Анклав
Шрифт:
– Чтобы осмотреть здание, нам понадобится много времени, – заметила Теган. – Несколько часов.
Невидимка расплылся в улыбке:
– Ну и отлично! Как раз к рассвету успеем!
Мы обходили уровень за уровнем, поднимаясь по лестницам. С каждым маршем я чувствовала себя все напряженнее и напряженнее – никогда еще мне не приходилось забираться так высоко. В ушах стоял громкий стук сердца, заглушая остальные звуки. Эдак я окажусь совершенно беспомощной, случись что. А вдруг встретится кто-то покрупнее мелких зверушек и птиц?
Тени тут ложились по-другому – наверное, из-за высоких потолков и бесконечных
Я очень устала, когда наконец Невидимка объявил, что место безопасное. Через грязное стекло пробивались первые лучи солнца. Во многих окнах зияли дыры, хотя здесь здания выглядели не такими разрушенными, как в других частях города. Наверное, стекла повыпадали просто от времени.
– Так что же все-таки произошло? – громко задала я вопрос.
Теган положила руку мне на плечо:
– Вот это мы сейчас и узнаем.
Мы спустились обратно, на первый уровень. Тут я чувствовала себя в безопасности, но дело не только в этом. Разумнее всего начинать поиски от дверей – и постепенно углубляться в здание, расходясь в разные стороны. А то ведь, как пить дать, будем натыкаться друг на друга и дважды исследовать один и тот же участок.
Все, что лежало рядом с дверью, изрядно попортило непогодой, и толку от этих книг не было никакого. Они промокли и скукожились, слова размыло. Многие рассыпались в наших руках при первом прикосновении. Мои надежды угасали с каждым таким умершим томиком.
Зато потом мы обнаружили закрытые двери, а за ними – огромную комнату, всю заставленную столами. На некоторых лежали книги, на других – пожелтевшая от времени бумага. Солнечного света оказалось достаточно, чтобы читать.
Я взялась за стопку выцветших листов. На них были изображения, прямо на бумаге рядом со словами, и там были запечатлены сплошные несчастья. Вот женщина плачет, а вот огонь поднимается от машины. Я видела машины только неподвижными и проржавевшими. А эту изобразили прямо в миг, когда она врезалась в другую, и над ними поднимались языки пламени.
– «Центр по контролю и профилактике заболеваний признает, что вакцина не подействовала», – медленно прочитала я.
Большую часть слов я не понимала, поэтому прочитала их как смогла.
– Ты что-то нашла? – спросил Невидимка.
И положил руку мне на плечо, читая строчки на пожелтевшей бумаге, – непринужденное прикосновение, Камень тоже так часто делал. Но в случае с Невидимкой все было по-другому. Этот жест значил не то, что он хочет меня утешить или там поддержать. Или просто показать, что он рядом. Нет, он значил совсем другое, и я чувствовала эту разницу всем телом.
– Да вот не знаю. – Я протянула ему листок.
Мне было не стыдно признать, что Невидимка читал лучше, чем я. Меня просто буквам выучили, чтобы разбирать надписи на предупреждающих знаках в туннелях. Нас учили буквам, чтобы мы сумели прочитать написанное и не попали в беду. Вот и все. А он пробежал глазами строчки – даже пальцем не водил, как я, следя за буквами.
– Я не
все понимаю, – наконец сказал он. – Но похоже, болезнь, от которой умер мой отец и мама Теган, оказалась очень заразной. Очень много людей погибло. Они попытались изготовить лекарство, но оно не сработало, и все стало еще хуже.«Хуже? Насколько хуже?» Или наоборот, с тех пор жизнь улучшилась? Хотя все это трудно представить…
– Так что же, получается, только мы и выжили? – прошептала Теган. – Поселения под землей, бандиты и немногие оставшиеся, которые спрятались в руинах? Как мы с мамой?
Невидимка отчаянно затряс головой и сердито сказал:
– Ничего подобного! Отец говорил, что люди ушли на север! Говорил, что на севере лучше, чем здесь!
Сердце болезненно ёкнуло. А что, если это сказки? Ну, вроде тех, которые он нам читал – в них все, конечно, кончалось хорошо, вот только надежды эти были несбыточными… Я знала, что вопрос его рассердит, и промолчала. Но, похоже, он понял по моим глазам, что я думаю, потому что нахмурился, и лицо его еще больше заострилось.
И тут подошла Теган с другой желтой бумажкой:
– А что такое «эвакуация»?
Я пожала плечами, а Невидимка схватился за этот лист и принялся жадно читать. Может, он прочитает до конца, и все разъяснится. И снова я восхитилась силой его разума – так же, как восхищалась его стилем боя.
– Хм, не уверен, что все правильно понял, но думаю, что речь как раз о том, что все ушли. Причем человек, который все это писал, очень рассержен. «План эвакуации рассчитан на богатых и влиятельных. Мы получим ту же ситуацию, что и с Катриной…» – прочел он вслух.
– Влиятельные. Как старейшины, – пробормотала я. – Значит, что бы там ни случилось на самом деле, важные персоны уехали первыми.
– А других людей просто бросили, – горько отозвалась Теган. – Вот почему мы здесь.
Ее слова подействовали на меня отрезвляюще. Значит, мы происходим от тех, кого сочли слишком незначительными, чтобы эвакуировать. Может, я и не знала точного значения этого слова – «эвакуация», но прекрасно представляла себе противоположное по значению – «бросили». Да, именно так.
– Мы можем просидеть здесь целую вечность и больше ничего путного не найти, – сказала я.
Жаль, конечно, что мы не сумели отыскать все ответы в одной книге. Мне почему-то казалось, что мы придем – и вот, она будет лежать и ждать нас, и мы просто откроем ее на нужной странице и все-все поймем. Но, конечно, глупо было питать такие надежды. В библиотеке нельзя найти ответ на вопрос «куда нам идти». Или узнать, что на самом деле лежит за развалинами. Но если мы проявим достаточно мужества, мы все узнаем сами.
– Я бы хотел еще поискать, – сказал Невидимка.
– Да без проблем, – отозвалась я и села.
Хватит с меня пыльных страниц. Мертвые слова не ответят на мои вопросы. На столе рядом со мной лежала детская – судя по тому, что на страницах преобладали картинки, – книжка.
Я открыла ее: а что, почему бы мне и не почитать детскую книгу…
– А – аист. Б – бобер…
Интересно! Сколько всего можно узнать нового про животных и прочие вещи старого мира! Тем более книжка хорошо сохранилась, страницы почти не скукожились, потому что были из плотной бумаги. Они до сих пор не размякли от времени.