Английский с Оскаром Уайльдом. Кентервильское привидение / Oscar Wilde. The Canterville Ghost

III

The next morning, when the Otis family met at breakfast (на другое утро, когда семья Отисов встретилась за завтраком; to meet), they discussed the ghost at some length (они некоторое время обсуждали привидение; at length – наконец; подробно; length – длина). The United States Minister was naturally a little annoyed (посол Соединенных штатов был, конечно, несколько раздосадован) to find that his present had not been accepted (обнаружив, что его подарок не был принят). “I have no wish (у меня нет желания),” he said, “to do the ghost any personal injury (наносить привидению какое-либо личное оскорбление), and I must say (но я должен сказать), that considering the length of time he has been in the house (что, принимая во внимание все то время, которое он находится в доме; length of time – продолжительность времени), I don’t think it is at all polite to throw pillows at him (я думаю, что вовсе не вежливо бросаться в него подушками)”, – a very just remark (очень справедливое замечание), at which, I am sorry to say (при котором, я должен с сожалением сказать), the twins burst into shouts of laughter (близнецы громко расхохотались; to burst into laughter – расхохотаться: «разразиться смехом»; to burst – лопнуть; разразиться; laughter – смех; shout – возглас, крик). “Upon the other hand,” he continued (с другой стороны, продолжал он), “if he really declines to use the Rising Sun Lubricator (если оно на самом деле отказывается использовать машинное масло «Восходящее Солнце»), we shall have to take his chains from him (нам придется снять с него цепи). It would be quite impossible to sleep (было бы невозможно спать), with such a noise going on outside the bedrooms (/когда / такой шум раздается рядом со спальнями).”

The next morning, when the Otis family met at breakfast, they discussed the ghost at some length. The United States Minister was naturally a little annoyed to find that his present had not been accepted. “I have no wish,” he said, “to do the ghost any personal injury, and I must say that, considering the length of time he has been in the house, I don’t think it is at all polite to throw pillows at him,” – a very just remark, at which, I am sorry to say, the twins burst into shouts of laughter. “Upon the other hand,” he continued, “if he really declines to use the Rising Sun Lubricator, we shall have to take his chains from him. It would be quite impossible to sleep, with such a noise going on outside the bedrooms.”

For the rest of the week, however (однако до конца недели), they were undisturbed (их никто не беспокоил; to disturb – беспокоить), the only thing that excited any attention (и единственная вещь, которая привлекла их внимание) being the continual renewal of the blood-stain on the library floor (было постоянное появление: «возобновление» пятна крови на полу библиотеки). This certainly was very strange (это было, конечно, очень странно), as the door was always locked at night by Mr. Otis (так как дверь всегда запиралась на ночь мистером Отисом), and the windows kept closely barred (а окна были забраны частой решеткой; to keep – держать; хранить). The chameleon-like colour, also, of the stain excited a good deal of comment (хамелеоноподобный цвет пятна также вызвал много замечаний). Some mornings it was a dull (almost Indian) red (иногда он был тусклого, почти красного цвета), then it would be vermilion (иногда ярко-красного), then a rich purple (затем ярко-пурпурного), and once when they came down for family prayers (а однажды, когда они спустились вниз для /произнесения/ семейных молитв), according to the simple rites of the Free American Reformed Episcopalian Church [13] (в соответствии с простыми обычаями Свободной американской реформированной епископальной церкви), they found it a bright emerald-green (они обнаружили, что оно было яркого изумрудно-зеленого цвета). These kaleidoscopic changes naturally amused the party very much (эти изменения, /происходящие как в калейдоскопе/, конечно, весьма забавляли их), and bets on the subject were freely made every evening (и каждое утро делались ставки на этот предмет; freely – свободно, вольно). The only person who did not enter into the joke was little Virginia (единственный человек, который не принимал участия в этих шутках, была Вирджиния), who, for some unexplained reason (которая, по какой-то необъяснимой причине; to explain – объяснять), was always a good deal distressed at the sight of the blood-stain (была всегда очень расстроена при виде пятна крови), and very nearly cried the morning it was emerald-green (и чуть не заплакала в то утро, /когда/ оно оказалось изумрудно-зеленым).

13

The Free American Reformed Episcopalian Church – одно из направлений в американской протестантской церкви, которое не признает иерархии священнослужителей и призывает к упрощению религиозных обрядов.

For the rest of the week, however, they were undisturbed, the only thing that excited any attention being the continual renewal of the blood-stain on the library floor. This certainly was very strange, as the door was always locked at night by Mr. Otis, and the windows kept closely barred. The chameleon-like colour, also, of the stain excited a good deal of comment. Some mornings it was a dull (almost Indian) red, then it would be vermilion, then a rich purple, and once when they came down for family prayers, according to the simple rites of the Free American Reformed Episcopalian Church, they found it a bright emerald-green. These kaleidoscopic changes naturally amused the party very much, and bets on the subject were freely made every evening. The only person who did not enter into the joke was little Virginia, who, for some unexplained reason, was always a good deal distressed at the sight of the blood-stain, and very nearly cried the morning it was emerald-green.

The second appearance of the ghost was on Sunday night (следующее появление привидения /пришлось/ на воскресную ночь). Shortly after they had gone to bed (вскоре после того, когда они пошли спать), they were suddenly alarmed by a fearful crash in the hall (они были внезапно разбужены страшным треском в холле; to alarm – поднять тревогу; встревожить. взволновать). Rushing down-stairs (сбежав вниз по лестнице; to rush – бросаться, мчаться, нестись, устремляться), they found that a large suit of old armour had become detached from its stand (они обнаружили, что тяжелые старинные доспехи отделились от своего постамента), and had fallen on the stone floor (и упали на каменный пол), while seated in a high-backed chair was the Canterville ghost (в то время как в кресле с высокой спинкой восседало Кентервильское привидение), rubbing his knees with an expression of acute agony on his face (потирая свои колени с выражением крайней муки на своем лице).

