юнец, недавно поступивший на службу, обмакивая тряпку в холодной воде, насторожился.

— Вот уж время то настало, — сказал тот самый мужчина, что не поверил сказанному. — Аж в горле пересохло, пойти что-ль чаем горло промочить, да закусить чего. А всё ведь с той ночи началось, — договорил он, уже сняв с Лоренса оковы.

— Ты о тех убийствах, о которых народ с утра до ночи судачит? — спросил молодой стражник, протирая Лоренса холодной водой.

— А о какой ещё! Терпения моего уже нет каждую ночь улицы обхаживать.

— А не позабыл ли, как ты несколькими ночами ранее доложил мне о сомнительном силуэте у ворот? Ты тогда кажется ещё что-то про балахон мямлил, может он о нём? — спросил юноша того мужчину, что уже, кажется, был сыт по горло этой неприятной работёнкой.

— Ой да глупости! привиделось старику как ни крути. Старика послушаешь, да в глупость уткнёшься! — воскликнул мужчина, почесывая свою лысину. — Хочется нам верить в твою невиновность Лоренс, как никак знакомы мы давно, но и ты нас пойми: твоё имя на записке не даёт нам покоя.

Лоренс согласился с ними и направился во дворец, а стражники ещё несколько переглянулись, пожали плечами и приступили к своим делам.

В то же время в Рединге.

— Приветствую вас, ваше Величество, — произнёс один из прислуги.

Амелия кивнула и одобрительным жестом поблагодарила за помощь. Она со своим дворецким уже подходила ко входу, как их встретила молодая служанка с намерением показать комнату их проживания не успев дойти до лестницы, им перегородил дорогу один надедливый парень, одетый в белый строгий костюм с золотыми пуговицами. Ещё юнец, но гордый и уверенный в себе он шагнул в их сторону положив руку на рукоять своей шпаги.

— Думаю, судьба снова свела нас, госпожа Амелия. Как же я рад снова воочию увидать вашу красоту и не порочное тело, — произнёс он с уже надоевшей всем льстивостью.

Он явно был знаком с Амелией. Не тот ли это "принц", который ошивался у окон Амелии?

— Не против ли вы подать мне руку на сегодняшнем балу? — он уже хотел поцеловать тыльную сторону её ладони, как она отдёрнула руку.

— Прошу меня простить, будущий граф Конрад, покуда, у меня уже есть кавалер на вечер, — резко ответила она горделивым тоном. — Мне уже осточертели ваши ухаживания и будьте добры прекратить кокетничать со мной.

Лицо Конрада переменилось, отчего он с завистью посмотрел на её новоиспеченного дворецкого, что, по его мнению, незаслуженно ошивался вокруг дочери Королевы, и по совместительству его дамы сердца.

— А ты недостойный её внимания, погляжу дивишься у неё за спиной, боясь моего клинка.

"Испанский стыд..." — подумал Крей и закатил глаза.

Крей сделал шаг вперёд в ответ на сказанную им глупость, дабы прекратить это позорное представление.

— Разрешите мне представиться — Крей Валиус Де Ламиа, дворецкий дочери её величества, и я не потерплю такого отношения к моей госпоже и всего этого безобразия, что вы устроили.

— Да как ты смеешь так дерзить мне, меж тем старшему сыну герцога! Будущему графу! Мне ничего не стоит одолеть такого прихвостня как ты, и пусть меч мой будет свидетелем моих слов! — он был уже вне себя от гнева и от того, как его пытаются унизить у всех на глазах.

На антресоли уже собралось много народа; они сбежались на шум и недоумевали, почему два представителя знатных семей затеяли спор и ругань средь бело дня.

— Прошу меня извинить если мои слова показались вам дерзостью — я забыл, что вы так ранимы. Кажется, проиграв моей ещё юной госпоже в детстве, вы тоже заплакали, — произнес Крей язвительно, ожидая его реакции.

Амелия пыталась удержаться от смеха спрятав своё лицо за плечом своего дворецкого; смех других прихожан был её спасением. Она вдоволь насмеялась, так и не поворачиваясь к горе-принцу. Успокоившись, и как надлежит принцессе — , повернулась, и затем сделала обоим замечание:

— Немедленно прекратить! Довольно вам рыцарям своих семей собачится у всех на глазах! — Амелия обхватила руку своего дворецкого и подала жест служанке, что хотела сопроводить их.

Вместе они поднялись по парадной лестнице, где по обе стороны располагалась антресоль с несколькими комнатами.

— Чувствуйте себя как дома, — приоткрыв дверь сказала служанка ровным тоном. — Я оповещу вас о начале приёма.

После она откланялась, закрыв дверь и оставив их наедине. Комната была хорошо убрана и обшита, под стать некогда обожаемой эпохи рококо. Рядом с окном стоял небольшой стол с малое блюдцем со свежими фруктами.