Анклав

Потрясающе! Как здорово! Мы впервые за много дней ночуем в теплом и сухом месте, а теперь еще и это! Всю первую половину дня мы мыли и чистили, а потом стащили все сухое дерево в очаг в самой большой комнате. Зажигалка Невидимки пришлась как нельзя более кстати, и вскоре в очаге запылало пламя. И в комнате враз стало теплее и приятнее.

В помещении солнечный свет мне мешал меньше – хотя я все так же ходила в очках. В очажной дыре обнаружилось какое-то металлическое приспособление, на которое можно было навесить котелки. Мне не терпелось последовать совету Невидимки и выкупаться в ванне, и я быстро набрала кастрюлю воды и согрела ее над огнем. Я вылила три таких котелка и разбавила некоторым количеством воды из торчащей над ванной трубы. А под раковиной нашла что-то, похожее на мыло. Я развернула обертку, и оно тут же развалилось на части, но вполне себе мылилось. Я залезла в ванну и окунулась.

Конечно, воды набралось не очень много, зато мыться так оказалось гораздо приятнее, чем в ледяной реке. А потом я в той же воде выстирала одежду, а затем еще и сполоснула в холодной. Надела вещи, в которых уходила из анклава (единственная смена осталась кстати), и запретила себе думать, как буду себя чувствовать, когда она сносится и у меня не останется и этой памяти о доме.

После того как мне удалось успешно вымыться, наступила очередь Теган. Мы все были грязными-прегрязными – и то сказать, пришлось ведь отмывать дом, и это после стольких дней в пути. Но сейчас я села у огня и растворилась в его приятном тепле. Да, я устала, и есть хочется. Зато тепло. Я стряхнула присохшую к одеялу грязь, прикрылась чистой стороной и попыталась прочесать спутавшиеся волосы пятерней.

В дверях показался Ловчий. Он впустил вместе с собой холодный ветер – и яркий свет. Интересный контраст, подумалось мне. В одной руке у него болталось что-то окровавленное. Приглядевшись, я поняла – птица. В другой он держал тельце какого-то мохнатого животного.

– Хочешь, освежуй и выпотроши их – только снаружи, – сказала я. – А я потом их зажарю.

Я сто раз видела, как Медяшка это делает. Огонь мы развели, так что особых трудностей не возникнет.

Он удивленно приподнял бровь:

– Ну… как хочешь, конечно… Запросто.

– Спасибо.

Но он уже развернулся и вышел. Ловчий постарался прикрыть дверь как можно плотнее, но она все равно не закрылась как следует – слишком рассохлась. Бывший Волк быстро и споро орудовал кинжалом – я про себя одобрительно покивала. Через некоторое время он вошел в дом: в руках он держал палочки с насаженными на них кусочками мяса. Он даже с костей его срезал. Отлично придумано…

Ловчий присел рядышком. Оставил себе одну ветку, отдал мне остальные. И мы принялись жарить мясо. Поглядывая на него, я то и дело переворачивала палочки – чтобы не пригорело. Вскоре по комнате распространился потрясающий аромат – у меня аж рот слюной наполнился.

Невидимка принес еще мяса. Таких зверей мне видеть не приходилось – странные у них были задние лапы. И уши длинные. Я ткнула пальцем на выход:

– Никаких кишок и крови в помещении!

Правила есть правила.

Он постоял в дверях, внимательно нас разглядывая. По лицу не понять было, что он думает. В дом с тихим стоном влетал ветер. Невидимка развернулся и вышел наружу.

Теган вымылась, и мы согрели воды для следующего желающего привести себя в порядок. Ловчий пошел мыться, а Теган заняла его место у огня и помогла мне переворачивать палочки с насаженным мясом. Когда все вымылись, подоспело мясо: Ловчий нарезал его на кусочки, и оно изжарилось быстрее, чем целая тушка. Обжигая пальцы, я стащила с палочки мясо и долго дула на него – не хватало еще и язык с губами ошпарить. Оно, конечно, было очень горячим. А еще жестковатым и немного с душком – зато сочным и вкусным. Мы не ели досыта, пока шли, – так, таскали из реки рыбу понемногу.