The second appearance of the ghost was on Sunday night. Shortly after they had gone to bed they were suddenly alarmed by a fearful crash in the hall. Rushing down-stairs, they found that a large suit of old armour had become detached from its stand, and had fallen on the stone floor, while seated in a high-backed chair was the Canterville ghost, rubbing his knees with an expression of acute agony on his face.

The twins, having brought their pea-shooters with them (близнецы, /которые/ принесли с собой свои трубочки для стрельбы горохом), at once discharged two pellets on him (тут же оба выстрелили в него; pellet – дробинка /из хлеба, бумаги и т. д./), with that accuracy of aim (с таким метким попаданием в цель; accuracy – правильность, соответствие, точность; aim – цель) which can only be attained by long and careful practice on a writing-master (которое могло быть достигнуто лишь в результате долгой и тщательной практики на учителе чистописания), while the United States Minister covered him with his revolver (в то время как посол Соединенных штатов направил на него свой револьвер), and called upon him (и обратился к нему), in accordance with Californian etiquette [14] (в соответствии с калифорнийским этикетом), to hold up his hands (чтобы тот поднял руки вверх)! The ghost started up with a wild shriek of rage (привидение подскочило с диким пронзительным криком ярости), and swept through them like a mist (и пронеслось сквозь них как дымка тумана; to sweep – мести; нестись, мчаться, проноситься), extinguishing Washington Otis’s candle as he passed (затушив на своем пути: «когда он проходил мимо» свечу Вашингтона Отиса; to pass – проходить /мимо/), and so leaving them all in total darkness (и оставив их, таким образом, в полной темноте).

14

Californian etiquette – имеются в виду культ грубой силы и жестокие нравы, характерные для золотоискателей Калифорнии.

The twins, having brought their pea-shooters with them, at once discharged two pellets on him, with that accuracy of aim which can only be attained by long and careful practice on a writing-master, while the United States Minister covered him with his revolver, and called upon him, in accordance with Californian etiquette, to hold up his hands! The ghost started up with a wild shriek of rage, and swept through them like a mist, extinguishing Washington Otis’s candle as he passed, and so leaving them all in total darkness.

On reaching the top of the staircase (поднявшись вверх по лестнице: «достигнув верха лестницы»; to reach – достигать, доходить) he recovered himself (он пришел в себя) and determined to give his celebrated peal of demoniac laughter (и решил разразиться своим знаменитым демоническим смехом; peal – звон колоколов; трезвон; взрыв /смеха/). This he had on more than one occasion found extremely useful (это /средство/ он не один раз находил исключительно полезным; to find). It was said to have turned Lord Raker’s wig grey in a single night (говорили, что это заставило парик лорда Рейкера поседеть за одну ночь; to turn – поворачивать; менять состояние, превращать), and had certainly made three of Lady Canterville’s French governesses give warning (и совершенно точно вынудило трех французских гувернанток леди Кентервиль подать предупреждение /об уходе/; to warn – предупреждать) before their month was up (прежде, чем закончился их месяц = месяц их службы).

On reaching the top of the staircase he recovered himself, and determined to give his celebrated peal of demoniac laughter. This he had on more than one occasion found extremely useful. It was said to have turned Lord Raker’s wig grey in a single night, and had certainly made three of Lady Canterville’s French governesses give warning before their month was up.

He accordingly laughed his most horrible laugh (соответственно, он разразился самым ужасным смехом, на который был способен), till the old vaulted roof rang and rang again (и смеялся до тех пор, пока старая куполообразная крыша не зазвенела; to ring), but hardly had the fearful echo died away (но не успело ужасающее эхо затихнуть; hardly – едва) when a door opened (как отворилась дверь), and Mrs. Otis came out in a light blue dressing-gown (и вышла миссис Отис в голубом халате). “I am afraid you are far from well (я боюсь, что вам совсем нехорошо: «вы далеки от хорошего /состояния/»),” she said, “and have brought you a bottle of Doctor Dobell’s tincture (и я принесла вам бутылочку микстуры доктора Добелла). If it is indigestion, you will find it a most excellent remedy (и если это несварение, вы увидите, что это очень прекрасное средство).”

He accordingly laughed his most horrible laugh, till the old vaulted roof rang and rang again, but hardly had the fearful echo died away when a door opened, and Mrs. Otis came out in a light blue dressing-gown. “I am afraid you are far from well,” she said, “and have brought you a bottle of Doctor Dobell’s tincture. If it is indigestion, you will find it a most excellent remedy.”

The ghost glared at her in fury (привидение глянуло на нее в ярости), and began at once to make preparations for turning himself into a large black dog (и сразу же начало готовиться к перевоплощению в большую черную собаку), an accomplishment for which he was justly renowned (достижение, благодаря которому оно было справедливо знаменито), and to which the family doctor always attributed the permanent idiocy of Lord Canterville’s uncle, the Hon. Thomas Horton (и которому семейный доктор всегда приписывал постоянное слабоумие дяди лорда Кентервиля, почтенного Томаса Гортона). The sound of approaching footsteps, however, made him hesitate in his fell purpose (однако звук приближающихся шагов заставил его поколебаться в своем жестоком намерении; fell – поэт. жестокий, свирепый, беспощадный), so he contented himself with becoming faintly phosphorescent (так что он удовлетворился тем, что стал слабо фосфоресцировать: «удовлетворился становлением слабо фосфоресцирующим») and vanished with a deep churchyard groan (и исчез с глухим кладбищенским стоном; churchyard – кладбище: «церковный двор»), just as the twins had come up to him (как раз когда близнецы подошли к нему).