Английская ложь

— А у этого герцога есть вкус, — произнёс Крей обхаживая комнату.

— Нечего нам сейчас восхвалять его, нужно подумать о том, что нам следует говорить, дабы не опозориться на приёме, — прервала его Амелия голосом у двери.

Её руки дрожали, а со лба стекали малые капли пота. Кажется, она боялась знати, что также собралась на таком знаменательном событии. Крей подошел и приподнял ей голову за подбородок.

— Я помогу вам отстоять ваше имя и ваши взгляды. Я не позволю никому потакать вами в моём присутствии, — Амелия расслабилась и улыбнулась.

— Похоже и не видать мне дня, когда я перестану удивляться твоим пряным речам. Не станет для меня и сюрпризом, если перед моей смертью ты будешь услаждать мои уши своими сладострастными речами и клясться в верности до скончания веков, — немного отойдя назад ответила она, посмеявшись и убрав руки за спину.

— Значит, вы хотите, чтобы я был с вами до конца ваших дней?

— Кто знает, что у девушки на уме, — заявила она со своей неизменчивой гордостью. — На языке слова стынут, а на сердце греют кровь... — продолжила она, оставляя некую недосказанность.

— Хотел бы я госпожа быть с вами рядом всю жизнь, но боюсь этому не суждено сбыться... —

Амелия обомлела и уже хотела возразить ему, как раздался стук — дверь приоткрылась.

— Герцог созывает всех на приём, ваше Величество,— они одобрительно кивнули и последовали за ней.

Они вышли в коридор и направились в сторону одной из комнат внизу. У двери стоял всем уже известный сын герцога Конрад, всем своим видом показывая нежелание видеть его пассию в сопровождение неизвестного и опозорившего его дворецкого.

— Я думал с вами прибудет лакей, что всё время следовал за вами, как же его, а точно, Лоренс, — заявил он надменно, желая спровоцировать Крея.

— Ты всё ещё называешь его лакеем? как безрассудно с твоей стороны, — Амелия возразила ему, ссылаясь на нынешнее положение Лоренса как личного дворецкого её величества, — А ты погляжу, всё за своим отцом ошиваешься, — добавила она насмехаясь над ним.

На её упреки он лишь отвернул свой взгляд. Крей открыл дверь, пропустив Амелию вперёд. Перед тем как самому зайти он остановился перед дверным проёмом.

— Попробуешь ещё раз опозорить мою госпожу в чем-либо — пожалеешь, — шепнул он ему на ухо, отчего этот самолюбивый мальчик явно испугался.

Все заняли свои места. Герцог поприветствовал всех и поблагодарил за проделанный путь. Не успели они сесть, как один маркиз любопытно спросил о том, почему было решено провести приём не в королевском дворце. На что герцог, ссылаясь на череду убийств в столице ответил, что это приказ королевы во избежание беззакония и обеспечения безопасности.

— Объявляю начало переговоров о будущем Англии и рассмотрении ходатайств о нежелании видеть дочь её Величества на престоле. С этой минуты все должны соблюдать тишину и держать руки на столе, дабы не допустить сговора. Уважайте мнение каждого и так мы придем к общему соглашению.

Стоять разрешалось лишь дворецким и лакеем своим господ. Крей стоял по левую сторону от Амелии, в то время как Конрад позади своего отца. Напряжение между ними всё не стихало — по этой причине сын герцога всячески отводил глаза и старался не пересекаться взглядом с жутким дворецким. Обсудив несколько важных политических вопросов вместе с Амелией, они решили перейти к главному вопросу:

— Госпожа Амелия, со всем уважением к вам и к Королевской семье, я должен подметить, что большинство знатных семей не хочет видеть вас нашей Королевой, — произнёс герцог, скрестив руки на столе. — Что ещё важно, большинство вас попросту не знает, ведь вы за всё время даже не удосужились произнести речь, что уж там говорить о ваших идеалах, — упрекнув Амелию добавил он, на что она, как и ожидалось лишь непоколебима сидела. Несмотря на прямолинейность герцога, Крей не мог ни в чём его обвинить: в его словах была правда, что лежала на ладони.

— Власть без идеалов бессмысленна! — воскликнул один из знати, во время его спора с сидевшим напротив него графом.

Услышав это Крей ухмыльнулся и взглянул на Амелию: она всё также бессильно сидела.

"Долго ты так сидеть будешь? ты же принцесса в конце концов."

Ей не хватало смелости; он положил руку ей на плечо и решил присоединиться к беседе:

— Соглашусь, однако, что есть идеальная власть? если не эгоизм короля, то лишь идеалы без власти, — оппонировал он знати, что тотчас замолкла.

Амелия поразилась его смелостью и в какой раз удостоверилась в его решимости.

— Кто разрешал тебе встревать, неотесанный мальчишка! Да тем более улыбаться после наших слов! — громко рявкнул маркиз, сидевший рядом с герцогом, встав и опершись на стол.

Герцог встал и попросил его успокоиться. Все в кабинете изрядно напряглись и уже были готовы силой выгнать его за такую наглость, как герцог посмеялся:

— До меня доходили слухи, что дворецкий дочери её величества непредсказуем и остер на язык, но ты меня не на шутку удивил — тебе есть чем гордиться. Так может расскажешь всем нам, кто ты такой? — спросил его герцог с не поддельным любопытством.

Все застыли в ожидании так интересующего их ответа, на что Крей не подал виду:

— Неужто, это так важно? — возразил он ему, на что Конрад фыркнул.

— Не смей так общаться с моим отцом!

— Закрой свой рот, остолоп! — это был герцог. Кажется, он был уже сыт по горло поведением своего сына.

Амелия снова пыталась не засмеяться и когда все утихли Крей продолжил.

— Имеет значение лишь то, кто я сейчас, и будьте уверены я исполню любой приказ и всё возможное ради Королевской семьи.

Все снова начали шептаться.

— Из какого ты рода? — снова спросил один из сидящих.

— Он принадлежит к роду Герцогинь; значит его прошлое не должно вас волновать, или вы хотите пойти против решения королевской семьи? — Амелия наконец встала: решимость Крея дало ей сил.

Пронзая взглядом герцога она хорошо понимала, что без поддержки знати и народа её власть после ухода матери с престола падёт в упадок. Ей не оставалось ничего, как принять их условия.

— Я готова выслушать вас, — выдохнув, произнесла она.

— Вы должны самолично казнить Лоренса де Мартини... — так, безо всяких вступлений герцог встал, положил руки на стол и поставил ей ультиматум.

От услышанного Амелия попятилась назад и Крей придержал её за талию. Тяжелое дыхание и подступающие слезы. Несколько секунд молчания были прерваны словами герцога.

— Нам всем стоит развеяться и отдохнуть на предстоящем балу.

Крей попросил госпожу проследовать за ним в комнату. Всё это время он придерживал её, держа за плечи. Её глаза были пусты... в них уже не было того света, что сиял каждое утро и приводил в восторг. Они зашли в комнату. Амелия встала у окна, а её дворецкий стоял позади, скрестив руки за спиной.