Мы съели все, что поймали мужчины. Может, следовало что-то отложить про запас, но мы слишком оголодали, и нам было не до предусмотрительности. А потом Теган пошла на кухню – посмотреть, что там и как. Я направилась следом – мне тоже было любопытно.

– Ух ты! Да здесь, оказывается, полно еды!

Я заглянула ей через плечо: точно такие же консервы, как мы видели в развалинах. Она вытаскивала банки одну за другой, а я читала названия: овощная смесь, тунец, какой-то «Спам» [6] , горох, и опять кукуруза со сливками. Банки вполне можно было унести с собой – не как те, что я нашла в школе. А если разделить по рюкзакам, весу особо не прибавится.

6

Марка ветчины

Стоял поздний вечер – я это поняла по тому, как косо падали солнечные лучи, пробиваясь сквозь грязные стекла. Голова налилась усталой тяжестью, но спать нельзя. Надо дождаться темноты. А потом, утром, я встречусь лицом к лицу с заклятым врагом. С солнцем.

Чтобы занять время, Невидимка почитал из «Фотогена и Никтерис». Мы почти дошли до конца истории, и мне хотелось узнать, чем она окончится – сбегут ли они от ведьмы, или она догонит их и убьет. Конечно, я бы никогда в этом не призналась вслух, но вообще-то мне казалось, что эта история чем-то похожа на мою собственную. Как и Никтерис, я выросла в темноте и боялась света. И почему-то верила, что если у нее все получится, то и со мной все будет хорошо.

А когда стало темно, я устала настолько, что даже перестала беспокоиться о своей дальнейшей судьбе и просто уснула.

А когда мы проснулись, мир изменился.

Снег

Кругом раскинулось необъятное белое одеяло. Оно легло на мир ночью. Казалось, мы одни в этом белом молчащем мире, и только цепочки крохотных звериных следов свидетельствовали об обратном. Над головами висело тяжелое серое небо, и даже солнце выглядело тусклым, хотя и пускало по белому покрову блестящие искры. Я отворила дверь и зачерпнула этой белой штуки горстью – и тут же изумленно просыпала. Рука застыла от холода, и я ее долго отогревала. Другие смерили меня удивленными взглядами, и я сообразила, что, похоже, одна не знаю, что это такое.

– А что это? – со вздохом поинтересовалась я.

М-да, в этот раз не получится притвориться – настолько явно обнаружилось мое невежество. Впрочем, они, наверное, с этим свыклись.

– Это снег, – ответила Теган. – Дождь замерзает, и получается снег.

– Если пойдем и дальше на север – погибнем, – твердо сказал Ловчий. – Нам повезло, что мы нашли этот дом – у нас теперь есть крыша над головой. К тому же тут есть вода и еда, а кругом полно дичины. Нужно переждать снежную бурю здесь.

– У нас еще есть время до наступления настоящей зимы, – заметил Невидимка.

– Зима…

Еще одно новое слово. Холодное, ледяное слово. Я посмотрела на Невидимку – пустое, ничего не выражающее лицо. Хочет он идти дальше, не хочет – по нему не скажешь. В последнее время я его не узнавала. Он слишком изменился после смерти Перл.

– И река рядом – можно еще и рыбачить, – сказала я и подумала – а вдруг все рыбы замерзнут насмерть с приходом холодов?

Может, снег выпал – и все, прощай рыбка…

– А ты что думаешь? – спросил Невидимка у Теган.

– Не очень-то хочется идти по колено в снегу.

Я поглядела вокруг – похоже, мы здесь надолго, и надо будет обустроиться. Мебели нет, тюфяков тоже. Ни сидений, ни ящиков. Мы кое-что нашли, но это придется пустить на дрова. А когда мы покидаем в огонь и это…

– А чем мы будем топить, когда кончатся обломки мебели?

Ловчий сходил на кухню и вернулся со штукой, которая выглядела весьма подходящей для рубки… не только дров. Меня аж передернуло, когда я увидела, как он ею помахивает.